Олег Синицын - Скалолазка
В Европе и Америке указывают сначала месяц, затем день и год. Есть у них такая дурная традиция. Сегодня – пятнадцатое августа.
Получается, что первые шесть цифр в инвентарном номере обозначают дату! Инвентаризации или обнаружения обломков – в общем-то неважно.
Обломки мрамора явно найдены при каких-то археологических раскопках! Зная год, я могу выяснить – кто их проводил и где? Это трудно, но возможно. А имея такую информацию, я установлю место, где находится гробница. Там же и Леха!
Год раскопок заканчивается цифрами 06! Скорее всего 1906-й! Два обломка красного мрамора лет через семь достались старику Циглеру. А может, 1806-й? Маловероятно. Археология в то время находилась в зачаточном состоянии.
Я достала сотовый.
Есть у меня один знакомый с Украины – Вася Глебов. Он преподает в Киевском университете нудную дисциплину – «Методы математической статистики в археологии». Его хобби – история археологии. Я ему помогала переводить сложные тексты древнегреческого историка Фукидида.
Кандидат археологических наук Глебов владеет обширной библиотекой, имеет доступ к важнейшим археологическим архивам Великобритании, Франции, России. Короче, Вася – специалист. Именно его номер я и набрала.
Долго шли длинные гудки. Я молилась, чтобы он был на месте.
Вася Глебов трубку не поднял. Вот проклятье!
Кому же еще позвонить? У меня больше нет таких знакомых.
Я подумала немного и снова набрала номер Глебова. На удивление, после второго гудка из трубки раздалось:
– Доктор Глебов слушает вас.
– Доктор Глебов! – со злостью воскликнула я. – Ты почему в первый раз трубку не взял?
– Овчинникова? Давно тебя, Алена, не слышал. Рад, рад.
– Что же ты, радостный мой, не отзываешься?
– Не знал, что это ты.
– Прячешься от кого-то?
– Ничего не прячусь, – поспешно ответил он. За милю видно, что лжет.
– Не волнуйся, Вася. Я тебя преследовать не собираюсь.
– Студенты достали, – пожаловался он. – Предмета не знают, учить не хотят, а оценка хорошая каждому требуется!
– Нужно с ними жестче. Посылай всех подальше и спи спокойно.
– А вдруг обидятся?
Вася слишком мягкий человек. Специалист хороший, но вот как преподаватель – самая настоящая «жертва» студенческой братии. Ему бы стукнуть кулаком по столу, сказать пару матерных, вроде: «Я вас всех, неучи, на чистую воду выведу! Я – сито, вы – плевелы! Я – сталевар, вы – бракованные болванки! Будете зубрить „Методы математической статистики“, как евреи – Моисеевы скрижали! Или вон из университета». Вот так, чтобы у студентов поджилки тряслись.
А Вася… только кнопки ему не подкладывают и рога к затылку не привинчивают. Делают с ним студенты, что хотят. Особенно на экзаменах или зачетах. Вот он и не подходит к телефону…
– Вася, я звоню по очень важному делу! – произнесла я.
– По поводу перевода Геродота? – почему-то тихо спросил он.
– Нет, не по поводу Геродота! – Иногда с ним очень трудно разговаривать. Ведет себя, словно мальчишка. – Мне нужна информация о раскопках 1906 года, в ходе которых было обнаружено сто сорок восемь обломков красного мрамора. Инвентарные номера с 082806001 по 082806148.
– Где, говоришь, проходили раскопки?
– Об этом я тебя и спрашиваю!
– А… понятно. Погоди, запишу. А то забуду.
– Постарайся не забыть!
В трубке было слышно, как Вася повторял каждое слово, которое выводил на бумаге. Я представила его записи. Надеюсь, он пишет печатными буквами. Если же своим обычным почерком – ничего не поймет потом. Что делать. Ученый…
– Какого периода находки?
– Думаю, ахейское время Древней Греции. Не раньше девятого века до нашей эры.
– Ого! Занятно!
– Вот тебе и «ого»! Возможная территория обнаружения – Средиземноморский бассейн. Сразу ничего в голову не приходит?
– В начале прошлого века в археологии главенствовали англичане. Все крупные находки в Египте, Греции, Италии принадлежат им.
– Есть подозрение, что среди англичан затесался француз.
– Посмотрим.
– Когда тебе позвонить?
– Дай подумать… Позвони через недельку!
Я гневно скрипнула зубами.
– Вася… Забыла сказать. Эта информация нужна мне немедленно. Если не справишься через пару часов, один человек может погибнуть.
– Ты меня ставишь в невыносимые условия.
– Постарайся Вася, а с меня в благодарность – корзина кефира!
