Блок - Борис Вячеславович Конофальский
Миша молчит и молчит после услышанного, видно, всё сказанное уполномоченным произвело на него впечатление, и, наверное, полминуты он думал, прежде чем наконец сказать удивлённо:
– А ты же говорил, что хочешь с женщиной на север уйти.
– Да, хочу, Миша, хочу, но пока находиться рядом со мною опасно, понимаешь, тебе лучше переждать немного где-нибудь, пока я разберусь со своими делами.
И тут проводник говорит ему:
– Церен нужно вещество. Мы с тобой найдём его, отнесём Церен, и я отведу тебя и твою женщину на север. Бесплатно.
– Э-э, Миша, погоди-погоди… – остановил его уполномоченный. – Я про вещество ещё ничего не решил. Ничего никому не обещал. Я только спрашивал про это дело. Понимаешь?
– Понимаю, – соглашается Шубу-Ухай. И тут же добавляет: – Церен даст тебе денег, много денег, если мы принесём ей вещество.
– А что же ты сам до сих пор не сходил за веществом?
– Думал… – отвечает проводник. – Думал, с кем пойти. Но у меня никого нет, только охотники. А нужен боец, и чтобы хитрый был.
– Хитрый?
– Ага, я не хитрый, а нужно хитрый. А ты хитрый, как Церен.
«Как Церен… – Горохов усмехается. – Если бы».
– Миша, а если я не пойду за веществом? – спрашивает уполномоченный у своего проводника.
– Не пойдёшь? – эта мысль в голову того, видно, ещё не приходила.
– Да, не пойду. Ну, или убьют меня, к примеру.
Точно, такого повтора Шубу-Ухай, видимо, не рассматривал. Он напряжённо думает некоторое время, а потом говорит:
– Пойду с тобою в Соликамск, а как дойдём – попрошу у тебя денег, а там в городе поищу кого-нибудь, чтобы пошёл со мной. Найму.
«Уж да, наймёшь… Бродяг в Соликамске хватает, грабителей и убийц тоже. Ты только пообещай им денег и выйди с ними в степь, километров на пять от города отойди…».
– Миша… – этот человек не перестаёт удивлять уполномоченного. – А почему ты так стараешься для Церен?
– Ну… – проводник не сразу находит слова. – Она мне жена.
– Жена? – Горохов едва удерживается, чтобы не рассмеяться. – Ты же её не видел лет тридцать, наверное!
«У неё после тебя, может, было ещё двадцать мужей! И два десятка детей, а может, и полсотни!».
– Наверное, – соглашается Шубу-Ухай. И тут же поясняет: – Но другой-то у меня нет. И дети у нас.
«И дети у нас…».
– Ладно, – говорит Горохов, – отдохнули. Пошли, нам ещё идти до следующего утра.
– Пошли, – соглашается Шубу-Ухай. И на всякий случай интересуется: – Андрей, так ты ещё подумаешь насчёт дела?
– Насчёт вещества?
– Да.
– Подумаю, – обещает уполномоченный. Они начинают спускаться с холма в сторону предгорий.
Глава 24
Песок. Как только его стало больше, сразу появились сколопендры. Буквально за час пути они нашли три парных цепочки следов, которые ни с чем перепутать было нельзя. Дожди – время, которое сколопендры ненавидят. Они словно с ума сходят от воды, вода заливает песок, делая его плотным и лишая их возможности прятаться в барханах, а ещё в это время вылупляются из яиц их многочисленные потомки. В это время белые, полупрозрачные сколопендры, ещё не разжиревшие на саранче и клопах, не имеют ни панциря, ни кислоты. Для птиц приемлемая еда; возможно, поэтому большие сколопендры не могут угомониться, они очень агрессивны и всё время находятся в поисках врагов.
Миша, завидев цепочки следов, немного меняет направление, Горохов этого делать бы не стал, он бы постарался убить сколопендру, но охотник просто её обходит.
Патроны бережёт.
Других мыслей на этот счёт у уполномоченного нет. Ну не может же такой опытный охотник, как Шубу-Ухай, бояться этих тварей. Они шли, не останавливаясь, всё утро, стараясь пройти как можно больше до полудня, до полуденного зноя. И им сопутствовали ветер и плотные облака. Андрею Николаевичу всё казалось, что вот-вот пойдёт дождь, теперь он был бы рад дождю, тут уже не было крутых подъёмов с грунтом из суглинка, который становился скользким от воды, а по мокрому песку ходить было заметно легче. Но дождь так и не шёл. Но благодаря ветру и облакам к одиннадцати часам дня температура едва дотянула до терпимых сорока градусов. Так что можно было ещё идти. Но прошли они ещё буквально пару километров, как проводник остановился на одном из холмов и указал рукой:
– Что-то там есть. Видишь?
Уполномоченный не сразу понял, о чём он говорит. Горохов достал оптику, стал рассматривать окрестности. И только приглядевшись, разглядел на одном из барханов…
– Сети.
– Ага… Я так и подумал. Значит, тут люди где-то рядом. Что, Сим уже близко? – интересуется охотник.
– Да нет, до Сима ещё день пути, но теперь нам туда не нужно. Охотники где-то рядом.
– Думаешь? – спрашивает Шубу-Ухай.
– Знаю, – уверено отвечает уполномоченный.
– Может, сеть поставили и уехали.
– Куда? В Соликамск? В Сим? Далеко слишком. Нет, они тут где-то. Пошли, поглядим…
И часа не прошло, как они нашли следы машины, утренние следы. Кто-то менял сети на барханах, разъезжая на грузовике по степи. Им потребовалось ещё два часа, чтобы наконец найти стойбище охотников. И когда нашли, Горохов снял с бедра револьвер и спрятал его в рюкзак. Уж больно он был приметен. Да и дороговат для простых охотников.
Те, когда заметили их, сразу пригласили к себе и предложили воды. Вот только Андрей Николаевич из баклажки охотников пить не стал, он просто сбросил рюкзак и выпил воды из своей тары.
– А вы чего пешком-то? – спрашивал один молодой охотник, которого звали Толик.
И прежде, чем Миша успел открыть рот, Горохов ответил:
– Трамблёр сдох. Старый был… Нужен новый.
– О, что ж вы так, – сокрушается старик Виталий. – На плохой машине, и так далеко забрались, – он оглядывает Мишу и Андрея Николаевича. Останавливает свой взгляд на винтовке. – Варана промышляли, что ли?
– Ага… – говорит Шубу-Ухай.
– И как? – интересуется Толик.
– Да вот же не доехали, – сокрушается уполномоченный. – Встали посреди пустыни. Мужики, – он кивает на
