Илья Садчиков - Стальной прилив
Костиков поморщился и отвернулся, в глазах рябило от непрерывных вспышек пламени. Ужасающий вой ракетных двигателей проникал в уши и буравил воплями отупевший от бессонницы мозг. Адмирал вынул изо рта трубку и схватился рукой за спинку боевого кресла.
Выпустив последнюю партию ракет, «Шторм» приготовил к бою шестерку зенитных комплексов «Каштан». Темнеющее арктическое небо прорезали новые рукотворные молнии – с палубы крейсера стартовали зенитные ракеты «Форт» и юркие скоростные снаряды «Оса-М».
Палубы эскортных кораблей окутались клубами дыма и вспышками пламени. «Адмирал Пантелеев» и «Адмирал Харламов» вступили в скоротечный морской бой, суда поддержали атомный крейсер массированными залпами зенитных орудий.
– Десять целей прорвали внешнее кольцо обороны, – невозмутимо произнес первый помощник.
Последние слова офицера потонули в грохоте зенитных орудий. Корпус крейсера содрогнулся от мощного удара, люди, оставшиеся на мостике, попадали на пол. Костиков попытался удержаться на ногах, но корабль накренился и адмирал рухнул боком на пластиковую поверхность пульта. Монитор боевых повреждений (МБП) с готовностью продемонстрировал кормовую часть крейсера, украшенную гирляндами зловещих красных огней. Свет в рубке потух, мониторы РЛС тревожно мигнули, с ревом включились резервные генераторы питания.
Крейсер выпрямился, людей со всей силы толкнуло к стенам надстройки. Костикова бросило обратно на адмиральское кресло. В спину командира больно врезался край сдвинувшегося навигационного столика, по полу покатились офицерские PDA и световые перья.
«Только не теряй сознание, Сергей Ильич! – напомнил себе Костиков. – Бойцы у тебя молодые, необстрелянные. Если ты, не дай бог, помрешь, их охватит паника».
Преодолев пронзительный всплеск боли, Костиков распрямился и зычно крикнул:
– Оператор, расстояние до контактов?!
Приказ командира погнал людей к боевым постам, на своих местах остались лежать лишь убитые да тяжело раненные. Уносить их было некому. Старший помощник Костикова снял с держателя трубку внутренней связи и запросил на мостик ребят из медицинского отсека.
Тем временем адмирал повторил свой приказ, пытаясь вывести подчиненных из убийственного ступора.
Первой отозвалась белая как смерть девушка-оператор:
– Атака отбита, воздушных целей нет. Противник отходит на север под прикрытием электронных помех.
– Каковы повреждения крейсера? – поинтересовался Костиков.
– Собираю информацию, – отозвался со своего места третий помощник.
Подняв с окровавленного пола расколотую трубку, адмирал прошептал себе под нос:
– Черт-те что, хоть на папиросы переходи!
По полу боевой рубки загрохотали башмаки дюжих парней из медицинской команды. Помощь пришла быстро, а значит, в других отсеках жертвы были незначительными. Мгновением позже послышался доклад второго помощника:
– «Адмирал Харламов» объят пожаром. Капитан первого ранга Шашков докладывает о многочисленных повреждениях боевых и двигательных систем. Распространение огня под контролем.
Костиков сжал пальцы левой руки в кулак, да так сильно, что хрустнули костяшки пальцев:
– Какова ситуация с экранопланами?
– Истребительные эскадрильи запущены в воздух. Повреждений на кораблях нет.
Парни из медицинского исчезли за массивной дверью отсека. Им на смену пришла незнакомая молодая девушка, на воротнике которой сверкал значок военного инженера. Подбежав к адмиралу, лейтенант отчеканила бравой скороговоркой:
– Рапорт из двигательного отсека. Атомные реакторы не повреждены. Резервные генераторы деактивированы. Система управления кораблем действует.
Костиков принял рапорт из маленьких девичьих ручек и отправил бойкую докладчицу обратно на боевой пост. Пробежав взглядом по вытянутым строчкам доклада, адмирал воскликнул:
– Господа офицеры, мы потеряли кормовые орудийные башни, вертолет и две станции управления зенитным огнем. В кормовой части крейсера незначительный пожар, вскоре он будет потушен. Нанесите на электронные карты вектора вражеской эскадры, мы продолжаем сражение без «Адмирала Харламова». Расчетам противокорабельных ракет пятиминутная готовность.
Повернувшись к первому помощнику, адмирал добавил:
– Павел Игнатьевич, начинай противолодочный маневр.
Воздушная база «Граф Бернадотт».
Взлетно-посадочная полоса.
