Липовый барон - Илья Николаевич Романов
— Кор Ваден, а вы куда? Можно мне с вами? — зачастил вопросами оруженосец.
— Исполнять! — рявкнул я и пошёл к Равуру обсуждать последние новости.
— Уверен? — напоследок спросил меня старик.
— Надо, — все, что я смог сказать.
— Ну, езжай, — вот и всё напутствие от кора.
Я спустился со второго этажа, посмотрел напоследок на малого, охраняющего бродяжку, поправил наруч и поехал. Гумуса я с собой специально брать не стал. Страховка спины — это, конечно, хорошо, но и доверия к засланному у меня не особо много.
А вы как думали? Паранойя либо есть, либо нет, и на мелочи она не разменивается.
Глава 6
Тюрьма, поклёп, маты
за моё разгильдяйство и придурки
Мрачный город, оказывается, так называется не только из-за проживания в нём чиновников. Тут находится одна из городских тюрем.
Я туплю и на смеси известных мне слов пытаюсь подкупить стражника. Моего словарного запаса или убедительности явно не хватает. Упёртый осел! Ну что ему стоит?!
Вечер, темнеет, а я тут отсвечиваю, как проститутка перед Кремлём, бери — не хочу.
От нечего делать начал орать, звать Антеро. Ещё один мой тупизм. Сразу скажу, я не один такой, нас тут таких крикунов четверо, пятый уже глотку сорвал.
Когда я устал вопить, то поехал до ближайшей таверны промочить горло. Взяв бутылку себе в помощь, вернулся к тюрьме. А после меня озарила одна мысль.
Тупость, конечно, страшная, но, думаю, этот дегенерат поймёт. Я начал петь со всей силы то, что понять может только мой отморозок. Это две песни на русском языке, которые он слышал, и именно их я и исполнил.
Одна про клоуна от «Короля и шута», песня с переизбытком мата, а вторая — «Только мы с конём по полю идём».
Хватило и первой. Антеро понял по звукам, чуждым для местных, что это я пою. Дальше был обмен криками, значительно ослабленных стенами.
— Хо…ш …ать! Слы… …ебя! Найди… — раздавался откуда-то приглушённый голос бродяги.
— Кого?! — ору я в ответ.
— … - опять что-то невнятное.
— Кого?!
— Ты…ика! Тыс…ника! Тысячника! Найди! Дурак! — наконец пробился из-за стены голос Антеро.
Ну так сразу и кричал бы, а то про какого-то кора Гра или кора Ара, а оказалось просто кор-сэ́ Загра. Конечно, Загра не тысячник, а только исполняет его обязанности, но, думаю, мне именно к нему, а не к придворному, который официально эту должность занимает. Сомнительно, что этот аристократ вообще в курсе, что у него в тысяче кого-то в застенок посадили. Хотя, может, и знает, мой временный перевод в девятую сотню не без его подачи проходил. Вполне возможно, что мой временный перевод и арест Антеро — это звенья одной цепи…
* * *
Сразу к тысячнику я не поехал. Темнело, и его всё равно в части уже не застать. С утра выдвинусь. Как добрался до дома Равура, уже не помню. И только в кабинете у старика я понял, что на эмоциях ехал по тёмным улицам слишком беспечно, словно за мной и не ведётся охота. Много ли надо ума и сноровки, чтобы из переулка выстрелить арбалетным болтом в голову?
Старик, видя моё пессимистическое настроение, мне и об этом напомнил. Капитан очевидность, блин! Но за совет спасибо, так же как и за то, что в чувство меня привёл.
Равур так-то умные вещи говорил. Сказал, что не верит в случайность. Обещал, что выяснит по старым связям, в чём тут дело. Да и вообще решил помочь по мере сил. Правда, он тут же поправил себя и заявил, что денег не даст, что все расходы целиком на мне.
Ну понятно всё с ним. Это он не мне или Антеро помогает, а себе. Наверняка на доле от его связей. Впрочем, хорошо, что хотя бы так помогает. Я в этом мире чужак и даже взятку вертухаю[39] не смог вручить, а что уж говорить про более серьёзных людей.
После старого на меня насел мой малый, интересовался, как дела у заточённого рыцаря. А что я ему мог сказать? Как-то нелепо от него отмахнулся, не до него.
Малой между делом меня известил, что парнишка, принёсший письмо, уже спит в чулане. Он его туда запер, как я и приказал. Мальчуган-то, оказывается, вовсе и не рвётся на свободу. Тут кормят, спать можно в тепле, даже деньги заплатили сверх уговора — в общем, мальчишка мечтает тут прописаться.
Ещё один на мою голову! С тем-то не знаешь толком, как быть, а тут второй ко мне просится. Да ещё эти котята, тьфу ты… песцы… ласки… а, вспомнил — сайкухи. Надо бы их покормить, пока не забыл.
Так, уйдя в свои мысли, я наскоро покормил малышей и отрубился. Перед сном последняя мысль промелькнула: надо мелким уже блюдце с молоком ставить. Научатся пить из него — поживут ещё, а не научатся, так и топить их не придётся.
* * *
Едва только рассвело, я стремительно умчался в тысячу. Мелкий семенил вслед за моим конём почти по полной выкладке. Бахтерец, тесак, сюрко с белой совой, но картину его боевого вида портило отсутствие у него шлема, наручей, поножей. Да и что греха таить, он вообще бежит босиком!
Пипец моей рыцарской чести! Своего оруженосца обуть так и не удосужился!
Кстати, а тут мне за это могут и предъявить. Дескать, оборванца какого-то подобрал! А уж не бродягу ли ты с улицы взял?!
Хотя! Здравствуй, паранойя! Что это я на пустом месте на себя возвожу. Не скажут мне такого. Тут такая глупость, чтобы принять оборванца в оруженосцы, кроме меня никому в голову и прийти не может. Привычка мышления у местных. Они скорее посчитают, что мелкий совсем из нищего рода или что я его так наказал за что-либо.
В голову постоянно лезет какой-то бред: воспоминание, как паренёк, принёсший письмо с утра, рвался со мной поговорить, а я от него только отмахивался. Не до него, вечером поговорим, а он от этого лицом просветлел: ещё один день сытый и в тепле. Вспоминался и кор Равур, с утра собиравшийся в дорогу; ну, точнее, его слуги
