Джеймс Фрей - Ключ Неба
Папьян возвращается на пост. Кортеж углубляется в серпантин продуваемого всеми ветрами шоссе. Едет среди рыже-красных предгорий Анд к юго-западу от города. Вдоль дороги, чуть ли не через каждые сто метров, – военные посты. Сара насчитывает пять бронированных «Хамви» и два орудия полевой артиллерии. Единственная растительность в этом пустынном крае – рощицы, насаженные вокруг огромных частных владений. Теперь все эти дома превращены в армейские казармы. На каждой машине, на рукавах военной формы – красный коготь.
Дорога заканчивается высокими коваными воротами, встроенными в еще более высокую каменную стену. Наверху расхаживают охранники – 17, если Сара правильно сосчитала. Все вооружены. Ворота открываются. Машины сопровождения остаются на месте. «Субурбан» в гордом одиночестве шуршит шинами по гравийной дорожке.
– Мой дом, – по-английски с гордостью сообщает Яго. – Я думала, ты вырос там, в трущобах. – Сара указывает большим пальцем за плечо.
Ренцо хмыкает.
– Так и есть, – подтверждает Гитарреро.
– Мы сюда переехали, чтобы быть подальше от всего, – Яго неопределенно крутит пальцами в воздухе. – Это место называется Каса Исла Транкильо.
То же самое значится на небольшой, вручную раскрашенной табличке, закрепленной на столбе около дороги. Буквы окружены рисунком в виде пальм и кусочка синего моря. Отец Яго разворачивает «Шеви» вокруг столба, обложенного с обеих сторон толстыми цементными блоками – последняя защита в случае атаки на усадьбу, – и они оказываются на широкой кольцевой дороге. В середине пузырятся струи фонтана, облицованного камнем. Еще три внедорожника.
Вооруженный пикап, правда, другой. Седан «Бентли». И желтый классический «Понтиак GTO» 1970 года с откидным верхом, на капоте черным выведено «33».
– Доходы от крышевания, говорите? – саркастически спрашивает Сара.
Гитарреро останавливает машину. Глушит двигатель.
– Si, senorita.
Все выбираются наружу. Со ступеней растянувшейся в обе стороны гасиенды Тлалоков спускается женщина.
Платье с узором из красных и фиолетовых цветов.
Волнистые черные волосы откинуты за спину. Босые ноги. Волосы, подбородок, непринужденные манеры – все точь-вточь как у Яго. Женщина улыбается – так, словно все произошедшее случилось не на этой планете, а где-то в другом мире.
Яго протягивает руки:
– Hola, мама!
Она подбирает платье выше колен и бросается к сыну чуть ли не вприпрыжку. Обнимает его. Целует. Говорит, как счастлива видеть его живым. Счастлива, что он все еще Играет. Все еще представляет их Линию.
Сохраняет жизнь им всем.
Яго улыбается:
– Я всегда буду это делать, мама. Сара, это моя мама, Хайу Марка Тлалок.
– А это та самая девушка, о которой я столько слышала? – на прекрасном английском отзывается женщина. Она говорит абсолютно просто и искренне, словно Яго встретил Сару на весенних каникулах и теперь привел любимую девушку домой – познакомить с родителями.
– Не знала, что Яго уже успел всем обо мне растрепать.
– Я разговаривал с мамой, пока ты, как настоящий марафонец, дрыхла в самолете.
Хайу Марка берет правую руку Сары в свои ладони. Улыбается кахокийке.
– Наверное, мне стоило бы беспокоиться, что среди нас оказался другой Игрок. Но Яго поручился за тебя. И я вижу в твоих глазах, что ты хороший человек, Сара Алопай из 233-й Линии.
– Спасибо, миссис Тлалок, – отвечает Сара. – Ренцо бы с вами не согласился.
– Я уважаю Ренцо, – тихо говорит она. – Но Яго – наш Игрок.
И здесь тебе нечего бояться.
Мать Яго очаровательна. Хотя Сара сейчас предпочла бы быть со своей семьей, дома, она почему-то верит этой милой женщине. Хайу Марке удалось немного рассеять подозрения, которые вызывает у девушки Гитарреро. Одной рукой женщина по-прежнему сжимает ладонь Сары, другой машет в сторону особняка.
– Почему бы нам с тобой не прогуляться по дому, пока мальчики разгружаются? Покажу тебе комнату. Путешествие тебя наверняка утомило. А я уже приготовила сыр и фрукты. Девушка вопросительно смотрит на Яго. Она не знает, хорошо ли это, стоит ли принимать приглашение.
– Отдохни, Сара, – говорит ольмек. – Я тоже пойду посплю. Только сначала поговорю с папой об Аукапоме Уайне. – Мы отправим за ней вертолет. Поездку по городу она не выдержит. Она будет здесь довольно скоро. – Гитарреро обращается сразу ко всем.
– Ясно, – кивает Яго.
