Федор Березин - Атомная крепость
Когда полет устаканивается и входит в какую-то ровную фазу, знакомый дважды-лейтенант выбирается из своей клетушки и шлепает к Бюросу. Тот холодеет. Но не может же так быть, что его будут резать на кусочки в транспортном средстве союзников? В конце концов, пилоты ведь даже не с Большой Суши — островитяне, неудобно как-то. Ведь тут все будет в крови, пальцы отчекрыженные валяются или еще чего-нибудь.
Офицер и вправду намерен продолжить допрос. Но шум от винта такой, что пилотов, видимо, изначально набирают из глухих. Потому ставший неожиданно сообразительным, Бюрос всем видом демонстрирует, что он бы и рад погутарить, но, видите ли…
Отчаявшийся чего-то добиться лейтенант отвешивает ему единственную оплеуху: что ж еще делать с этим гумой, раз уж впопыхах загрузили? Не выбрасывать же за борт. У каракатицы островитян выходной лаз позади. Откроешь, а она — не дай Мировой Свет! — опрокинется. Пусть уж летит. Будет подарок для «наблюденцев за нутром».
Руки у Бюроса-Ута сцеплены наручниками, продетыми через прут решетчатого ограждения. Так что зашибленный затылок не помассировать. Ладно, было б о чем переживать. За последние дни он пережил два ядерных взрыва. Это не считая тех, которые выводились на экран через телекамеры «Принцессы Кардо». Наверняка он еще и радиации нахватался. Только Мировой Свет в курсе, какие разрушительные процессы протекают сейчас в его организме. А тут — подзатыльник. Подумаешь!
8
Говорят, Сфера Мира жутко велика. Все врут. На самом деле, на ней не протолкнуться. Эксперимент доказывает именно второе.
Каракатицы союзного Хаззалга, конечно же, поразительная новость в военном деле, хотя, между нами и не для ушей продвинутых островитян, летают они не очень. Болтанка на борту такая, что у некоторых бравых десантников начинает выполаскиваться из нутра то, что съели еще накануне, где-то там на своем десантном корабле. Кстати, по отдельным упоминаниям выясняется, будто даже не на корабле, а на подводной лодке. Именно она доставила их к месту действия, отдала причитающиеся резиновые моторки и, сказав «чао!», отбыла в свои темные глубины. Оказывается, спецназ отрабатывает ныне новомодную тактику: «Подкрался тихо, ударил громко, свалил быстро». То бишь для данного случая: к месту на лодочках, а оттуда на самолетах. Особое мнение имеется, правда, по поводу последнего «быстро». Хаззалганские летающие акробаты движут по прямой все же не слишком стремительно. Видимо, создать совсем уже универсальную штукенцию не вышло. Ну и ладно.
Бюросу-Уту вообще-то все равно. Его нисколько не полощет. Так, пошатывает маленько, но по другим причинам. Он плохо помнит, когда вообще чего-нибудь ел. Кроме всего прочего, он все же из пилотируемой авиации. Хоть и не летчик, но и его когда-то мотыляли на центрифугах до полной прострации. Время себе тикает, какой-никакой километраж и понизу и поверху набирается, пальцы никто покуда не отстригает, уши не ест, а Родина между тем все ближе. Чем не жизнь?
Само собой оказалось, что союзнические летающие канделябры до Королевства Ноюи ни в жизнь без посадок и регламента не допрут. Но бывший радист-пулеметчик и вправду отстал от жизни. Поскольку война давно уже не шуточная, то для ускоренного оборота войск и бомбонагрузки некоторые базы переместились с территории Королевства в колониальные экваториальные области. Хотя, может, это случилось из-за того, что в самом Ноюи большинство аэродромов уже разнесены в пух и прах. Думать о последней версии невесело, лучше принять положение, что страны Временного Оборонительного Союза давно перешли в наступление и именно потому подтянули взлетные полосы поближе к противнику. Так или иначе, но однажды хаззалганские транспортные колымаги вдруг, без всякого предупреждения, опять становятся на попа. В отсеке все и вся снова вверх дном. Задремавшие было десантники костерят союзничков на чем свет стоит. Ящик с гранатами все же не взрывается, хотя и немного придавливает кого-то.
Высадка проходит браво и быстро. Из отсека выгребается все: летательные механизмы явно не приписаны к спецназу, и потому забывать не положено ничего. Уж тем более прихваченного на чужой территории «языка». Бюрос-Ут за последнее время привык к лишениям. За время перелета ему однажды предложили глоток воды, что можно воспринять как добрый знак. Возможно, его хотят передать «наблюденцам за нутром» в наилучшем виде.
Сейчас он с радостью готов вдохнуть свежий воздух. Но выходит не очень. Данная база явно размещена где-то в тропиках, вокруг джунгли, а от повышенной влажности дышать попросту нечем. Тем не менее это все-таки открытая местность, потому вонища тут другого вида. Не как в заблеванном отсеке.
