Владимир Петров - Солнце Палестины (СИ)
Венчание прошло, как и договорился Левон, третьего августа. В десять часов утра, ворота особняка открылись, и из них выехал кортеж невесты. Обе дамы, в красивых платьях, ехали на своих скакунах. Их кони, были украшены разноцветными лентами, которые слуги вплели в гривы и обвязали поводья и сбрую. Сашин конь, немного нервничал от этой красоты, фыркал в сторону Якоба, который вел его род уздцы как паж. Парню, подобрали нарядную одежду и он, был горд от своей роли. Настиного коня вел один из стражников, выбрали самого пригожего. Невесту и ее спутницу сопровождали воины жениха, которые, ехали сразу за ними. Вся скромная кавалькада, выглядела довольно красиво так, что редкие прохожие, невольно останавливались и рассматривали их. Настя, на всем пути к церкви, то замирала от счастья, что скоро станет женой достойного человека, то начинала волноваться. Ей, вдруг, начинало казаться, что в последний момент, Левон передумает брать ее в жёны, или случится что - то плохое. Саше, пришлось успокаивать ее всю дорогу, до церкви.
Оставив своих коней под охраной Якоба и пехотинца, девушки вошли в церковь. Настя, шла с замиранием сердца, сжав от волнения, ладонь подруги, Саша, как и обещала, вела её к алтарю. Там их уже ждали, Левон, разодетый празднично, священник и свидетель. На эту роль, жених пригласил знакомого рыцаря из отряда Танкреда, он сейчас, стоял рядом с ним. Этот рыцарь, был одного года с Левоном, чуть пониже его, ростом. Имел прямые чёрные волосы, которые, выбивались из-под зелёного берета, аккуратную бородку, с которой, усы, на его лице, составляли единое целое. Бархатная котта, темно- зелёного цвета, скрывала фигура атлета, а на ногах, были башмаки и чулки - шоссы синего цвета. Его облик, дополнял коричневый плащ, пояс с кинжалом и кошельком, и золотая цепь на груди. Незнакомец, выглядел, довольно импозантно и наверное, со своей внешностью имел успех у дам.
Саша, увидев его, решила, что Левон пригласил ещё одного армянина, но, когда, тот представлял его дамам, указал, что он из Тарента и звали его Витторио Коноварро. Этот господин, угадав, кто из двух дам - невеста, попытался направить силу своего обаяния на ее подругу, но начавшаяся церемония, прервала поток его комплиментов.
Саша, была выбита из колеи его темпераментом, и всю церемонию любовалась фресками на стенах церкви. С потолка, на неё, сурово смотрели лики святых, а на стенах, были сюжеты из жизни Святой Елены, матери Константина Великого. " Ох, неспроста, Левон, позвал этого итальянца! "- Говорила она себе.- "Ох, неспроста! Будь Саша, на чеку". Между тем, церемония, шла своим чередом и была такой же, как и в наше время. После того, как она закончилась, счастливые молодожены и свидетели, покинули церковь и праздничной кавалькадой, отправились на скромный пир. Впереди, ехали Левон и счастливая Настя, которая выплескивала на него, свои переживания и эмоции. За ними, следовал итальянский рыцарь и вел словесную осаду, ехавшей рядом с ним, Саши. Он сыпал комплементами, рассказывал смешные истории, на неплохом, франкском языке, иногда вставляя слова на латыни. От его напора, в голове у девушки царил хаос из мыслей, на щеках, выступал румянец смущения, а в груди, сердце учащенно билось. Этот обаятельный итальянец, своим напором, разбудил в ней, женщину, которая пряталась где-то, в закоулках души, под гнетом военных стычек, попадания и выживания. Настя, иногда, оборачивалась и бросала на неё взгляд, она видела ее состояние и улыбалась, сама себе. Потом, не выдержав, наклонилась к Левону и спросила:
- Дорогой, ты специально пригласил этого красавца, свидетелем?
Ее, теперь муж, улыбнулся в бороду и кивнул головой, - да, хотел расшевелить твою подругу, развлечь. А то, после своего падения с лошади, она ходит то мрачная, то задумчивая. На своей крыше все время пропадает, то учится на мечах биться, то вдаль смотрит, как полководец, который, обдумывает битву.
- Да, я тоже, заметила это. Такое чувство, что она к чему-то готовится, а к чему, не хочет говорить.
- По этому, я подумал, пусть вспомнит, что она красивая девушка и её место на любовном поле боя, а не в седле, рыцарского коня.
