Максим Резниченко - Человек из прошлого
– А говоришь, не наблюдал за мной.
– Только одну ночь, вчера.
– Почему ты думаешь, что я зря вызвала сюда комитет?
– Потому что Старшие Учителя, входящие в него, могут пострадать, и тогда всем будет очень и очень плохо.
Какой еще комитет, созданный Мариной Яковлевной и состоящий из Старших Учителей? Что за игры ведет моя бывшая наставница? Миша прав – она поступила необдуманно, вызвав их сюда. Плетущие примут моего Стража за тварь, сильную и могущественную, но тварь. Как только люди увидят огромного змея, сразу атакуют его. Страж не даст себя в обиду и на агрессию ответит агрессией же. Кстати, почему Соня, та, что из будущего, ничего не рассказала про этот комитет? Не потому ли, что Марина Яковлевна погибла раньше, чем успела вытянуть сюда других Плетущих? Может быть. Как бы то ни было, нужно срочно предупредить Стража.
– Пострадать? – тем временем переспросила Учительница.
– Да, вы же сами видели змея-альбиноса, который атаковал вас, когда вы бросали гранаты.
– Я видела эту тварь, – согласилась Учительница.
– Этот змей не тварь.
– Не тварь? – удивилась Марина Яковлевна. – Тогда кто же?
– Макс называет его Стражем.
– Не думала, что у твоего друга хватит глупости создать такого огромного Стража, – откровенное недоумение в ее голосе.
– На самом деле, змей не Страж. Я не знаю, почему Макс так его называет. Я вообще узнал о его существовании всего несколько дней назад. Но это странное существо разумно, самостоятельно и не связано с моим другом так, как был бы связан обычный Страж.
– Не понимаю. Откуда он вообще взялся? – и сразу добавила: – Если ты говоришь, что этот змей самостоятелен и никак не связан с Оружейником, он представляет серьезную угрозу для людей и для других Плетущих. Ты знаешь, какими он обладает возможностями? Я какое-то время наблюдала за тем, как он уничтожает тварей внизу, и считаю, что этот Страж чрезвычайно опасен.
– Не опаснее любого другого Плетущего, если не трогать ни его, ни Максима.
– То есть?
– То есть между ними существует какая-то связь, и змей слушается моего друга.
– Они, что, общаются?
– Да, насколько я знаю.
– Любопытно, впервые слышу о подобном. Твой друг очень удивил меня. Хорошо, рассказывай дальше.
– Что именно?
– Почему ты так уверен, что он не убийца. У тебя есть какие-нибудь доказательства?
– Он спас девушку, которая снилась ему. Если бы он был убийцей, стал бы это делать?
– Предположим, что это спасение говорит только об обратном. Оружейник выручал из беды свою сообщницу. И подговорил на эту авантюру Софию и Семена.
– Вы неправы.
– В чем же?
– Зачем вам это понадобилось? – вместо ответа спросил Миша.
– Что именно? – в голосе Учительницы я услышал искренний интерес, и спросила она не потому что требовала доказательств, а исключительно ради любопытства.
– Я же говорил вам, что мог наблюдать за происходившими событиями.
– Это так, но Алена оказалась в коме раньше тебя, и ты просто не мог быть свидетелем того инцидента.
– Я видел канал, по которому вы выкачивали из нее жизненную энергию, – негромко произнес Миша.
– Ах вот оно что… Допустим, что так. А ты не думал, что подобное наказание вполне заслуженно?
– Поэтому я и хочу узнать, ради чего все это?
– Не думаю, что это твое дело, – спокойно ответила ему Марина Яковлевна. – Ты же понимаешь, что я не должна перед тобой отчитываться.
– Понимаю, – промолвил мой друг.
– Вот и ладно. Но чтобы успокоить твою совесть, скажу, что Алена оказалась в коме вполне заслуженно. Это не самое суровое наказание для нее.
– Не хочу знать, что для вас значит суровое наказание.
– И не нужно. Спокойней будешь.
– Но если бы не Максим, Алена бы погибла, – не успокоился Миша.
– Алена? Кто тебе это сказал? Нет, она бы не умерла в любом случае, даже если бы Оружейник не вмешался.
Глава 6
Кажется, я перестал дышать после этих слов. Как так?
– Что вы имеете в виду? – удивился Миша.
– Именно то, что сказала. Жизни, я повторяю, жизни Алены ничто не угрожало.
– Но ведь она находилась в коме, и с каждым днем… я не понимаю, – сбился с мысли мой друг.
– Вот именно, что не понимаешь.
– Что было бы с Аленой, если Максим не спас ее?
– Проснулась бы себе через неделю.
– В чем же тогда смысл? В чем заключалось наказание?
– В том, – поучительно сказала Учительница, – что она перестала бы видеть сны.
– Перестала бы? – не поверил Миша.
