Дмитрий Манасыпов - Питерская Зона. Запас удачи

Женщины, местные женщины, местные кошачье-прекрасные особи, вызывающие желание… самое обычное желание. Редко встречаются здесь те, кому хочется стихи при свете луны читать, посвящать подвиги и таскать трофеи в виде артефактов или редких мутантов. Да глупости все это. Все хорошие женщины у Периметра сами выбирают свою судьбу. И, как правило, быстро. Зато… зато начинаешь ценить возможность встретить такую там, на нормальной земле. И даже веришь в это.

Понимаете, о чем говорю? Нет, путано как-то? Ладно-ладно, щас, дайте побрюзжать.

Каждый находит здесь свое. Да-да, именно так перефразируем старого доброго и крайне умного Соломона. Каждому – свое, точнее и не скажешь. А Зона легко поможет понять это всей шкурой, всеми, уж не знаю, как это, фибрами души. Она-то, олицетворение ада на Земле, легко расставляет все на свои места. Так же, как на войне, показывает суть каждого. Кто конченая мразь, а кто еще не совсем. Святых здесь не водится. Как и везде. Но каждый получает сполна от той, что неосязаема, но кажется живой так, как порой не кажешься ты сам.

Она хозяйка, кормилица, палач и духовник, вертящая нами, как ей захочется. И каждый, лишь раз сказавший:

– Здравствуй, Зона, я вернулся…

…никогда не сможет забыть ее серые дни, блеклые рассветы и стремительные закаты. Никогда. Одно простое слово, легко объясняющее все и всем. Всем, рвущимся заработать и уехать и вновь и вновь возвращающимся сюда. Идущим за Периметр, хлюпающим сыростью в обуви, ползающим на брюхе по болотистым пустошам, прячущимся за ржавыми останками автопрома, убегающим от хрипло и страшно дышащей смерти на десятках лап… всем, каждую ночь на чистой земле видящим одни и те же сны.

Сны, где бушуют Бури, где хлещут рядом электрические плети, где стелется рыжий туман, где смерть крадется мягко и ласково, где жизнь стоит ломаный грош или килограммы золота, где вода дороже любого коньяка. Где…

Глава 9. Неприятные неожиданности

Шёпот страха – громче крика радости.

Господи Боже, как я люблю хот-доги. Не, честно. Знаю, что глуповато, и полезного в них ничего нет. Но как же их не любить?

Вот только представьте себе самый обычный буржуинский хот-дог. Оно понятно, что хороший беляш его уделает, но тем не менее просто представьте. Ту самую булку, кетчуп, майонез да даже не православный сырный соус. Лук по возможности и желанию и пару-тройку кружочков маринованных огурчиков, хрустких и острых. Горчица? Черт знает, тут кому как. Казалось бы – чего тут сложного? Ан хрен, да-да.

Булка должна быть правильной. Прямо-таки образцом Палаты мер и весов для фаст-фуда. Не особо короткая, но и не особо длинная. Идеальна та, где сосиска выглядывает с обеих сторон на сантиметр. Это, мать ее, багет, идеальная хотдожная булка. По длине. А еще ни в коем случае ей нельзя быть только мягкой или только поджаренной до хрустящей корочки. Мягкая разваливается, твердая мешает нормально наслаждаться едой.

Майонез и кетчуп никогда не смешивайте заранее. Потеряете самый смак, рождаемый их свободным прониканием друг в друга. Ну, это ж такой кайф, когда кетчупа чуть больше, а уже укус спустя он сам перемешивается с майонезом. Вспомнили? Ух, пупырышные мурашки по коже.

Лук, сами понимаете, по вкусу. А вот огурец для хот-дога то же самое, что сметана для творога. Они, чего уж, созданы друг для друга. Лишь бы огурцы оказались не сильно вымоченными в уксусе. Тогда кранты.

Ну и конечно, все же самое главное тут – сама сосиска. Большая, мясная, сваренная в крутом кипятке и чуть прожаренная на гриле правильная сосиска. Парящая и пахнущая. Такая, чтобы наплевать сразу на вредность фаст-фуда и просто купить, взять, откусить и есть. Отрешиться от всего и просто есть этот чертов хот-дог. И, сами понимаете, лучше всего это делать не более двух попыток в год и, опционально, не летом и не в самый лютый мороз. Хот-дог – еда прогулочная, осенне-весенняя, точно вам говорю.

М-да… хот-доги – для парков и отпусков. А у меня здесь сублимированные сосиски на шомполе, подогреваемые с помощью костерка. И, скажу вам, тоже неплохо.

Итак, в сухом остатке у нас имеется следующее.

Отсутствие команды Бледа, идущей по пятам. Наличия кислотницы, желающей добраться до нас, тоже не наблюдалось.

Полностью вырезанные валькирией местные, то есть бомжи с красными черепами на поясе. Ну, как полностью? В углу наблюдались спеленатые с ног до головы два вполне живых тела. Единственные женщина и ребенок общины. Их она просто вырубила на время.

