Попаданец в тело матери роя пожирателей вселенной. Том lll (СИ) - Кита Никита
*Ручник — расшитое домотканое полотенце.*
Лишь на паре стен сохранялась некая гармония. На них можно было увидеть развешанные удилища, войлочные сети и множество всяких рыбацких снастей: костяных крючков, сухожильных лесок, деревянных поплавков, поплавков из перьев, катушек разных форм и размеров.
Очевидно хижина принадлежала гуманоиду жившему за счёт рыбного промысла. Не хватало только лодки и вёсел. Хотя, если они и были, вероятней всего, их забрали убийцы.
«Отличная коллекция.» — подумал Фёдор — «Жаль нам она ни к чему. Рой добывает морепродукты по-своему. Разве что, забрать на стройматериалы для Миару.»
Проведя детальный осмотр жилища, червь нашёл три мешка набитых ломтиками сушеных фруктов. К лачуге была вызвана группа ос с рабочими для вывоза находки. Сам червь выполз во двор и вынул копьё из земли, дабы сожрать тухлую башку. На глаза ему вновь попал символ восьмёрки вырезанный на коже. Что бы он мог означать?..
Дальше водяной слуга вернулся к речному побережью и снова вышел на мостик. Покрутив головой по сторонам он не обнаружил ни одного видимого признака присутствия в заливе бобрового кородила. Но, вполне возможно, зубастый монстр просто залёг на дно.
Пиявка заползла в реку и поплыла по мелководью, с опаской оглядываясь в сторону глубины. Не хотелось по неосторожности пасть жертвой чудовища.
Плавун Роя выбрался из бухты в основное русло и повернул на север, начав вздыматься против течения. Не успел он отплыть от залива и на сотню метров, как в мутной планктонной мгле проявился гигантский силуэт. Не дожидаясь последствий повторной встречи с кайдзю местного разлива, пиявка рванула что есть духу.
«Я обязательно вернусь к тебе, мой лохматый недруг.» — думала королева. — «Уже скоро ты познакомишься с моей детворой…»
Разум Роя отрядил пятёрку водоплавающих червей до конца дня заниматься сбором пищи. Двое из них, не жалея сил, рвали водоросли. Затем ползли на берег и вываливали там толстые вегетарианские сардельки.
Ещё двое, в том же месте, откапывали перловиц из песка и надкусывали их, проверяя есть ли моллюск внутри двустворчатой раковины. После этого слуги проглатывали всю съестную добычу, подготавливая в чреве сарделину из морепродуктов.
Пятый плавун получил задание охотиться на подвижную живность: рыб и разномастных ракообразных. Поначалу он выпрыгивал из иловой или водорослевой засады и хватал мелких полупрозрачных существ. Потом мыслительный центр осознал, что данное мероприятие имеет низкую эффективность в сравнении с копкой моллюсков или сбором водорослей. Разум Роя направил слугу подыскать дичь покрупнее.
По итогу пиявка только и делала, что проверяла камни на дне реки. Из пятидесяти экземпляров, лишь два оказались замаскированными крабами.
Ближе к вечеру, червю удалось обнаружить узкую, но глубокую выемку. На её дне скопился ил, а также лежало четыре гладких валунца. На поверку, все они были сгрудившимися в кучку, каменными крабами.
«Джекпот!» — обрадовался Фёдор.
Плавун доставил четвёрку ракообразных на побережье. Там их подобрали осы и отнесли к оврагу, к месту казни для всех твердопанцирных тварей.
Даже падение с высоты в сто метров не наносило броне краба критических повреждений и не заставляло её треснуть. Но, после жёсткого приземления на твёрдую глыбу, существо больше не предпринимало попыток пошевелиться. Скорее всего, под прочным внешним скелетом его мягкие внутренности получали травмы несовместимые с жизнью.
В полдень, воздушный наблюдательный периметр ос на Шестой Кольцевой засёк в чаще внизу какое-то движение. Живое существо стремительно перемещалось по лесу, с востока по направлению к участку, где гусеницы осуществляли сбор растительной пищи.
Чужак не должен попасть на территорию Роя и получить доступ к слабозащищённым рабочим. Поэтому, пока не стало слишком поздно, пять ближайших прислужниц ринулись наперерез вторженцу.