Наверняка здесь водится какое-то начальство, потому как высадившаяся десантура строится в подобие колонны по два. Где-то позади, на привязи, как вьючная животина, — радист-шпион Бюрос-Ут. Строй марширует по аккуратно подогнанным друг к дружке бетонным плитам. Судя по длине полосы, сюда способно садиться что-то гораздо более серьезное, чем хаззалганские каракатицы. Бюрос пытается напрячься и припомнить, что за базы наличествовали у родного Ноюи на экваторе? Ведь не сейчас же это все понастроили? Неужели все возвели когда-то в полной секретности, а потом законсервировали? Очень похоже на то.
Строй добирается до более людных мест. Вяло копошатся у разобранного штурмовика несколько техников в спецовках. Катит навстречу шестиосный армейский тягач. Поблизости раскинулся настоящий тропический лес. Что-то там, в деревьях, завывает и орет на разные голоса. Десантники отпускают по этому поводу несколько сальных шуточек. Видимо, страшно довольны, что добрались без потерь: редкий случай.
По пути начинают попадаться палатки самого разного вида и размеров. Что интересно — никаких ярких оттенков, исключительно маскировочные цвета. Посреди пересечения бетонных полос стоят какие-то не слишком занятые военные. Оживленно беседуют. На паре человек — форма бомбовозно-воздушных сил. У Бюроса сжимается сердце. Кажется, он готов расплакаться. Когда строй десантников равняется с группой, дважды-лейтенант, угрожавший кусачками, молодцевато отдает честь, машет своим, чтобы следовали дальше, а сам подходит к военным. Докладывает что-то человеку постарше. И тут Бюрос обалдевает. Он встряхивает головой. Кажется, все же допрыгался: галлюцинации!
Бюрос-Ут замирает на месте, забывая про привязь. Бредущий впереди десантник недовольно оглядывается, резко дергает за ремень. Бюрос чуть не падает, но не обращает внимания. Один из военных в летной форме… Не может быть! Ладно, что ему собственно будет, если обознался? Отрежут на один палец больше?
Он набирает в легкие воздух и орет что есть мочи:
— Дядя Дарест! Это я, ваш племянник, Бюрос-Ут!
Десантник впереди возмущен таким нахальством. Он снова дергает «упряжь», и Бюрос летит кувырком. Но дело уже сделано.
Военный… Нет, совсем не военный, а просто наряженный в форму — не в костюме-тройке же здесь ходить? — гражданский Дядя Дарест-Хи оборачивается и смотрит.
На Сфере Мира действительно жуткая толкотня. Где они с дядей виделись последний раз?
9
Быть может, Бюрос-Ут уже в раю? Высшие силы поощрили за стойко перенесенные тяготы воинской службы? Почему, собственно, нет? Кто знает, как осуществляется этот самый переход из мира обыденного в мир потусторонний. Не обязательно же с агонией и медленным прощанием с окружающим ландшафтом? Сейчас не тот темп жизни. Атомная война все же. Шел, упал, очнулся… В смысле думаешь, что очнулся, а на самом деле уже в раю. Вот как сейчас.
Кто ведает, может, любимый дядя Дарест тоже уже там, дожидался дорогого племянничка? Не исключено ведь. Сколько военной инфраструктуры Королевства поражено ядерными ракетами. Под какую-нибудь шальную вполне мог попасть и дядя Дарест. Не заговоренный же он, в самом деле. Связи связями, но они все, как ни крути, здесь — на поверхности Сферы Мира, а не в окрестностях Мирового Света. Конечно, туда умотал этот… Уксун-Бу, кажется… — пилот-смертник на гиперзвуковике. И он там не только за себя договорился, но еще загодя за главного стратега — Дареста-Хи?
Ладно, сейчас у Бюроса просто нет сил разбираться с подобными трансцендентальными вопросами. Он наслаждается жизнью. У них с дядей Дарестом пир на весь мир. Припасено даже спиртное: дядя похлопотал. Ну, а еда… Для Бюроса, который питался последнее время исключительно объедками или чем Мировой Свет пошлет, даже простая солдатская каша вволю, и та стала бы в радость. А тут…
Вот так бы сидеть всю ночь, потягивать винцо. Слушать дядины рассказы. Как назло, не слишком веселые. Дядя попросту маньяк какой-то.
Оказывается, их база номер «два» — «Берегиня» — тоже разнесена в пух и прах; десантный летёха не врал. Точнее, по заключению дяди, конкретно в нее не попали. Все ж «континенталки» северных имперцев — это не тяжелый бомбовоз, который если уж завис над целью, то никуда ей не деться. Баллистические мажут на несколько километров, как минимум. Вот так же они и по аэродрому отработали. И вроде мощность «континенталки» оставляла желать лучшего… В смысле еще раз слава Мировому Свету, что так. Короче, было повреждено только несколько самолетов да антенны какие-то попадали. Но, как назло, ветер пошел как раз со стороны взрыва. А бомба у имперцев еще и «грязная» оказалась. В общем, срочным образом все, что могло ездить и летать, с «Берегини» драпануло. И вот теперь у них тут, в колонии Бу-Оданыя, новая база. В общем-то, промежуточная, так называемая база подскока — бомбовозы садятся, заправляются и идут дальше, в Империю. Отсюда рукой подать. А дядя Дарест на ней не все время торчит, он тут с какой-то инспекцией появился. Повезло Бюросу, жуть как повезло.
