Газлайтер. Том 24 - Григорий Володин
— В пургу попали? — интересуюсь.
— Если бы, — отмахивается ликвидатор. — Это Мерзлотник устроил атаку на выскочивших монахов, да и нас припорошило остатком.
Фирсов отряхивает перчатки, усаживается напротив, расправляя плечи.
— Почти всех альвов вывезли, Филинов, — говорит он, будто докладывает нечто будничное, хотя операция по эвакуации была не из простых.
Я киваю, переводя взгляд на разложенную передо мной карту Антарктики.
— Хорошо. Теперь пора переходить к диверсиям против Западной Обители. Она сейчас самая слабая. Их войска почти уничтожены, големов почти не осталось. Лучше бить именно по ним.
Фирсов задумчиво качает головой, скрестив руки на груди.
— В Южной обители сидят повелители джинов, так что, действительно, логично. Встревать туда без хорошего плана — самоубийство.
Он постукивает пальцем по краю стола, затем прищуривается:
— Ну а Ледзора тоже привлечём?
Я ухмыляюсь.
— Естественно. Он и так там в развалинах Северной обители скучает, поди. Пусть разомнётся.
Фирсов хмыкает, стряхивает кусочки льда с рукавов.
— Отпрашивать у Красного Влада нас не надо?
— Зачем? У нас уже есть царский приказ, — замечаю, — повелевающий устраивать диверсии против гомункулов. Так что будете этим заниматься официально и с наслаждением.
Фирсов криво усмехается, кивает и, расстёгивая на ходу промёрзшую разгрузку, уходит.
Я же переключаюсь на звонок со Студнем.
— Как там дела в Междуречье?
Ответ приходит почти сразу, но в голосе Студня слышится лёгкое раздражение.
— Феанор прибыл. Внезапно.
Я не удивляюсь. Куда-то же Воитель должен был деться. Логично, что побежал к своим.
— И?
— Сейчас воюет вместе с альвами, Бером и Зелой против гулей. Причём в альвийских рядах почти все — маги. Так что зачистка идёт очень хорошо.
Ещё бы. Пусть воинов-альвов осталось всего триста, но это лучшие маги Королевства Золотого Полдня.
Стоит ли переживать за гулей? Нет.
Настоящая игра начнётся, когда Феанор примется обрабатывать альвов, давить на законы своего Королевства и требовать от них клятв верности.
А Бер и Зела, напротив, будут настаивать на признании меня их лидером.
Что из этого выйдет? Посмотрим.
Свой ход я ещё сделаю.
А гонку за Междуречье я не проиграю. Оно будет моим.
Когда прибывают Ольга и Камила, княжна тут же заходит ко мне в кабинет:
— Данила Степанович, спасибо за Золотого Дракона. Я могу лететь в Москву, если вы освободились.
Ольга выглядит воодушевлённой — проведала своего жетлочешуйчатого любимчика. Камила тоже выглядит довольной.
Я киваю, отвечая вслух:
— Хорошо, Ольга Валерьевна. Тогда мне нужно полчаса собраться.
— Конечно, Данила Степанович, — улыбается княжна и уходит с брюнеткой на кухню пить чай.
В Москву беру с собой только Свету и Настю, о чём тут же сообщаю благоверным по мыслеречи.
Обе девушки принимаются за сборы. Я тоже, но не успеваю приступить, как дверь в кабинет внезапно распахивается.
Входит Лакомка. Прекрасная, нестареющая альва молча усаживается в кресло, скрещивает руки на груди и надувает щёки, словно обиженный ребёнок.
Я тут же настораживаюсь.
— Мелиндо, а ты не забыл?
Хмурюсь. Вроде бы не должен ничего забывать — я же телепат, вся память выстроена по полочкам.
— О чём?
Лакомка глубоко вздыхает, как будто говоря: «Я так и знала».
— Что ты должен обручиться с Машей Морозовой.
— Вообще-то нет. А это разве к спеху?
Лакомка закатывает глаза так красноречиво, что даже слов не нужно.
— Маша очень переживает в последнее время. Ты в курсе, что она избивает в поединках гвардейцев Морозовых? Ненея уже переживает за бедняжку.
— По-моему, переживать стоило бы за гвардейцев, — замечаю, мысленно посочувствовав беднягам. — Но я тебя услышал, дорогая. Как только выпадет свободная минутка, обручусь с Машей.
— Только не забудь про банкет! — напоминает Лакомка. — Без него будет непублично, а это уже не то. Ваши дворянки любят претенциозность.
Эх, снова обручаться. Ну что ж, одно кольцо у меня осталось…
* * *
Ну вот и полетали в Москву. Прибыв, мы прощаемся с Ольгой Валерьевной, я с жёнами сразу направляюсь домой.
Нас встречает Гепара — сияющая, радостная, явно довольная тем, что мы вернулись. Светка приобнимает мутантку и гладит по ушкам.
— Надо сходить в старую усадьбу, — говорю я Гепаре, после того как усаживаемся на кухне и перекусываем ватрушками с чаем.
Она сразу кивает, без вопросов, её хвост плавно покачивается за спиной.
— Конечно, господин. Я ведь знаю, что вы прибыли из-за этой проблемы.
Мы отправляемся вдвоём.
Чем ближе подходим к усадьбе, тем сильнее гложет меня странное чувство. Смутно знакомые эманации стелются в воздухе, заполняя пространство тяжёлым, липким напряжением.
Пахнет Демоном.
Я крепче сжимаю Гепару за руку, создавая защитную ментальную оболочку, чтобы Карманы ничего из неё не вытянули.
— Как себя чувствуешь? — интересуюсь просто ради разговора, хотя её состояние и так под моим контролем.
— Вполне неплохо, — мурлычет девушка, опуская красное лицо.
Я прищуриваюсь. Это что, моё прикосновение ввело её в краску? Ох уж эта Гепара… Тело супермодели, но стеснительность, как у школьницы.
И вот перед нами возвышается старая усадьба…
Из окон и дверей старой усадьбы медленно вытекает астральная чёрная энергия, поднимаясь в небо. А затем поток резко смещается, принимая чёткую форму.
Форму короны.
— Корона? — Гепара удивлённо вскидывает голову, её глаза расширяются.
Что ж, сомнений нет — внутри Демон. Сам он не выйдет — он запечатан. Потому тратит силы на показуху.
— Это ловушка, — говорю я Гепаре, не сводя взгляда с извивающейся в воздухе тёмной короны. — Он заманивает меня туда.
— И что ты будешь делать, господин? — хлопает глазами двевушка.
— Ничего, — пожимаю плечами. — Туда я точно сейчас не пойду. Во-первых, не вижу смысла вестись. Во-вторых, пусть Демон тратит силы на свою приманку.
— А если у него этих сил очень много? — спрашивает Гепара, и вопрос, надо признать, вполне разумный.
Я ухмыляюсь:
— Тогда мы узнаем, что он не слабее Грандмастера. А знание, как известно, тоже сила.
Мы не теряем времени — просто разворачиваемся и уходим, оставляя за спиной астральную ловушку.
По дороге тишина тянется какое-то время, пока я, разрывая её, не задаю вопрос:
— Гепара, а чего бы ты хотела? Какого места в жизни добиваешься?
Она на мгновение опускает глаза, будто собираясь с мыслями, но затем отвечает мягко, но без колебаний:
— Я хочу служить вам.
Я тяжело выдыхаю, продолжая смотреть вперёд.
— А может, тебе кто-то нравится?
Гепара поднимает на меня взгляд, и в её глазах нет
