Вячеслав Шалыгин - Стальная бабочка
– Никак нет, доктор. Содержимое этого отсека представляет для нас только статистический интерес. В общей сложности я насчитал сто семнадцать единиц штурмового и личного штатного оружия нашего производства. Включая уже разобранное на запчасти. По объемным кодам на оружии можно установить бывших владельцев.
– Опять ради спортивного интереса? – Бозе пожал плечами. – Стоит ли терять время? И так понятно, что это трофеи, захваченные в пограничных стычках или в боях на ближайших планетах. Не трать время, иди дальше.
– Штатного генератора среди этой рухляди случайно нет?
– Нет, командор.
– Здесь химическая лаборатория и много каких-то емкостей с биониками, – доложил из второго отсека двести пятый. – Ботаник, взгляни.
– А я зачем пришел? – проворчал триста первый с почти натуральными интонациями. – Какая-то кунсткамера. Это неудачные экземпляры.
Второе помещение было не настолько загромождено, как оружейный склад, но двигаться пришлось все равно осторожно. Кругом было полно лабораторного стекла и всевозможных банок с заспиртованными уродцами разных видов и степени развития; от эмбрионов до вполне зрелых особей.
Интерес представлял только огромный медицинский сканер сайтенского производства. Вообще-то у дактианцев медицинская аппаратура гораздо лучше, чем у сайтенов, и часто даже лучше, чем у мароманнов. А если брать медсканеры, особенно генетические, то таким приборам вообще не было равных. Дактианцы обогнали в этом плане все прочие расы на много лет. Что здесь делал этот аппарат, причем явно рабочий, а не хранящийся в плане хлама на полпути к помойке, как большая часть оружия в первом отсеке? Даже у выдумщика Бозе не нашлось подходящей версии.
– Снова ничего интересного, – Бозе разочарованно вздохнул. – Так мы до истины никогда не доберемся.
– Не унывай, док. – Макс указал на вход в третье помещение. – Там какие-то цистерны и трубы. Глядишь, все вместе и сложится в понятную картину.
В третьем отсеке действительно обнаружились только цистерны, бочки и трубы. Ну, еще здесь имелись крупные вентили, которые перекрывали подачу некой жидкости по трубам из одних цистерн в другие, и насосы. Примечательно, что сделаны были емкости, трубы и вентили с насосами из пластика и керамики – тоже странный по дактианским меркам подход. Все было покрыто слоем какой-то белесой липкой слизи и негромко гудело всем пластиковым «ансамблем».
– Качают, – констатировал двести пятый и положил руку на трубу. – Приходит с западного направления, уходит… в южном.
– К западу отсюда расположен инженерный блок, там распределительная станция, – подсказал триста первый. – На юге четвертый и пятый отсеки лаборатории.
– Прямо за стенкой? – Двести пятый направил винтовку на стену чуть выше того места, где в нее входила труба. – Командор, выломать?
– Отставить инициативу, – приказал Хауэр. – До четвертого отсека сто метров подвалами. Что конкретно качают, кто-то может сказать?
– Биомассу, – ответил Бозе. – Комплекс питательных веществ. Обычно так подкармливают растущие модорганизмы на фермах.
– Значит, в четвертом блоке кого-то выращивают, – сделал вывод Хауэр. – Идем туда. Ботаник, как туда попасть?
– Есть технический люк. – Триста первый указал на неприметную дверцу-складку в дальнем углу отсека. – За ним техническое пространство, заполненное грибницей. Пространство теоретически проходимо, между нитями мицелия много промежутков, но практически – это лабиринт.
– Не страшно. Грибница – не железная решетка. Что-то перережем, что-то прожжем.
– Допустимо только холодное воздействие, – предупредил Ботаник. – В этом случае модорганизм воспримет нас, как обычных подземных грызунов и не тронет. Будем жечь – задавит.
– Значит, работаем ножами. Войдем и вернемся к этому месту, только с другой стороны стены, – решил Хауэр. – Используем трубопровод, как путеводную нить. Вы все здесь осмотрели? Выводы имеются? Ботаник…
– Имеются наблюдения, – доложил триста первый, – и полный список воинов, на которых было записано оружие.
– Все-таки проверил?
– Так точно. Это не отвлекло от выполнения главных задач. Разрешите доложить?
– Докладывай.
– Среди владельцев ни одного робокрига. Все воины занесены в списки пропавших без вести. Места, где они пропали, – самые разные. Перечислить?
– Не надо. – Хауэр на пару секунд крепко задумался. – Продолжай. Какие еще наблюдения?