Хайу Марка тянет Сару за руку.
– Пойдем, Игрок.
Девушка вешает на плечо рюкзак. Пистолет и нож глухо стукаются о спину.
– Хорошо.
– Я принесу остальные вещи чуть позже, ладно? – произносит Яго.
Сара кивает. Смотрит на Хайу Марку.
– Что ж, ведите.
Они входят в дом. Пересекают со вкусом убранный холл. Минуют гостиную с гобеленами на стенах, обставленную старинной на вид мебелью, с огромным камином в дальнем конце комнаты. Выходят во внутренний дворик-сад, со всех сторон окруженный стенами. Здесь царит идеальный порядок, но из-за зимы растений почти нет, деревья стоят без листьев. Охранники патрулируют сад по периметру, стараясь не попадаться им на глаза.
– Настоящий замок, а не дом, – замечает Сара.
– Жаль, что ты не видела это место летом. Здесь божественно красиво.
– Даже не сомневаюсь.
Они добираются до дальней стены сада. Входят в широкий, устланный коврами холл. Все комнаты здесь расположены только по одной стороне. Хайу Марка ведет Сару по коридору, болтая о цветах, о Яго, об озере Титикака. Останавливается около открытой двери. Сара заглядывает внутрь.
Кровать под балдахином. Эркеры выходят в сад. Накрыт стол. На нем – обещанные фрукты, сыр, бутылка газированной минералки. На постельном покрывале – несколько чистых полотенец.
Женщина кладет руку Саре на предплечье.
– Сара, я знаю, что вы с Яго поочередно спасали друг другу жизнь. И если бы не ты, он мог бы уже быть мертв.
Я хочу поблагодарить тебя.
Девушка думает о том, как бросила юношу в лондонском тоннеле. Как быстро поверила, что он погиб. Как быстро от него отказалась. Она качает головой.
– Я абсолютно уверена, что сейчас была бы мертва, если бы не Яго, миссис Тлалок. Он отличный напарник. Надеюсь, что я для него тоже хороший союзник. Хотелось бы мне встретить его в других… – Она неопределенно машет рукой.
Хайу Марка опускает глаза.
– Понимаю. Последняя Игра – жестокая штука.
– Да. Даже хуже, чем я думала.
Женщина вздергивает подбородок.
– И дальше будет еще хуже, Сара.
– Знаю. – Девушка только сейчас чувствует, что смертельно устала. – Я знаю.
Хайу Марка отступает на шаг. Окидывает девушку взглядом.
– Сдается мне, ты не была в душе уже несколько дней, дорогая. Иди, вымойся, отдохни. В ванной найдешь чистую одежду и белье. Мы придем за тобой чуть позже.
– Спасибо, миссис Тлалок, – улыбается Сара.
Хайу Марка качает головой, поднимает руку.
– Не стоит.
Девушка заходит в комнату. Закрывает дверь. Подходит к столу, наливает стакан воды. Пузырьки прыгают и шипят. Она делает глоток. Вода просто отличная. Сладкая. Вкусная.
Щелкает дверной замок.
Снаружи.
Сара оборачивается. Подбегает к двери, пробует открыть. Хайу Марка заперла ее здесь. Сара колотит по дереву и понимает, что на самом деле это не дерево.
Это сталь. Толстая, неумолимая сталь.
Девушка сбрасывает с плеча рюкзак, выхватывает пистолет, поворачивается к окну и стреляет.
Пуля рикошетит от стекла, прыгает по комнате, наконец исчезает где-то в недрах шкафа.
Сара подбегает к окну. Бросается на стекло. Молотит по нему кулаками. Кричит:
– Лжец!
Она падает на колени. Снова колотит по стеклу.
– Гребаный лжец! Зачем ты это сделал?
Ее никто не слышит.
Минуту спустя в саду появляются Яго, Гитарреро и Ренцо.
Подходят к Хайу Марке. Женщина встречает их объятиями.
Яго не обращает на Сару внимания – может, просто не видит?
Не может видеть?
Мужчины разворачиваются, так что теперь девушке видны только их спины. Единственное лицо, доступное взгляду, – Хайу Марка. Она шагает к сыну – единственному своему сыну, хранителю всей их Линии. Снова обнимает его. Берет в ладони его изуродованное шрамами лицо. Смотрит в сторону комнаты Сары.
Смотрит и улыбается.
Зловещей, очень зловещей улыбкой.
Хиляль ибн Иса Ас-Сальт, Стелла Виктори
США, штат Невада, Санрайз Мэнор, бывший склад Бледсо
Хиляль сидит на пластиковом стуле за деревянным столом. Стелла хлопочет на кухне, греет чайник. Она сняла толстовку, и теперь на ней простая футболка с V-образным вырезом и узкие черные джинсы. Девушка вернула аксумиту мачете НЕНАВИСТЬ и даже предложила пистолет, если его это успокоит. Хиляль ответил, что в этом нет необходимости.