– Да, мир снов был бы для нее закрыт.
– А предводитель аборигенов нам сказал, что по истечении срока жертва умирает.
– Ложь, – отрезала Марина Яковлевна и добавила: – Этим предводителем был Леня.
– Но он же был старый!
– Значит, изменил внешность. И вообще, он все делал правильно. То, что вы с Оружейником защищали ту несчастную женщину, вам только в плюс. А вот Клаус… Я еще разберусь с ним. Без сомнения, нападение на вас тварей в ту ночь – его рук дело.
Снова раздались выстрелы, но уже как будто не сверху, а на нашем этаже, только где-то дальше, в глубине коридоров.
– Твой друг пробивается к тебе с завидным упорством, – обронила Учительница.
– Макс считает, что я оказался в коме по вашей вине, – ответил ей Миша. – Вы пересмотрите свои выводы касательно Максима?
– Обещаю, что постараюсь более тщательно во всем разобраться.
– Почему вы просто не поговорили?
– Мы вчера общались.
– Наяву?
– Да, по телефону.
– И что?
– Ничего, – и бросила с нескрываемой злостью: – Как, по-твоему, я должна относиться к убийце Лени?
– Лени? Кто это?
– Это мой… неважно, Это один из нас, Плетущий, – отрезала Марина Яковлевна.
– Вы хотите сказать, что Максим убил Плетущего?
– Да, и сделал это чрезвычайно жестоко.
– Когда это случилось?
– На следующую ночь, после того, как ты оказался в коме. Он был слабым Плетущим, но чувство крови не обманешь. Я нашла сон, в котором он погиб. Там я застала огромную тварь, похожую на осьминога. Очень опасное существо. Я выпотрошила его сознание и узнала, что именно этот монстр расправился с Леней, и что его создал Оружейник. Я почувствовала его ненависть, черную, тяжелую и необъяснимую. Твой друг гораздо сильнее Лени и легко с ним расправился. И он ответит за это.
Автоматная очередь прогремела где-то совсем близко, и ее снова подхватило гулкое буханье дробовика. Значит, Соне и Клаусу удалось пробиться через шестой этаж и спуститься на этот. Выстрелы затихли, а через несколько секунд раздался сдвоенный взрыв гранат. Стекла в дверях жалобно задребезжали, а где-то со звоном лопнули. Снова застучал автомат и, перебивая его, загрохотал дробовик.
– Все, Миша, пора тебе уже уходить, – быстро сказала Учительница. – Мы с тобой итак заговорились.
– Я не уйду, – вдруг заявил он.
– Сейчас не время для споров, – рассердилась Марина Яковлевна.
– Я останусь, – заупрямился Миша, – чтобы убедиться, что вы поговорите с Максимом. А мои близкие в больнице подождут еще немного. Часом раньше, часом позже я приду в себя – какая разница?
– Хорошо. Пожалуй, для всех будет лучше, если твой друг…
Близкие выстрелы заглушили ее слова. Я даже услышал, как пули глухо впивались в стены. Вскинул автомат, направив его в сторону, откуда доносилась стрельба.
– Слева! Осторожно! – крик Клауса прорвался сквозь нескончаемый грохот.
– Я должен помочь им! – это Миша за дверью.
– Сиди спокойно! – отрывисто бросила Учительница. – Не ровен час, мои воины нападут на тебя – не отобьешься.
– Идите со мной!
– Чтобы Оружейник с друзьями в горячке боя нас вместе с тварями уничтожили? Нет, подождем здесь. Недолго осталось.
– Пустая! – прокричала Соня где-то совсем близко.
Шагах в двадцати от того места, где я стоял, коридор пересекался с другим. Как мне помнилось, он вел в соседнее крыло, и схватка происходила как раз за углом. Я отошел к противоположной от освещенной двери стене. Спешно «достал» химические светильники, надломал их и швырнул в ту сторону, стараясь максимально осветить коридор и перекресток, до которого было полтора десятка метров и по несколько дверей с каждой стороны. Новую горсть «карандашей» бросил туда, откуда пришел. Разгоревшиеся зеленым светильники развеяли тревожную темноту коридора. Попытаться попасть в палату к Мише? Заставить Учительницу отозвать своих тварей? Нет. Что бы ни говорила и обещала Марина Яковлевна моему другу, она ясно дала понять, что прежде всего заставит меня ответить за смерть Лени, ее сына. А те бесценные секунды, которые будут потрачены на разговоры, лучше использовать, чтобы помочь Соне и Клаусу. Ну а потом мы и поговорим.
– Пустой! – дробовик смолк, и заработал только автомат.
Ноздри уже щекотал пороховой дым, а сердце забилось чаще в предвкушении предстоящей схватки. Все остальные мысли, раздумья и переживания отошли на задний план, оставив голову предельно чистой и ясной.
