Алексей Волков - Разрушитель
На третьем магазине количество противников уменьшилось. Кто достал одного из стрелков, не ведаю. Какая разница? Я же не снайпер времен большой войны, зарубок на прикладе никогда не делал. Между нами говоря, не представляю, можно ли действительно посчитать жертвы? Упал – а вдруг всего лишь притворился? Уже молчу про случаи, когда огонь ведется вслепую.
Подствольник бы сюда для гарантии! Перестреливаться можно долго, до полной растраты патронов…
Макушку едва не обожгло, и голова инстинктивно уткнулась в землю. Пристрелялся, что ли?
Я осторожненько перекатился влево. По кустам прошла нервирующая очередь.
Так, еще чуть подальше, осторожненько выглянуть… Есть!
С новой позиции виднелась нога стрелка. Показалась было его голова и тут же исчезла. Ничего. Нам и нога сойдет. Для начала.
Целился я очень тщательно. Плохо, когда маловато практики. Два патрона. Я просто почувствовал – попал! Нога дернулась, в прицеле возникло тело, и автомат вновь дернулся в руках.
Кажется, есть! Третий противник тоже замолчал. Неужели мы сделали их? Знай наших!
Имелся шанс, что кто-то оказался хитрее, элементарно затаился, поджидая момент, только не ползти же вдоль поляны, проверяя и добивая!
А ведь придется. Не добивать, но проверить все равно надо, а то получим по свинцовой пчелке в спину. И боекомплект требует добавки. Патроны расходуются быстро…
Глава 24
Кто бы ни оставался за старшего в бэтээре, действовал он наиболее оптимальным образом из всех возможных. Окружить лес и перекрыть нам все выходы одной машиной было нереально. Ожидание в некой точке не давало гарантии. Приблизиться – означало подставиться под возможный удар. Они же не могли знать, какое еще оружие имеется в нашем распоряжении!
Бронетранспортер просто ездил вдоль опушки на достаточном расстоянии, и его башня была повернута в сторону леса.
На беду, он намеренно или случайно перекрыл путь к желанной цели. Можно было бы попытаться вернуться к дороге, только что ждало нас там? «БМВ» сгорела, других машин поблизости не имелось, и даже шансы на их появление были маловаты. Не ездят люди без всякой цели в неспокойные времена. Сколько мы промчались, и никого ни вдогонку нам, ни навстречу…
Уцелевшие бойцы были обязаны по рации доложить о случившемся. Знаниями о судьбе десанта они не располагали, а вот предположить самое худшее – могли. Просто исходя из перестрелки и времени, прошедшего после нее. А что делает в подобных случаях начальство? Правильно, высылает по мере возможности подкрепление. Где не справился один бэтээр, там справятся штук пять, а то и десять.
А тут еще Серега плох. Как он продержался, не сразу и поймешь. Единственное – доставшая его пуля была от «ПКТ», а не от детища Владимирова. Весьма слабое утешение.
Входное отверстие имелось, выходного не было, и адъютант носил в себе кусочек свинца. О степени внутренних повреждений судить мы не могли, однако было достаточно кровопотери и прочих сопутствующих благ, чтобы Сергей слабел на глазах. Укол промедола немного помог, только не панацея, как ни крути, или мы доставим раненого в госпиталь, или…
– Я подозревал об умственной неполноценности столпов власти, только не знал, что до такой степени.
Константин посмотрел на меня вопросительно, и пришлось развить мысль.
– На кой хрен устраивать идиотские засады на дорогах, когда надо было дать нам зеленую улицу, а по прибытии шлепнуть тебя в первом же кабинете, раз уж такая нужда возникла? Надежно, просто, и никаких проблем.
– Да уж… Значит, не могли. У них, чувствую, сейчас такая борьба за власть идет, даже первые лица вынуждены обделывать делишки в глубокой тайне. Что-то объяснять – себе дороже. А тут солдатикам объявили меня главным Плохишом, остальным бы представили случайной жертвой бандформирования – и кто бы стал разбираться в нынешнем бардаке, где правда, а где ложь? Все шито-крыто, и могила травой поросла.
– Тайна – хорошо, – наблюдать за одинокой неприкаянной единицей бронетехники мне надоело. Я чуть углубился в кусты, устроился поудобнее и закурил. – А то прислали бы звено вертолетов огневой поддержки для контрольного выстрела, и увидели бы мы с тобой парочку заходящих на боевой «крокодилов». Или батарею «Градов». Дороговато, надежно и сердито.
Костя скупо изогнул губы в подобии улыбки, давая понять, что шутку оценил и в ином случае охотно бы посмеялся.
– Что же ты натворил, Линевич? За промахи и ошибки у нас давно не убирают, даже не наказывают, чтобы с самих не спросили. Колись. Я никому не скажу. Даже если бы захотел, не успею. Сейчас подкрепление придет, и вспомним мы соответствующие строки из «Интернационала».
