Карен Трэвисс - Республиканские коммандо: Тройной ноль
— Эти штуки совершенно безопасны, пока не воткнешь кусок металла и не запустишь электролитическую реакцию, — отозвался Дарман. Он улыбнулся Этейн, бросая пачку с кулак размером Найнеру. — Удейсии, нер вод.
Найнер поймал ее и выругался. Потом бросил обратно.
Этейн слышала, как льется вода из душа в уборной. Видела, как Атин бродит вокруг, рассеянно изучая грязный ковер, будто обдумывая речь; за ним оставалось возмущение в Силе, как после битвы. Она уже чувствовала резкую горечь Атина на Квиилуре, боль потери своих первых братьев на Геонозисе, и теперь слишком легко улавливала темные провалы в его настроении.
Фай, даже не умея использовать Силу, похоже, мог сделать то же самое. Иногда он подходил и, взяв брата за руку, говорил с ним очень тихо и убеждающим тоном.
Большая часть разговора была на мандо'а, которого она еще толком не понимала, но уловила слово, которому перевод не требовался: Вэу.
Босс, Джусик и Скорч ушли вниз, в бар. Сев и Фиксер были на посадочной платформе — теперь казавшейся обычной крышей отеля с разными спидербайками, эйрспидерами, и парой такси — получалась предусмотрительная защита периметра, если кто-то проследит ударную команду до дома Квиббу. Во всем вокруг чувствовалось напряжение… и, да, очень, очень глубоко, но все же присутствовал страх.
— Если Вэу везет остаток взрывчатки, то кто присматривает за пленными? — спросил Дарман.
— Не думаю, что за ними сейчас надо сильно присматривать, — ответил Ордо. — Но там Энакка.
— А кто ему поможет дотащить пятьдесят кило мертвого груза?
Ордо, похоже, был слегка раздражен. Этейн все еще воспринимала его как изолированный вихрь эмоций, сдерживаемых до жути разумной логикой. Она считала его опасным, даже не понимая, почему.
— Вэу, — дипломатично сказал он, — все еще в хорошей форме. Солдат с детства, как ты и как Кэл'буир. Он может утащить пятьдесят кило сам, как и ты это сможешь, — Ордо подровнял кучу пачек, чтобы они выстроились в безупречные ряды, будто это было очень важно. — А если Энакке не понадобится сторожить пленных, она ему поможет с переноской. В любом случае, не волнуйся.
— Да, оставь это мне, — добавил Найнер.
Этейн очень хорошо понимала, что значит "не понадобится сторожить". Если они стали бесполезными, то превращались в помеху, как и на Квиилуре. И тогда их пристрелят.
Дарман убивал сепаратистов, когда не мог взять их в плен. Она видела, как это происходило: чисто, быстро, бесстрастно. И… перешагивала ли она за грань Темной стороны? Даже если колебалась бы, перед тем как так поступить самой, ее больше не отвращало то, как поступают он и его товарищи.
Он оторвал взгляд от пачек и подарил ей широкую улыбку. В нем даже и кусочка тьмы никогда не было.
— Все полностью безопасно, — сказал он. Этейн поняла, что смотрела на него и он отнес взгляд на счет кучи орудий разрушения на столе. — Ты мне не веришь?
Она инстинктивно улыбнулась
— Конечно, я тебе верю.
"Да, верю. Ты мой друг, мой любовник."
Скирата объявился из освежителя, вытирая волосы полотенцем, в сменной одежде с верпинским бластером в светло-серой кобуре. Он наклонился через плечо Найнера, взглянув на голожурнал, который тот читал.
— Ты когда-нибудь голоновости смотришь? — спросил он, показывая на темный настенный экран.
— Слишком много надо смотреть, — Найнер вернулся к чтению. — Сложные жизни других людей.
Атин пристроился в углу с «ДС-17» на коленях. Они все держали оружие поближе, когда были не на людях. Слишком уж очевидно оружие коммандос на улице, и его приходилось заменять обычным бластером. Но вернувшись, они вновь все свое внимание уделяли «дисишкам». Это было оружие, с которым они росли и теперь жили.
Фай повесил свою винтовку на плечо и смотрел в окно на узкий мостик напротив, соединявший другой уровень убогих баров с перекрестком внизу. Транспаристил сделал его невидимым для Корусканта — но не Корускант для него. И это его ранило. Этейн могла почувствовать его несбыточные желания.
Фай изменился со времен Квиилуры. Этейн сперва чувствовала в Силе добрый характер и спокойствие. Годом позже внешне он был неизменно радостным, но за этой маской пряталось отчаяние и более темный характер. Он слишком много видел на войне. И он замечал кое-что еще более болезненное и уж точно волнующее — обычных людей на Корусканте, их нормальную жизнь, которой у него никогда не будет.
Не требовалось Силы, чтобы это почувствовать. Когда он смотрел на пары и семьи всех рас, Этейн видела на его лице немой и постоянный вопрос: почему не я? Почему эта жизнь не для меня?