– Кефира? – В Васином голосе послышалась заинтересованность. – Это меняет дело. Тогда потороплюсь. Слушай, откуда ты звонишь? Так хорошо слышно, словно ты в соседней комнате. Даже не верится, что это мой телефон производства шестьдесят пятого года.
– Неважно, где я нахожусь. Ты найди место раскопок!
– Хорошо. Если только их проводил известный ученый. В то время существовала тьма черных археологов, которые продавали древности знатным европейцам. Так вот, эти гробокопатели не оставляли архивов.
Глебов здорово напугал меня своим предположением. Я даже потеряла дар речи.
Ведь действительно! Обломки красного мрамора разошлись по всей Европе. Торговец Морис Фурнель вполне мог делать капитал на исторических реликвиях… Впрочем, ерунда это все!
– Нет, Вася, черные археологи ни при чем. Обломки инвентаризированы двадцать восьмого августа 1906 года. Определенно, работала целая экспедиция, которую возглавлял человек известный. Каждый день откапывалось множество предметов. Поэтому, чтобы не запутаться, в инвентарный номер вводили дату находки.
– Может быть. Посмотрю. Лучше скажи, как тебе позвонить?
Я продиктовала номер сотового.
– Если мне вдруг станет невтерпеж, – спросила я, – тебя-то как найти?
– До семи вечера буду прятаться здесь. Потом отправлюсь домой.
– Дома тоже будешь прятаться?
Вася подумал немного.
– Нет, зачем… Но на всякий случай давай договоримся. Когда будешь звонить, дождешься трех гудков и повесишь трубку. Потом наберешь еще раз. Я буду знать, что это ты.
Ну, конспиратор! Куда там Штирлицу до него!
– А если ты не услышишь первый звонок? Ну, скажем, будешь бриться?
– Не знаю, как ты, Овчинникова, а я по вечерам не бреюсь! – сказал Глебов.
– Ладно-ладно, – поспешила я его успокоить. – Буду ждать звонка.
Часть III
Остров лабиринтов
Глава 1
«Бешеный немец»
До четырех часов не позвонили ни Вайденхоф, ни Вася Глебов. Не хотелось торопить их, поэтому я потихоньку погрузилась в самолет (сумки с альпинистским снаряжением сдала в багаж) и отправилась в Афины
В самолете незаметно уснула. Еще до взлета. Так хорошо уснула, что проспала весь полет и очнулась, только когда стюардесса-гречанка тряхнула меня за плечо.
Я вскочила так резко, словно в меня иголку всадили.
– Сколько времени? – едва не плача, закричала я.
– Половина седьмого вечера по местному времени.
– Господи! Я же все проспала!
– Не волнуйтесь. Мы приземлились вовремя.
– Да что вы знаете!.
Не лучший выход – срывать гнев на постороннем человеке. Но так получилось. Ничего не могла с собой поделать.
Угрюмо-голубоватый дисплей моего сотового телефона не зафиксировал ни одного входящего звонка. Меня не искали ни Вайденхоф, ни Глебов. Наверное, забыли… А между тем времени осталось чуть больше трех часов. «Кассио» неумолимо отсчитывали драгоценные секунды.
Я подобрала сумки со снаряжением, которые выкинул автоматический транспортер, и без проблем прошла таможню. Офицер лишь поинтересовался, есть ли у меня греческая виза.
Я перевела взгляд на него.
Худющий – рубашка висит, словно на вешалке. В лице с огромным носом что-то от попугая.
– Что за бред! – ответила я. – Вы слепой? Не видите в моем паспорте шенгенскую визу? Или Греция перестала быть членом Европейского союза?
В другой раз меня бы за такие слова просто не пустили в страну. Но, видимо, взгляд мой был уж очень тяжел. Таможенник не выдержал, опустил глаза и шлепнул неряшливую печать на пустой странице.
Я вышла из здания аэропорта.
В солнечной Элладе шел дождь. Не сильный, но изнурительный. Не выходя из-под козырька, бросила сумки возле ног и принялась звонить. Времени уже около семи. В душе угнездилось гадкое предчувствие, что спасти Леху не успею.
Вайденхоф не брал трубку.
Я набирала номер раза три и долго слушала длинные гудки. Брызги воды, капающей с козырька, успели вымочить кроссовки. Пришлось прижаться к стене.
Прижалась и почувствовала, что прилипла. Попыталась оторваться. Раздался треск. Майка и шорты с трудом отделились от окрашенной стены. Тьфу ты – не заметила предупреждающую табличку. Вот досада! Теперь на спине и шортах, обтягивающих ягодицы, будут красоваться серые неровные полосы. Уж если не везет, так во всем!
Вайденхоф не откликнулся. Наверное, сидит в кресле-каталке, слушает телефон и не хочет поднимать трубку. Потому что ему нечего мне сказать. Он так и не узнал, кто такой Морис Фурнель.