– Ты-то как думаешь?
Ох, уж эти сотрудники органов! Никогда не дадут ответа, все клещами тянуть!
– Государственный переворот, не меньше. Тут уж без крутых несчастных случаев не обойтись.
Похоже, я попал в точку. Лицо Линевича не изменилось, лишь глаза на долю секунды чуть расширились. Достаточно для обобщений.
– Обалдеть! Так уж и сразу… С чего ты взял?
– Почему бы и нет? Встреча с коллегой из армии, к примеру. Две бригады понадежнее – зачем они вам нужны? Не все ли равно, кто будет подавлять и охранять? А сразу… На мой скромный взгляд, подобное надо было сделать еще году в восемьдесят восьмом, в крайнем случае – в восемьдесят девятом. Запоздали. Надеюсь, не окончательно. Пока вокруг до нас никому дела нет, можно взяться и решить накопившиеся проблемы.
Ни подтверждения, ни опровержения не прозвучало. Молчание – знак согласия.
– Не бойся, мне портфели не нужны. Ленив, знаний не хватает, энергия давно угасла… Кстати, как на военного-то не вышли? Почему именно на тебя? Крот? И явно не из нас. Если бы на всех, плакали бы у кого-то погоны. Скорее же – отправился бы немалый чин самым срочным порядком принимать под командование отдаленную группу войск и не долетел. Самолеты падают, ничего в том странного и диковинного нет. В спокойные времена съезжали, ежели с нужным человеком на борту, а уж теперь…
Бронетранспортер пустился в обратную дорогу и вновь стал придвигаться поближе.
– Эх, гранатомет бы сюда! Согласен на какую-нибудь простенькую «Муху»!
– Фантазия у тебя, – без тени восхищения или иронии вымолвил Константин.
– Не фантазии, а мечты. Устал смотреть на непрерывное погружение страны в глубокую… В общем, имеется у человека подобное место. И у животных тоже.
– Имеется, – согласился старый приятель, а затем неожиданно спросил: – Обалдеть! Значит, некоего приватизатора ты убил из мечты?
Вот те на! И ведь, похоже, знал. Еще тогда знал. Не ведаю, каким образом. Но – не выдал, напротив, прикрыл и вывел из-под подозрения.
– Из чувства справедливости. Очень уж многие преступники стали умирать своей смертью, хотя веревки им мало. Требовался минимум тупой топор с посредственным палачом. Чтобы подольше помучались.
– Мобильник оставил на месте, сам же быстренько смотался, выстрелил – и назад. Так?
Бэтээр тяжело взревел на подъеме. Странно разговаривать, когда в стороне катается грозная машина. И не просто катается – ищет, стережет…
– Ты там, случайно, не прикрывал?
– Я и не знал. Между прочим, помог тебе не только непрерывный сигнал из одного места, но и то, что поначалу никто не поверил в возможность попадания из стандартной армейской винтовки с такого расстояния. Вот и искали снайперское логово поближе. Я до сих пор не представляю, каким образом ты с первого выстрела его уложил?
– Мне помогло острое желание расквитаться. Второй раз подобный случай мог бы не представиться. Даже винтовку не пожалел. А ведь пригодилась бы…
Как я пристреливал «СВД» – отдельная песня. Поиск безлюдных мест, измерение расстояний, а уж боеприпасов ушло!..
Бронетранспортер проехал мимо. Скоро он почти скроется с глаз, а там развернется и покатит обратно.
– Н-да… – протянул генерал. – Не помешала бы…
Перед лицом возможной смерти люди становятся откровеннее. А Костя-то не прост. И тогда спас меня, зная практически все. Или – догадываясь практически обо всем.
Судьба постоянно сводила меня в прежние годы с хорошими людьми, и лишь благодаря этим знакомствам я до сих пор ощущаю поддержку. Сейчас еще веселее – оказаться в числе заговорщиков. Рядом с ними кто я такой, чтобы делиться со мной тайнами? Тем не менее…
Когда-то я сильно надеялся – найдутся люди, которым дорога страна, а честь – не пустой звук. Потом отчаялся, махнул рукой, и вот теперь под занавес жизни Его Величество Случай преподнес мне роскошнейший подарок. Хоть благодарственную молитву возноси.
Главное – не было бы поздно. Советское наследие давно проели, нового ничего не создали, а старое пришло в негодность.
Правда, новое во всем мире вообще накрылось медным тазом. Так что вдруг наша крайняя отсталость сыграет хитрую штуку, и мы окажемся впереди? Если сумеем вернуть престиж простым профессиям и воспитать новые поколения тружеников. Пока старые окончательно не ушли.