Это же спрашивал Дарман.
Семья и клан — семья и отец — похоже, имели колоссальное значение для мандалориан. И уж точно — для Скираты.
Тогда Этейн точно знала, что для нее приготовила Сила, и путь джедая тут был ни при чем. Просто надо было убедиться, что как минимум одному клону вернут будущее, которое отобрали при рождении… или при том холодном, бездушном процессе который заменяет роды в лабораториях Камино.
Однажды Этейн сделает его отцом. Она подарит ему сына.
Но никому из них нормальная жизнь на войне недоступна. Ее мечта останется тайной — даже от него, на некоторое время.
Затем Этейн убрала мысль из разума и прикрыла глаза, медитируя, неосознанно, потому что она была среди настоящих друзей.
Она погрузилась в расслабленное спокойствие, слыша лишь медленный стук собственного сердца, пока от двери не раздалось жужжание.
Она мигом пришла в готовность. Как и «Омега» со Скиратой.
Этейн видела каждого в отряде как личность, как и со всеми другими, и не только потому, что Сила наделяла каждого своими свойствами характера. Она перестала обращать внимание на одинаковые лица или доспехи, и осознавала лишь их разные личности и привычки.
И все еще, когда они двигались, когда переключались на жизнь солдата, они действовали как единый, безупречный хищник.
Жужжание заставило их всех разом поднять взгляд; не как обычные люди, которые обычно реагируют один за другим, с разницей в миллисекунды. Движение было единым, абсолютно синхронизированным, и выражения лиц, наклон головы и застывшая тревожность были едиными. Затем, еще одним единым и идеальным движением они рванулись, словно пальцы разжимающегося кулака и заняли позиции в комнате, направив оружие на дверь.
Ни слова, ни сигнала от Найнера. Даже не было времени надеть шлемы и включить общий комлинк. Что бы не говорило им двигаться, делать, смотреть, оно было так натренировано и въелось в тела, что они, похоже, работали на инстинктах.
На темных экзотичных лицах с высокими скулами отсутствовало выражение. Они были полностью неподвижны, исключая быстрое мигание. Этейн вдруг снова ощутила их как единого великолепного хищника, и испугалась.
"ДС-17" пискнули в унисон; каждая винтовка была готова к стрельбе.
— Вэу еще не должен был приехать. А «Дельта» на периметре, — Скирата теперь держал свой верпинский дробовик, а не маленький бластер — знак, что ставки, по его ощущениям, были высоки. — Этейн, чувствуешь что-то?
— Ничего, — она была уверена, что уже ощутила бы угрозу. И вдруг поняла, что выхватила световой меч. Даже не чувствовала, как двигалась. — Совсем ничего.
— Так… раз… два… т…
И дверь открылась. Этейн невольно вздрогнула, хватая меч двумя руками. В нос ударил запах, влажный и мускусный.
— Файрфек, — сказал Скирата. — Ди'кут. Мы могли снести тебе голову.
Найнер, Ордо, Дарман и Фай раздраженно вздохнули, щелкнули винтовками и опустили оружие. Атин этого не сделал.
Вэу вошел с двумя набитыми сумками; позади брело шестиногое существо с редким бледно-золотым мехом. Так это и есть стрилл. А отсутствие злых намерений и напряжения — это… хладнокровный, спокойный, сосредоточенный Вэлон Вэу.
— Ат'ика, опусти «дисишку», — мягко сказал Скирата.
— Как прикажешь, серж, — и хотя Атин подчинился, его взгляд, застывший на Вэу, был ничуть не хуже заряженного оружия.
— Давай сюда, — сказал Фай. — Тут нет никого, кроме нас, клонов.
— Ты бы мог предупредить, — заметил Скирата.
Вэу опустил сумки на пол, и Ордо их подхватил.
— Просто проверял вашу безопасность, как и должен.
— Ну, то ли «Дельта» с Джусиком вдруг отупели, или они пропустили знакомого, так что не слишком наглей. Что-то хочешь сказать?
— Я закрыл безопасный дом и Энакка прибралась.
Этейн слушала разговор на языке давно привычных эвфемизмов. «Прибраться» наверняка означало убрать пятна крови, потому что она их видела, но чувствовала, что тут есть что-то большее.
— С двумя нашими друзьями хлопот не будет? — спросил Скирата.
— Вечная беда Корусканта, — отозвался Вэу. — Какой риск — эти высокие балконы… по крайней мере это подтверждает, что наши гости не были джедаями, а? — он нашел себе место, и стрилл устроился у хозяина на коленях; Этейн потратила секунду, осмысливая значение его слов и была шокирована осознанием. — Еще нам повезло в том что я смог поговорить с начальником Винны Джисс в службе поставок ВАР, представившись ее… квартирным хозяином. Пожаловался, что она задолжала плату за квартиру. Начальник отнесся с пониманием и сказал, что она — ненадежный работник.