Наконец, процессия достигла ворот усадьбы. Левон, спрыгнул с коня и, подойдя к Насте, взял ее на руки прямо из седла и занёс во двор. Якоб хотел подержать стремя, чтобы Саша могла слезть с коня, дамы сидели в седлах боком, но его место, занял Витторио. Он, стоял, протягивая к девушке руки, желая последовать примеру Левона. Саша оказалась перед выбором, проигнорировать кавалера и сползти с коня без его помощи, но от этого, мог задраться подол платья и открыть лодыжки и нижние юбки, что являлось неприличным, в это время, или принять помощь кавалера. Она вздохнула и соскользнула в руки итальянца, а тот, с довольной миной на лице, поддержал ее, сколько позволяли приличия, и поставил на землю. Саше, осталось поблагодарить его кивком головы, и пройти к пиршественному столу, опираясь на его руку.
Стол, Фарида накрыла в саду, вернее, два стола. Небольшой стол, для господ и большой, для воинов охраны. Воинам Левона пришлось постараться, чтобы раздобыть свежих продуктов к столу, а уж, поиск вина, вылился в целую поисковую экспедицию по городу. Два кувшина, им удалось купить у одного мусараба, который, привёз в город, ячмень на продажу и для изучения спроса, взял несколько кувшинов своего домашнего вина. В общем, меню пира удалось сделать разнообразным. Фариде, помогли в этом, две христианские женщины, которых, нанял жених.
Молодые супруги сели во главе стола, Саша заняла место сбоку от невесты, а Витторио, со стороны Левона, за вторым столом расселись воины и пир начался. Гости чествовали молодых, подымая кубки, произносили пожелания, а Витторио, продолжал атаку на Сашу. С его стороны, постоянно слышались громкие эпитеты: " О, Мадонна, сошедшая к смертным..." или " Моя королева...", " Звезда Иерусалима..." и другие. Саше, в конце концов, это надоело, тем более, ее смущение от первой встречи прошло и ей удалось, привести свои мысли в порядок. Она, извинилась перед всеми и сказала, что ей стало дурно, и она пойдет, подышит воздухом на крыше.
За столом господ, стало тихо, через мгновение, Витторио, посмотрев на молодых, произнёс:
- Кажется, я был слишком назойлив!
- К сожалению, это так, мой друг, - со вздохом, произнёс Левон.
- Понимаете, синьор, Александра, не похожа на ваших девушек, она из страны, которую, называют Русь. Ее отец, военный вождь, по его приказу, на бой выходило тысяча воинов. В ваших краях, столько воинов, может быть у графов. Ее нательный крест, такой тонкой работы, что достоин императора. Она умная, храбрая и надёжный товарищ. Ее, простыми и банальными комплиментами не купишь. Тот, кто захочет ее завоевать, должен проявить смекалку, настойчивость и терпение. - Говорила Настя, положив свою ладонь на руку итальянца.
Тот, задумчиво ее слушал и смотрел в след, убежавшей девушке. Потом, извинился и пошёл за ней, наверное, извиняться.
- Дочь графа, у которой, украшение, достойное императоров!? - Смотря на свою жену, переспросил Левон. - Что, ещё, я о ней, не знаю?
- Я думаю, у неё много тайн. О них, она, даже мне, не рассказывала. Но она, не такая как мы. Не знает повседневной жизни, за то известно кое- что другое. Например, однажды на ночевке, предлагала нарисовать карту всех земель нашего мира.
- Вот так, запросто, карту всех стран?
- Ага, даже всей Африки, и еще, какой-то Америки и Аустралии. Я, про такие страны и не слышала ни когда.
- Надо же, и почему только, я выбрал тебя, а не ее? Такие сведения, могли попасть в семью. - С иронией сказал Левон.
- Ах, вот как, эцлевор, жалеет, что женился на мне!- подхватила его игру Настя.
- Вот и жалей всю ночь, в одиночестве, а я, буду плакаться, о своём горе Александре.
- О, прекрасная супруга моя, прости, неразумного мужа! - С улыбкой глядя на свою жену, воскликнул армянин, - смени гнев на милость, не оставляй меня одного, в холодной опочивальне.
- Я подумаю! - ответила Настя и погрозила ему своим пальцем. Остальные, кто сидел за другим столом, увидев, что шутливая пикировка привела к согласию супругов, поддержали их новыми поздравлениями.
А Саша, стояла возле парапета крыши и прикладывала запястья к щекам, пытаясь согнать румянец.
- Вот ведь, блин горелый, свалился мужчина, на мою голову. Я вроде, об этом не мечтала, что же теперь делать- то?
Правда, внутренний голос, робко говорил нечто другое: " А, мужчина, хорош! Красивый, наверное, богат, и о чудо, он чистый! Что тебе, дуре, надо?". Но матримониальные отношения в её планы не входили, ещё неизвестно, каков кавалер в плане жилья и дохода. Да, мужчина красив, но может, он глуп, как пробка и из имущества, у него, конь и слуга. Выйти замуж и таскаться за войском, спать в палатках, тавернах и повозках, ее не прельщало. Нет уж, хватит с неё, туризма!