И некоторая неизвестность. Потому как выбираться отсюда нужно быстрее, засиживаться под землей не стоит. Ну и еще есть проблема определенного рода. С бомжами Мара справилась руками и попавшимися по дороге материалами не только из любви к рукопашному бою. Дева старательно экономила два последних магазина из имеющихся у нее. Схватка с многоножками весьма проредила носимый на себе склад горячих гостинцев. Так что пришлось с ней делиться.

– Не густо, – резюмировала валькирия, упаковывая в карманы жилета три магазина на сорок пять, то есть почти половину имеющихся у меня боеприпасов, – по дороге разжиться негде?

Хороший вопрос. На мой взгляд – негде. Так что стоит подумать о том, как идти наверх и потом по нему самому, по верху.

Мара, откинувшаяся на рюкзак, прислоненный к стене, переваривала. И съеденное, и рассказанное мной. Судя по ее выражению лица – все мои похождения не стоили ничего. Спорить не стану. Братскую могилу в дальнем отсеке местного хозблока устраивал самолично, вместе с ней. И опасений по ее поводу у меня появилось еще больше. Бомжей оказалось четверо. Четверо местных, покореженных Прорывом и его мутациями, но четверо. Они ее и утащили сюда со связанными руками и ногами. А валькирия смогла распутаться, добраться до первого и его ржавой дубины из трубы с приваренными муфтой и вентилем. И устроить здесь форменный гнев Господень, сошедший на неверных. После чего села и начала спокойно есть.

Меня она планировала ждать пару часов. После чего идти на мои поиски. Хотя кто знает, это могли быть просто слова. Все данные у нее в записке Бека. И отправиться за мной она могла только из добрых побуждений. Хотя…

– Карта у тебя осталась? – как бы между делом поинтересовалась Мара.

О как, интересно девки пляшут.

– А твоя?

Она вздохнула.

– Ее скурили. Заворачивали в нее какую-то дрянь и курили. Сразу же, как принесли меня сюда и обыскали.

Вон оно как. Ну, зато теперь, с одной стороны, мы друг другу еще нужнее. Только с другой – после того, как все отыщем, что помешает ей разобраться со мной? Вон как с теми?

– Целая. Ты бабу хорошо скрутила? Не разгрызет?

– Нет, – Мара помотала головой, – не смогут выбраться. Я ж им ноги с руками крест-накрест за спиной замотала. Вон, лежат, бухтят.

– Вот ты жестокая.

– Почему?

– Да прибила бы, чего мучить?

Она вздохнула. Неужели прямо пожалела?

– Я ж тебе, дурню, говорила – чтобы выбраться отсюда.

Ну, предположим. С другой стороны – ребенок. Какая мать не сделает все ради него? А тут всего лишь надо показать дорогу до определенной точки на поверхности.

– «Волковская» тут недалеко. Мне уже сообщили… Разговорила. – Мара встала.

Страшно представить, как это проходило. С другой стороны, глядя на засохшие бурые следы повсюду, сам все расскажешь. Если есть хотя бы какой-то шанс выжить.

– Тут бак есть. – Мара ткнула пальцем куда-то в путаницу проходов за спиной. – Там вроде со всех сторон все завалено и заварено, никто не пройдет. Воду даже подогреть можно. Я ж правильно понимаю, что сегодня нам уже идти некуда? Время не позволит?

Сложно не согласиться. До сумерек осталось всего ничего. Выходить наружу – бессмысленно. Тем более что район незнакомый. Так что оставалось оттащить наших пленных куда-то, где можно запереть, и потом пережидать ночь. И не подумайте, что я садист. И Мара тоже не садистка. Мы их по очереди развязали, дав возможность сделать все необходимые дела, и только потом засадили в кутузку. Связав, конечно. Да-а-а, проверяя ее, я сверзился со стены, когда исследовал крохотное оконце воздуховода под самым потолком. И набил просто огромный синяк на заднице. Как будто мало мне в этой ходке всяких пакостей.

Полагаете, что мы с Марой идиоты, раз решили заночевать именно здесь? Что тут скажешь, решение не самое правильное. Возможно. А возможно, что и наоборот. Да, здесь неизвестное место. Но и наверху то же самое. Да, здесь путаница коридоров. Но зато есть как минимум два пути, один из которых мне известен хорошо. И отступать по известному куда лучше, чем по незнакомому.

Да и выспаться хотелось без воплей тех, кто живет снаружи. Понятно, что здесь может оказаться хуже. Кто спорит? Зона не то место, где можно ощущать себе защищенным.

Зато в бойлерной, или чего тут еще, есть немало важного и очень ценного. Здесь сухо, светло, ведь бомжи смогли притащить генератор и найти дизель для него, и та самая горячая вода, если подогреть. Прямо оазис какой-то, честное слово. Тем более что экономить топливо не надо. Хотя лучше б его и не запускали. В свете коптилок многое скрывалось. А теперь вылезло.