– В отсеке номер два расположен действующий медицинский сканер сайтенского производства. Для внутренних нужд дактианцам не требуются подобные сканеры. Они сконструированы таким образом, чтобы сканировать комбинированные техноорганизмы, как с включениями крупных узлов, так и дополненные наноботами.
– То есть этот аппарат создан, чтоб снимать мерки исключительно с сайтенов и… мароманнов?
– Так точно, командор.
– Еще интереснее. Есть другие наблюдения?
– Разрешите не согласиться с доктором Бозе?
– А то! – Хауэр усмехнулся и подмигнул Борису.
Доктор удивленно вытаращился на Ботаника, но ничего не сказал, только чуть склонил голову набок, как бы мысленно говоря: «Ну, ну, выкладывай, чайник с интеллектом, с чем ты там не согласен?»
– Керамические трубопроводы используются для транспортировки в стерильных условиях клеточного материала для фабричного клонирования. Вода и корм для питания уже сформированных эмбрионов и новорожденных биоников перекачиваются по каналам органического происхождения методом перистальтики. Как пища по кишечнику.
– Замечательно. – Хауэр вновь посмотрел на Бориса. – Что скажешь, док?
Лицо у доктора заметно вытянулось, а из глаз исчезло снисходительное недоверие и теперь в них читалось мысленное обещание: «Никаких больше «чайников». Да что там! Он смотрел на Ботаника практически с уважением.
– Складывается… пока в общих чертах и в виде умозрительной версии… довольно тревожная картинка, – медленно подбирая слова, сказал Бозе. – Возможно, ты был прав, командор, когда сказал, что в трех отсеках мы в сумме наскребем что-то стоящее. Думаю, все приведенные Ботаником… наблюдения как-то связаны с тем, что мы ищем. Но этого мало.
– Будет больше, нутром чую. – Хауэр через синтетика приказал Ботанику вскрыть технический люк, а двести пятому – идти первым. За ними, вопреки обыкновению, Макс отправился сам. Семьсот десятого он оставил замыкать строй и оберегать доктора с Момо.
Кстати, о «сладкой парочке». За все время после жесткой посадки кифер ни разу не «перекинулся словечком» даже с Бозе. Но доктора этот факт, казалось, ничуть не огорчал. Может быть, они успели договориться, что не будут друг друга отвлекать до определенного момента, а может, поссорились, хотя такое было трудно представить. Но факт оставался фактом. Момо ковылял на своих троих за Бозе, как привязанный, но не вступал с ним ни в какие разговоры на их секретном языке. Складывалось впечатление, что оба копят силы и эмоции для обстоятельной беседы в спокойной обстановке, как гурманы, не желающие перекусывать на ходу «кифбурами» и берегущие аппетит для роскошного ужина из десятка изысканных блюд.
«Ну да бог с ними», – сказал себе Макс и заглянул в подземелье, заполненное хитросплетением белых упругих нитей, веревок, тросов и сотканных из них сетей. Гигантская грибница заполняла все пространство под базой и служила ей своеобразным матрасом. Все живые строения, укрепления и даже каменные форты стояли на огромной грунтовой плите, под которой лежала грибница. В глубь земли она не уходила, каменистый грунт нижнего слоя был слишком твердым, и взламывать его модорганизм базы поручил корням растений. А грибница разрасталась в стороны, сплеталась в упругие клубки и скомканные сети и образовывала упомянутый выше «матрас». Зачем? Кто же знает, что там на уме у модифицированных организмов. Может быть, это была подушка на случай землетрясения? Да и так ли было важно знать «зачем»? Главное, в «матрасном» пространстве можно было скрытно передвигаться, если хватало терпения.
Мароманнам и тем более робокригам терпения не занимать. Они минут пять распутывали сети, чтобы проложить путь к трубопроводу, а затем еще десять пытались идти вдоль трубы, маневрируя между натянутыми под мыслимыми и немыслимыми углами упругими нитями грибницы. На шестнадцатой минуте сдался доктор Бозе. С ворчливым «ну и пусть я нетерпеливая истеричка», он сформировал сразу два больших ножа и двинулся по-прежнему вдоль трубы, но не маневрируя, а прорубаясь, как сквозь джунгли. Его поддержал Хауэр, а затем и робокриги.
Заплутавшая и потерявшая было строй группа вновь выстроилась в нужном порядке и двинулась дальше гораздо бодрее. На оставшуюся половину пути лазутчики затратили всего четыре минуты. Чувствовал ли что-то модорганизм базы, осталось загадкой. Возможно, Ботаник вновь оказался прав – гигантский модификант чувствовал боль в поврежденной грибнице, но не реагировал, поскольку это было для него некритично, как для человека укус комара.
