Бездна. Том I - Антон Панарин
— А у вас безопасность на высоте. — Заметил Киса, пока его шмонал один из охранников.
— Времена неспокойные, приходится быть настороже.
— Да, времена паршивые. — Вклинился в разговор Иван.
— Бывали и хуже. — Парировал бородач и повернулся к подчиненному. Только сейчас я заметил жуткий шрам от ожога, тянущийся от спины до макушки головы. Спереди его было совершенно не видно.
— Бурсаг, всё чисто. — Сообщил подчинённый и подошел ко мне протянув руку. — Прошу сдать оружие.
— А как же опись? — Спросил Киса поправляя футболку.
— Родной, в неспокойное время только честность может быть залогом долгой жизни. Если я тебя ограблю и отпущу, захочешь ли ты отомстить? А если я буду грабить всех клиентов, как быстро они разнесут здесь всё? — по отечески сказал бородач по имени Бурсаг. — Опись вам принесёт Илай, чуть позже. Пойдемте, Самвел хотел вас поприветствовать лично.
Хорошо освещенное фойе, поднятые рольставни в разнообразных магазинах одежды, электроники, продуктов и многого другого, давали ощущение, что никакого апокалипсиса не было. Стоит подождать ещё полчаса и нескончаемый поток покупателей захлестнет торговый центр. И только вооруженные люди, сопровождавшие нас, рушили эту иллюзию.
Проходя мимо мебельного, увидел как симпатичные девчонки жмутся к витрине, поглаживая себя и всячески завлекая нас. Среди крайне вызывающих особ были и те, кто сидели вдали смущаясь и не пытаясь соблазнить. Бурсаг повернулся к нам и спросил:
— Если кто-то понравился, можете на обратном пути отдохнуть. Берём недорого. — В его голосе не было никаких эмоций, говорил так буднично, как будто содержать притон с ночными бабочками, это обычное дело.
— И много у вас таких? Секс рабынь. — Спросил Киса нахмурив брови.
— Дорогой. Какие рабыни? Ты сам знаешь каким стал мир за стенами. Женщине там не выжить. Они сами приходят и платят за безопасность и еду так, как могут. Те, кто клиентам особенно нравятся, получают лучшие условия, чем другие. Всё по честному. Нам направо.
Да, он прав. В городе не каждый мужчина способен выжить, а женщины и вовсе обречены на смерть. Даже глупо с этим спорить. Проституция порицаема обществом. А с другой стороны, в мирное время были тысячи девчонок, готовых дать за айфон или за поездку на сказочное Бали. Чем это отличается от проституции?
Поднявшись на второй этаж, мы прошли в первый зал кинотеатра. На сцене перед экраном расположился стол, за которым сидел лысеющий армянин упитанной комплекции. Рядом с ним залипал в телефон парнишка лет шестнадцати.
— Оу!!! Джан! Дарагие гости, захадити! Садитись! Кюшать будити? — Армянин указал открытой ладонью на накрытый стол. Половина блюд уже были съедены, но даже так было чем поживиться, к примеру, половиной казана плова и десятком шампуров шашлыка. Радушного хозяина перебил пацан, сидящий рядом.
— Дядя Самвел, зачем ты как чурка разговариваешь? Ты ведь филологический МГУ закончили и русский знаешь лучше многих. — Спросил пацан, не отрываясь от телефона и мгновенно вогнал Самвела в краску.
— Левон, сколько раз тебе говорить? Это сценический образ. Всё, иди, не мешай работать. — Самвел прервал объяснения и замахал рукой, прогоняя племяша. — Простите моего племянника, ничего не смыслит в торговле. Когда ты окружен грозными охранниками, лучше и самому выглядеть из их братии. Это устрашает собеседника и делает сговорчивее.
— Дядя Самвел, ты вообще не страшный. — Слова Левона эхом пронеслись по залу кинотеатра.
Самвел, смотря в след племяшу, тяжело вздохнул и продолжил.
— Короче. С чем пожаловали? — его голос резко приобрел металлические ноты. К делу, так к делу, пожал плечами я.
— Меня Дмитрий зовут. Нам нужна еда, много еды. У нас больше пятидесяти человек, все хотят есть.
— Хммм. Понимаю. Да, времена нынче голодные. Что поделать? Будем договариваться, ведь мне есть, что вам предложить. А есть ли то, чем вы могли бы заинтересовать меня? — Спросил Самвел скрестив пальцы.
— А можем мы в кредит у вас отовариться? — Спросил я улыбаясь, ведь нам нечего ему предложить. Совершенно нечего.
— Родной, время сейчас неспокойное. Я тебе выдам кредит, а завтра тебя зомби сожрут и я останусь ни с чем. Понимаешь? — Вкрадчиво сказал Самвел.
За спиной послышался топот.
— Да твою мать! Ну сколько можно уже, а? Закройте наконец эту чёртову дверь! — Вспылил армянин и ударил ладонью по столу.
— А в чём проблема? — Спросил я взяв со стола шампур с мясом.
— Проблема, родной, в том, что тьма расплывается, мы убиваем возникшую тварь, а потом в дверь входит десяток моих людей. А назад никто не возвращается. Да и сраная дверь не исчезает. Понимаешь? Там сгинуло уже сорок моих человек. Теперь мы просто убиваем тварь, пришедшую из бездны и ждём следующего раза, пока дверь подкинет нам ещё какую-нибудь мерзость. — Самвел задумался и добавил — В долг я вам еду не дам, но вам есть чем расплатиться. Черные двери видал? — дождавшись кивка, Самвел продолжил, — Значит и внутри бывал? Отлично! Вот это и будет твоя плата — закрой дверь, получишь еду.
— Заманчиво. Мы закроем дверь, а ты нам грузовик продуктов. — Сказал я, стараясь не чавкать, но вышло плохо. Пацаны тоже присоединились к трапезе и уплетали вкусные харчи за обе щеки.
— Э! Сющай! Тьфу! Блин, вы же уже в курсе моего филологического. — Сплюнул Самвел и продолжил спокойнее. — Короче. Грузовик — это дохрена. Боюсь харя треснет родной. Я вижу, в целом тебя устраивает, осталось сойтись в цене, верно?
— Не верно. — Жестко сказал я отложив шампур. — А сорок человек потерять — это не дохрена? Подумай, сколько ты ещё потеряешь, если дверь останется открытой. Грузовик с едой не самая большая плата за такую работу. — Мои слова отпечатались на лицах моих друзей мягко говоря недовольством.
Каждый из них понял, на что я подписываюсь. Не выжили сорок человек, а мы такие герои справимся. Самвел подумал пару минут и кивнул.
— Ладно. По рукам. Только всё что найдёте в бездне, отдадите мне.
— Нет. Это боевые трофеи и останутся у нас, — безапелляционно сказал я, понимая что деваться торгашу некуда.
— Вот что ты за человек? А поторговаться?
— Ну мы ведь не на рынке, а в торговом центре! — Сказал я, подняв указательный палец вверх. — А в торговых центрах ценник всегда окончательный и торг неуместен.
— Вот наглец. Ты посмотри на него, Бурсаг! Руки выкручивает мне, зная, что не могу отказаться. Ты либо очень
