Внешняя беговая - Юрий Витальевич Яньшин
И тут только Афанасьев, кажется, обратил внимание на зятя, стоявшего истуканом в пилотке из газеты, кистью и банкой в руках, которую он так и не догадался опустить на пол.
— Что у тебя есть?! — спросил он у Вальронда, хищническим взором буравя его лицо.
Петр степенно и не торопясь, поставил оземь банку, сунув туда кисть, и выпрямившись во весь свой богатырский рост, все так же неторопливо отстегнул с правой руки старинный и массивный золотой браслет с надписью славянской вязью по ободу «погибаю, но не сдаюсь».
— Этот браслет от прадеда моего. Он служил на эсминце, — прокомментировал он заинтересованный взгляд тестя, передавая ему браслет. — А обручальное кольцо не отдам, — твердо и решительно пресек он возможные вопросы со стороны Валерия Васильевича.
Тот вопросов больше задавать не стал, а лишь кивнул в сторону Насти, давая понять Петру, чтобы он передал браслет ей. И уже обращаясь к дочери, сказал в приказном порядке:
— Сейчас пойдешь и сдашь это все в ломбард. Затем пойдешь в банк и все деньги, включая свадебные перечислишь на счет того хосписа. Адрес и реквизиты потом позвонишь и возьмешь, вон, у Бориса Борисыча. Он по своим каналам их найдет.
За спиной у Афанасьева послышалось какое-то шевеление. Он живо обернулся на шорох. Павел и Борис Борисович тоже начали стягивать со своих пальцев обручальные кольца. У доктора тоже было обручальное кольцо, но он сделал вид, что с огромным интересом рассматривает потолочную лепнину в коридоре, а потому все эти земные перипетии, никак не связанные с искусством, его абсолютно не интересуют. Бог ему судья. У каждого свое мерило жизненных ценностей.
— Оставьте, — вяло махнул Афанасьев своим наперсникам по служебным обстоятельствам. — Это наше дело, чисто семейное.
Затем по его лицу пробежала какая-то тень, и он с силой треснул себя по лбу ладонью:
— Ах, я старая развалина! Да как же я забыл-то?!
— Ты о чем, пап?! — испуганно вскинула брови кверху Настя, опять ожидая очередного фокуса от папаши. Она так и стояла с пачкой денег и невеликим набором драгметалла в руках.
— Старый я дурень! Совсем забыл про коллекцию!
С этими словами он сунул руку в карман и достал свой личный коммуникатор. Очки куда-то запропастились в этой кутерьме и он, страдающий старческой дальнозоркостью, держа коммуникатор на приличном расстоянии от лица, принялся лихорадочно листать мобильный телефонный справочник. И действительно, Афанасьев обладал довольно приличной, даже по московским меркам, коллекцией холодного оружия, которую он, как и уникальную библиотеку, чудом умудрился сберечь от дележа при разводе. Бывшая супруга даже приблизительно не догадывалась об истинной стоимости хранящихся там предметов, иначе бы развод приобрел совсем уж скандальный характер. Впрочем, перед самым разводом, Валерий Васильевич оформил дарственную на Настю. Коллекция была весьма обширной. В ней имелись почти все известные образцы холодного оружия, как отечественного, так и иностранного происхождения. Чего там только не было?! Там были старинные, изготовленные в Римской Империи спаты и гладиусы, французские шпаги и испанские рапиры из толедской стали, эспонтоны, кинжалы и мизерикордии, английские рейтарские сабли, турецкие ятаганы и прочие колюще-режущие предметы. Оружие отечественного происхождения тоже было представлено во всей красе. Сабли, шашки казацкие и чеченские, бебуты и горские кинжалы с кубачинской отделкой — все это богатство было размещено на специальных коврах, развешанных в разных комнатах резиденции. Большинство из представленных раритетов ему достались абсолютно бесплатно. Занимая руководящие посты в Министерстве обороны, он часто принимал участие в международных торжественных мероприятиях, где по традиции главам делегаций всегда вручались ценные подарки. Многие из его зарубежных коллег, не понаслышке знали об этом увлечении русского генерала. А Валерий Васильевич, в свою очередь, никогда не отказывался принять в дар тот или иной презент. Стоит ли судить его за это, когда все кругом занимались нечто подобным? Афанасьев просто был плоть от плоти продуктом своей эпохи — жадной, продажной и беспринципной.
После не слишком продолжительных поисков, ему удалось найти искомый номер телефона. Недолго думая, он нажал на кнопку вызова. Старчески дребезжащий, но достаточно бодрый голос быстро ответил с того конца:
— Слушаю, вас. Говорите.
— Здравствуй, Абрам Исаич! — вежливо, но по-дружески поприветствовал диктатор Абрама Исаевича Золотницкого, слегка отойдя в сторонку, — московского наипервейшего коллекционера и знатока холодного оружия, с которым он имел давнее знакомство на почве общей страсти к орудиям убийства. — Это Афанасьев тебя беспокоит, — зарокотал он в трубку.
— О, великий Яхве! — растекся в подобострастии коллекционер. — Верить ли мне своим ушам, слышащим голос одного из величайших правителей Земли?! Уж не сон ли это?!
— Не сон, не сон, — быстренько пресек ненужное славословие пожилого еврея Валерий Васильевич. — Ты, Абрам Исаич, уж не взыщи, что я звоню тебе по шкурному делу, а не по-приятельски, как было раньше. Сам понимаешь — государственные заботы не дают расслабиться, чтобы посидеть и поговорить на общие интересные темы с умным человеком, — решил он слегка подольститься к Золотницкому, который, как и все уважающие себя коллекционеры обладал непомерным чувством тщеславия и самомнения.
— Азохан вей! Хватит ли моей компетенции, чтобы быть полезным такой великой исторической персоне, как вы, милейший Валерий Васильевич?! — усомнился н, одновременно прикидывая уме за какой такой нуждой обратился к нему всесильный диктатор.
— Хватит твоей компетенции, можешь даже не сомневаться. Иначе я бы тебе не позвонил, — успокоил его Афанасьев.
— Если так оно и есть, то я — одно большое ухо, готовое внимательно выслушать все, что вы скажете! — опять цветисто выразился старый хитрец.
— Ты ведь, Абрам Исаич, хорошо знаком с экспонатами моей коллекции, — сразу перешел к делу Валерий Васильевич.
— Таки да, — согласился Золотницкий, навострив уши в ожидании интересных новостей. — И должен вам заметить, что коллекция ваша заслуживает наивысших похвал, как по количеству, так и по качеству собранных там предметов военного искусства былых времен.
— Это точно, — согласился с ним Афанасьев. — Почти сорок пять лет собирал ее, — сделал он маленькое отступление от основной темы разговора.
— Отдаю должное солидному сроку вашего увлечения, — продолжал свою линию на безудержную хвалу коллекционер.
— Помнится, вы неоднократно предлагали мне выкупить ее целиком, — прозондировал почву не менее хитрый бывший Начальник Генштаба.
— Да-а, — растерялся от неожиданности и даже испугался Золотницкий.
Он-то по своему разумению полагал, что Афанасьеву просто нужна его консультация по поводу какого-нибудь очередного раритета, которым желал бы пополнить свою коллекцию диктатор, но опасался приобретать без предварительной оценки специалиста. А тут, видишь, какое дело заворачивается. Своей опытной шкурой он ощущал опасность от прозрачного намека коллеги. Если предложить ему цену, которую он