17 ноября 2035 года, 18.27
Сергей включил устройство внутренней связи и провел полную проверку бортовых систем. Проверив индикатор топлива, полковник включил автоматическую калибровку контейнера РЭБ и опросил электронику ракетных снарядов. Система автоматической подстройки активного радара тихонько щелкнула, на приборной панели зажглись три зеленых лампочки. Полковник активировал боевой интерфейс истребителя и связался с летчиками эскадрильи:
– Красное, Золотое и Серебряное крылья, подтвердите готовность. Еще раз напоминаю, держимся на левом фланге боевого построения. В гущу стычки не лезем, наша цель вражеские истребители, самолеты прикрытия и машины радиоэлектронной борьбы. Распределением маркеров занимается генерал Северский. В случае нарушения связи с наземным пунктом управления, переключаемся на резервный – воздушный. Его частота 412 мегагерц, сигнал шифрованный, не забудьте активировать необходимое ПО. Выпустив ракеты, выходим из боя с резким сбросом высоты и отстрелом тепловых ловушек. Обеспечением электронной безопасности занимается Красное крыло.
Подтвердите прием информации.
Пилоты «Звезды» ответили на запрос командира, после чего Соколов дал команду на взлет.
В этот раз Сергей решил подниматься с разбега. Вертикальный подъем расходовал много топлива даже при стандартной боевой нагрузке. Сейчас же «Як» поднимал в воздух избыточную массу оружия и систем электронной борьбы. Под фюзеляжем машины висели вытянутые коробки РЭБ, под крыльями поместились вытянутые стрелы американских «AMRAAM» и «Sidewinder».
Разбег получился длинным, машина оторвалась от земли на последних метрах бетонной дорожки. «Фристайл» Матвиенко нагнал машину командира, легко преодолел звуковой барьер и устремился в сторону приближающегося противника. «Рафаль» Джейн пристроился к правому крылу командирского «Яка», его скорость сравнялась со скоростью «Фристайла». Золотое и Серебряное крылья продолжали набирать высоту, забираясь все выше и выше в темно-синюю глубину арктического неба.
Соколов перевел радар в режим активного поиска целей, на зеленом экране МФУ появились многочисленные точки истинных и ложных контактов. Радиолокационная станция высвечивала десятки больших и малых целей, многие из которых хаотично перемещались по виртуальному «полю боя».
– Красный-2, набираем высоту, активируем контейнеры РЭБ.
– Принято, Серж, – отозвалась Джейн.
Экран бортовой РЛС мигнул, по его поверхности побежали ряды светло-зеленых помех. Сергей начал спешно менять боевые режимы, но «снежная слепота» активно блокировала правильную картинку боя.
– Красный-2, твоя установка мешает нашим РЛС. Активируешь РЭБ на выходе из боя, в противном случае нам придется пускать ракеты наугад.
– Отключаю систему, – произнесла в ответ Джейн. – Не забывайте, что с этой секунды противник видит вас на активных радарах.
Янтарный дисплей РЛС мигнул, помеха исчезла, на экранах радаров появились десятки неопознанных точек. На «Звезду» надвигалось громадное воздушное соединение Консорциума, состоящее из нескольких ударных волн. Левый фланг вражеской формации находился за пределами видимости РЛС, на правом фланге мерцало крупное, размытое пятно создаваемое сильным электромагнитным источником.
Сергей коснулся рукой шлема, в ушах раздался неприятный шум – линия связи была пуста.
– Алексей Арнольдович, проясни ситуацию с правым флангом формации. На дисплее активного радара наблюдаю большое световое пятно, сильный источник электромагнитного излучения. Цель большого размера, предположительно бомбардировщик. Меняем курс?
Аналитик подтвердил прием сообщения:
– Красный-1, изменение курса принято и согласовано. Атакуйте цель совместно с Серебряным крылом, приоритет действия наивысший. Сигнал РЛС идентифицирован как Боинг XE-8 – боевой самолет управления и целеуказания. «Молнии» расчистят вам путь.
– Принято, Белка. Ждем удара.
Сергей транслировал команду своим ведомым, самолеты «Звезды» легли на новый боевой курс. Активные радары истребителей прощупывали ледяной воздух неба, пытаясь пробиться через плотную завесу американских помех.
Завершив противоракетный маневр, Сергей вновь посмотрел на дисплей радиолокатора. Характер мерцания пятна изменился. Вероятно, XE-8 отключил свою мощную РЛС AN/APY-3 или намеренно изменил длину рабочей волны. Четыре двигателя Pratt & Whitney TF33-P-102C работали на полную мощность, они уводили тяжелую неповоротливую машину из области действия советских ракет.