С разгону пробившись через лесной полог, они увидели взбеленённого белкрлемура рвущегося через кусты. Данный зверь, хоть и вёл себя странно, не представлял опасности для головастиков-собирателей.
Уже через секунду, разведчицы узрели причину такого взбудораженного состояния грызуна. Огромный хамелеоновый лис выскочил из зарослей, догоняя перепуганную жертву. Его узкое, вытянутое тело, вместе с пушистым хвостом достигало три метра в длину. Судя по текстуре шерсти, которая ещё не успела перемениться, прятался он в высокой траве.
Осы не успели перехватить белколемура, и тот продолжил нестись к участку с рабочими. Наткнувшись на насекомых, большой хищник тоже не остановился. Всё его внимание захватила ускользающая добыча, и ради неё он не сбавлял ходу.
Фёдор быстро понял, что ему плевать на жизненные устремления какого-то лиса. Главенствующий разум приказал атаковать дикого охотника за то, что тот нагло вторгся куда не следовало.
Стоило летуньям приблизиться к лису, поднося жала для уколов, как зверь затормозил, изогнулся дугой, раскрыл пасть и зашипел. Длинная тонкая лапа взмахнула, отгоняя слуг матери.
Из-за этого белколемур оторвался от преследования.
Но далеко ему всё равно не уйти. Десятки других ос уже мчались на максимальной скорости в этот сектор.
Потери понесённые в ходе ночного налёта на Гильдию были восстановлены за счёт новорожденных. Сила аэрогруппировки Роя осталась незыблема.
Потеряв мохнатую цель, хамелеоновый лис устремил свой взор на гусениц, сидящих неподалёку. Будто в отместку за вмешательство в его охоту, хищник бросился прямиком к скоплению работяг.
Осы тут же пришли в неистовую ярость. Но их уколы не могли мгновенно остановить настолько большую тварь.
Взгляды маленького жука, сидящего на ветке, и здоровенного зубастого зверя встретились. В тот момент, Фёдор осознал, какого именно работягу лис хочет схватить. Грань сознания управляющая этим слугой подумала:
«Тут метров пять высоты. Падение будет болючим. Но лучше так, чем…»
Хищник подскочил к стволу и в один прыжок влетел на середину дерева. Когтистые конечности скользнули по коре и метнули узкое туловище вверх. Осы остались на месте, с пучками выдранной шерсти в мандибулах.
Счёт пошёл на миллисекунды. Ещё один рывок лиса и гусенице конец.
Головастик соскочил с ветви, десантируясь на землю. Смертоносные челюсти клацнули, хватая воздух у него за спиной.
Плюхнувшись на торчащий корень, рабочий почувствовал, как у него что-то хрустнуло внутри. Центральная пара лап теперь плохо слушалась, а в грудной клетке расползалась острая боль. Но другие конечности вроде шевелились, поэтому…
Тяжеленная туша хищника, разогнанная силой притяжения, упала сверху на головастика, расплющивая его мягкое тельце и выпуская ему потроха из боков. Оказалось лис, немедля, спрыгнул следом.
Осы во второй раз остались лишь с вырванными клоками шерсти в зубах. Хотя из рёбер зверя уже сочилась кровавая струйка, а по всему торсу набухали синюшные шишки…
Лис взял раздавленного головастика в зубы и бросился бежать. По меньшей мере три десятка огромных летучих тварей заполнили пространство над ним. Волнами по пять штук, они налетали на вторженца, жалили его и кусали, не давая передышки.
Этот лис оказался слишком большим и медлительным, чтобы успешно сбежать. Будь на его месте особь поменьше, быть может она бы и выиграла у ос в догонялки. А так, напичканный ядом и истерзанный укусами зверь прилёг отдохнуть в километре от периметра, который он давеча прорвал.
Самонадеянность и попытка отомстить, плохо кончились. Тощую лохматую тушу расчленили на куски. Убитого головастика забрали на переработку с последующим перерождением в новом теле. Осы вернулись на посты, восстанавливая пристальное наблюдение за лесом вокруг РПС.
К вечеру склады уже ломились от заготовленной еды. Многие брикеты имели повышенную ценность поскольку состояли из морепродуктов. Гусеницы не сумели спрессовать только панцири каменных крабов. Королевой было принято решение сожрать их целиком, и пускай бездонное чрево разбирается с тем, как расщепить сверхпрочное вещество.
