Алексей Колентьев - Жизненное пространство
«Сiчь» отдала приказ о возвращении своих рейдеров еще двадцать минут тому назад. Однако с их базы на территории бывшего военного городка в центральной части Складов был странный радиообмен с некоей группой, находившейся недалеко от меня. Ответил явно командир. По открытому каналу я услышал уверенный властный голос:
— Внимание авиагруппе, бортовые номера 035, 067, 045! Говорит заместитель командира отряда «Альфа» майор Кашин. Вы приблизились к границам воздушного пространства «Альфы». Приказываю: принять курс «норд»! В случае неподчинения будете сбиты имеющимися средствами ПВО.
Интересно: вояки пытаются высадить десант, а «альфовец» советует им развернуться и убираться обратно на базу. Лихо. Любопытно, что у них там есть?.. В ответ на мои мысли коротко рявкнула «зушка».[63] А неплохо! По низколетящей цели данный агрегат даст отличный результат. Если стрелок хороший. Послышался стрекот винтов. Одновременно на общей частоте прозвучал ответ вояк:
— Говорит полковник Серебров, командир авиагруппы особого района «Чернобыль». Если не прекратите огонь, дам команду на подавление наземных огневых позиций.
Сильное заявление. Но если у «альфовцев» есть «зушки», то воякам придется кисло. Вертушка может, конечно, дать залп по одной установке, но если есть другие (а они есть: не верю, чтобы безликий майор Кашин дал команду единственной зенитке обнаружить себя стрельбой), вертолеты будут просто сожжены. Видимо, и «летун» это тоже понимал. Но у него был приказ, а висеть на прицеле у нервных старателей полковник явно не хотел. Единственный вариант: изменить курс и пройти через территорию «Сiчи». Вот он, момент истины: если «сечевые» пропустят вояк, то совсем уж «засветятся». Об этом узнают все, и тогда новой войны не миновать. Шум винтов затих вдали. Военные отступили. Кто бы «сечевыми» ни управлял, а суть ситуации он понял правильно: дай группировка слабину на глазах у всех, простыми извинениями уже не отделаешься.
Пора было продвигаться к Ржавому лесу. Спустившись вниз, я перехватил автомат, тихо дослав патрон. Обошел башню и взял курс на северо-запад. Дороги я избегал: учитывая характер боевых действий, обочины, скорее всего, усеяны минами. На «помощь» зверья рассчитывать не приходилось: мутанты чуяли затаившуюся смерть и обходили мины и растяжки стороной. Редко какой-нибудь кабан или небольшая их стайка во время гона напорется. Но это скорее исключение, нежели правило.
Путь я выбирал таким образом, чтобы не появляться на холмах, держаться в низине. Время от времени приходилось выползать на возвышенность и осматривать территорию минут по десять-пятнадцать. Пока все было тихо: только два раза пришлось продвигаться по-пластунски: одну низину облюбовала аномалия «искра», а в другой был целый лабиринт из «воронок», «огневок» и еще одной, не известной мне аномалии. Трава в том месте пожелтела, но детектор молчал. Гайка тоже ситуацию не прояснила. Решил не рисковать и метров сорок прополз на брюхе, то и дело замирая.
Я уже начал подниматься в полуприсед, когда левое плечо пронзила резкая боль. Спазм был настолько силен, что я просто рухнул в пожухлый кустарник. Это меня и спасло: в том месте, где была моя голова секунду назад, прошла тугая струя воздуха. А полмгновения спустя донесся звук выстрела. Снайпер. Судя по звуку и возмущению воздуха, стрелок пользовался чем-то импортным, снаряженным дорогими специальными боеприпасами. Выстрел был произведен приблизительно с восьмисотметровой дистанции, в той стороне начинались наемничьи угодья. Все правильно: рисковые ловцы удачи плевать хотели на Выброс, и кто-то из них все же решил повесить мой скальп себе на поясной ремень.
Борьба с таким стрелком — штука непростая. Шанс, что удастся его переиграть, появляется только тогда, когда стрелок один. Если же все сделано по правилам, то второй номер будет держать под наблюдением «слепые» для стрелка сектора и засечет любое движение мишени. Гайки, такие бесполезные в борьбе с новыми аномалиями, дали мне возможность для единственной попытки ускользнуть. Осторожно я приладил на указательный и средний пальцы правой руки простую резинку, какие вставляют в трусы и плавки. У меня в карманах разгрузки всегда полно всяких полезных мелочей (моточки проволоки, тесемки, болтики, гайки разных размеров и т. д.). Получилось некое подобие рогатки. Зарядив средних размеров гайку, я натянул импровизированную тетиву и стрельнул чуть правее моей лежки. Сухостой правдоподобно колыхнулся, мгновение спустя щелкнула пуля, эхом отозвался звук выстрела. Купился. Зацелил другую точку. Но двигаться еще рано: диагностика еще не завершена. Я вынул еще пару гаек и забросил их последовательно, с небольшим интервалом, отмечая липовый след все в том же направлении. Два выстрела прозвучали с характерным временным разрывом, и предположение об одиноком стрелке подтвердились. Воевать с этой братией непросто: снайперами становятся очень усидчивые и хитрющие ребята или злющие девки. Бой с ними — это как партия в шахматы с разрядником или мастером спорта: полно всяких домашних заготовок, и шаг в сторону означает неминуемый смертельный мат.
