Проект «Близнец». Том 3 - Евгений Пожидаев
— Согласен! — не раздумывая ни секунды, Петр Юрьевич одобрительно бьет кулаком по столу.
С этого момента начинается самое интересное. Разумеется, я все еще не могу признаться в том, что я — «Близнец», да и не поймут они этого. Уже не говорю про то, чтобы рассказать им, что и наш враг — тоже «Близнец».
Именно поэтому мне приходится усиленно думать, подбирать слова. Но в итоге я, как и решил заранее, использую продуманную стратегию переговоров.
Например, мне чертовски просто объяснить, что Петру Юрьевичу больше не стоит летать на воздушном шаре, ведь в моем обширном списке жертв уже есть человек, которого убили с помощью гранатомета.
В общем, все наши дальнейшие контрмеры строятся исключительно против тех способов убийств, которые уже применяли враги. Благо я собрал из них целую коллекцию — порядка тридцати смертей при различных обстоятельствах. Впрочем, это далеко не все, на что способен «Близнец», тем более, если он работает в связке с кураторами.
Но главное — я добиваюсь своей цели и могу предлагать варианты усиления защиты. После десяти примеров с небольшим от меня больше не требуют подтверждения того, что предложенная мною контрмера обязательна. Этим я и пользуюсь. Главное — не честность или открытость, а сохранение жизни главы рода Быковых.
⁂
— Всем спасибо! — говорит спустя еще час нашего совещания Петр Юрьевич. — Гена, Джеймс, за работу. Не думаю, что у нас так уж много времени.
— Отец, я не подведу, — Геннадий вскакивает с места и низко кланяется.
— Петр Юрьевич, ваша жизнь — смысл моего существования, — начальник СБ кланяется еще ниже, и что-то мне подсказывает, что он, как и Аманда, тоже может быть выходцем из школы Анны Евгеньевны.
— Хватит молоть языком, время не ждет, — глава рода смотрит на них сурово, но с одобрением. Конечно, должно быть, очень приятно ощущать такое к себе отношение. После он обращается уже ко мне: — Алексей, переговорим с глазу на глаз?
— Разумеется, — киваю я.
— Тогда приглашаю прогуляться по саду.
— Аманда, подожди меня в машине.
— Нет-нет, пусть чувствует себя здесь как дома.
— Спасибо, Петр Юрьевич, я просто буду неподалеку, — отвечает она и следует к выходу из кабинета за Геннадием и начальником СБ.
— Да нет же, можешь использовать прислугу по полной программе, отдохни, — говорит он ей вслед.
В ответ Аманда кивает и закрывает за собой дверь. К чему такое внимание к моей помощнице — я не совсем понимаю. Петр Юрьевич тем временем хмыкает каким-то своим мыслям и говорит:
— Жалко, я себе такую помощницу не нашел в свое время.
Совершенно с каменным лицом отвечаю:
— Вы неправильно поняли, Петр Юрьевич. Нас с Амандой связывают исключительно формальные отношения.
— Серьезно? Хм, высоко метишь…
— Хех, — позволяю себе легкую улыбку, — вы второй человек, который мне об этом говорит.
— Всего лишь второй? — парирует глава рода Быковых. — Так, пошутили и хватит. Следуй за мной.
Вместе мы подходим к лифту и ступаем в просторную кабину с большим зеркалом на одной из стенок. Петр Юрьевич вместо того, чтобы нажать кнопку «1» почему-то нажимает «3». Молчу и делаю вид, что все так и должно быть.
Лишь когда дверки лифта открываются, я понимаю, что все ровно так, как и сказал мой собеседник. Мы оказываемся на крыше, где тоже есть свой сад.
Причем крыша так интересно сделана, что это место вовсе не просматривается с центрального входа. Уж не знаю, какие у этого мотивы, зато находиться здесь безумно приятно.
— Должен признаться, после кабинета для переговоров очень редкие люди попадают сюда.
— Для меня это большая честь, — говорю я, как полагается по этикету, а сам рассматриваю необычные растения, что здесь растут. Готов спорить, практически у всех из них есть магические свойства, жаль, что изучить их нельзя — вдруг мне где пригодились бы.
— Так окажи и ты мне большую честь. Алексей, скажи честно, — на этом слове глава рода Быковых делает особенный акцент, — в чем твоя мотивация? Какую ценность представляет моя жизнь для тебя?
— Честно? — на миг задумываюсь, сверяюсь с досье, с тем, что почерпнул об этих людях лично, и все это для того, чтобы дать лучший ответ. — Ваша жизнь, как отдельно взятого человека, не представляет для меня никакой ценности. Но вы — глава рода, сильнейшего союзного рода для дома Орловых. А я не могу позволить моему роду ослабнуть, а значит, и потерять настолько ценного союзника, следовательно, и ваша жизнь для меня представляет большую ценность.
Петр Юрьевич несколько секунд смотрит мне в глаза. Снова испытывает, а затем на его лице появляется одобрительная улыбка.
— Ох, Алексей, слышал бы тебя сейчас твой отец. Род! Все превыше рода… Знаешь, даже не все родные могут позволить себе быть настолько откровенными со мной.
— Вы не злитесь? — спрашиваю я только для того, чтобы он не подумал, будто бы я пошел на риск и специально так ответил.
— А чего мне злиться? Ты приехал спасти мою задницу, а остальное — лирика. Если я, действительно, останусь жив, то проси все, что хочешь. Скажу по секрету, я даже могу надавить на моего братца, если вдруг он будет против твоего брака с Анастасией.
— Что? Брака? — черт, вот теперь он, действительно, застал меня врасплох.
Не то чтобы она не привлекает меня как девушка, но я вообще не рассматривал перспективу быть окольцованным ближайшие лет десять, если не больше. Слишком много все еще предстояло сделать.
— Да ладно тебе. Гена сказал мне, что ты к ней неровно дышишь, а она, считай, уже влюблена по уши. Нет, я не знаю, как оно всё сложится, но это бы сильно укрепило союз двух родов.
— С этим сложно спорить, — соглашаюсь я.
В итоге в саду на крыше мы задерживаемся, увлекшись разговорами на разные темы. Но, как оказывается позже, все эти беседы не по делу — лишь ловушка, которую Петр Юрьевич спланировал с одной простой целью:
— Расскажешь, что было там, на границе с Польшей? Я слышал, что род Новаков после этого едва не развалился.
— Расскажу, конечно, — с наигранной улыбкой отвечаю я. Отказать главе рода — дурной тон,