Снайпер мог просто играть со мной, заставляя раскрыться, обнаружить себя. Я решился на еще один фокус: пустив подряд две гайки по кустам и посчитав время перезарядки, резко сместился под прикрытие холма. Выстрела в мою сторону не последовало. Это не означает, что стрелок «зевнул» движение. Вопрос в другом: какое направление он «зацелил», чтобы подловить меня на выходе из укрытия. Тогда я применил другую уловку — так называемую «дорожку»: нарвал ворох травы и, связав ее в полуметровую «косичку», повязал на тонкую, но прочную капроновую нить. Добыл из РД пару маленьких алюминиевых скоб и воткнул их на склоне холма таким образом, чтобы один колышек был посередине, а другой метров пять не доставал до тыльного от меня края. Один конец веревки я привязал к поясу и зацепил за колья — получилось некое подобие ременной передачи. Теперь «косичка» изображала мою голову, и если я поползу вперед, то пук травы будет двигаться в обратном направлении. Снайпер будет видеть только его и вынужден будет выбирать сектор для выстрела, исходя из конкретных деталей.
Проверив ход обманки, я пополз. Снайпер молчал. Это тоже было ожидаемо. Стрелок был опытный и не хотел зазря жечь патроны. Спокойно «зацелив» определенную точку, он ждал, когда мишень выйдет в зону гарантированного поражения, откроется полностью. Вопрос только в том, повелся ли он на обманку или по-прежнему держит мой сектор оврага как основной.
Подползая к склону, я сделал паузу, отвязал «косичку» и резко рванул шнурок на себя, одновременно делая бросок телом в направлении следующей цепочки холмов. Не таких высоких, но снайперу тоже некуда особо взобраться. Если он будет надоедать, то придется снова замочить ноги и добыть этого умника для приватного разговора. Веревка дернулась, хлопнуло эхо выстрела. Снова купился.
Вынув ПДА, я вызвал на экран подробную карту местности, попутно сканируя эфир. Стрелок никого не звал на помощь, сидел тихо и за добычей идти не спешил. Умно. Либо будет ждать до окончания Выброса, либо засек обе подвижки и ждет, когда я расслаблюсь и проявлюсь тем или иным образом.
Сидеть он мог только в одном месте: группа холмов в северо-западном направлении подходила по расстоянию и высоте. Менять позицию он не станет, боясь пропустить мои перемещения или попасть под ответный выстрел. Последнее практически невозможно, но была слабая надежда, что противник не имеет четкого представления о том, сколько человек может сопровождать «мишень».
По «голосу», скорости перезарядки и временным промежуткам между выстрелами я примерно угадал модель оружия. Амеровский «Ремингтон-700»[64] — штатная винтовка снайперов морской пехоты. Надежное и сравнительно недорогое оружие. Но слишком медленное для скоростной стрельбы. Восемьсот метров — предельная дальность для базовой модели, но кто знает, что стрелок сотворил с ружьишком? Гадать было некогда: в полуприседе я пошел в обход предполагаемой позиции стрелка. Упустив меня сейчас, он может пойти следом и второй раз уже будет бить наверняка. Его нужно было уничтожить, но для начала по возможности взять живьем и допросить.
Холмистая местность очень помогала мне в маневрировании. Сохраняя дистанцию в тысячу метров, я обошел позицию снайпера по левому флангу, попутно осматривая местность в монокуляр. Просветленная оптика не давала бликов, страхуя от обнаружения. Если стрелок и менял позицию, то я этого не обнаружил. С тыла его прикрывал чахлый островок лесопосадок, деревья были тонкоствольные. Иначе парень мог бы устроить мне веселую жизнь. Гонял бы меня от отметки к отметке, подводя под удачный выстрел.
Шестьсот метров до вершины первого холма. Зигзагами перемещаюсь к его подножию и ползком начинаю подъем. Снайпера с самозарядной винтовкой было бы труднее переиграть, но «самозарядки» не бьют так точно на критическую дистанцию, с которой началась дуэль. Стрелку пришлось бы выгадывать позицию метров на триста пятьдесят — четыреста. Лежки на вершине не было. Снова кольнуло плечо: он рядом. Медленно повернувшись на четверть оборота корпуса, я увидел его. Лежка была всего в пяти метрах от меня. Стрелок не был дураком и выбрал позицию не на самой вершине холма, а чуть приспустившись по склону. На снайпере был маскировочный костюм с нашитыми на него лоскутами ткани, скрадывающими силуэт. Я ходил в подобном, удобная штука, называется «Леший». Этот был расцветки «поздняя осень», и если бы снайпер не пошевелился, то быть бы мне с лишней дыркой в организме.
