Жатва - Алексей В. Мошков
Нет уж. Такой радости великая Сабина Ивик им не доставит. Пора вспомнить, что она звезда вселенского класса. И вот, вспомнив одну из своих знаменитых ролей, она вдруг закатила глаза и начала опускаться на дно. Для этого ей пришлось, правда, мелко-мелко подрабатывать ластами, иначе бы ее нарочито расслабленное тело стало бы не тонуть, а всплывать, что не входило в планы актрисы. Ее «внезапный обморок», похоже, не был предусмотрен сценарием. Два непися, переглянувшись, устремились к ней. Сабина наблюдала за ними сквозь щелочки прищуренных глаз. Неписи настолько были обескуражены поведением своей жертвы, что даже не стали вынимать ножи, которые крепились в специальных петлях на икрах ног.
Это и стало их роковой ошибкой. Едва они наклонились над нею, как Сабина одним мгновенным движением полоснула каждого по горлу. Те жнецы, что наблюдали за происходящим сверху, наверное, даже не поняли, что произошло. Оба непися по-прежнему нависали над обреченной жертвой, а последняя вдруг стремительно вырвалась из-под них. Стреломет поочередно выплюнул три стрелы-торпеды, которые пробили одному жнецу глаз, второму – грудь, а третьему – горло. Теперь уже пятеро нападающих были выведены из строя, а шестой, вулканические прыщи которого не могла скрыть даже гидрооболочка, кинулся удирать, только ласты засверкали.
Вот сейчас бы Сабина хотела, чтобы ее видел Персей – слабую женщину, истребившую пятерых здоровенных жнецов и одного обратившую в бегство. И еще ей очень хотелось, чтобы рядом оказался Мэл. Она вчера его изрядно сбила с толку и своим признанием, и приглашением в спальню, и тем, что бросила его одного возле громадной своей постели. Что мог подумать о ней этот бесхитростный деревенский паренек, наверняка воспитанный в пуританской морали?.. Утром хозяйка дома с минаретами нашла своего гостя спящим на полу. Лег ли он так намеренно или просто скатился с кровати, выяснять актриса не стала. Она лишь почувствовала, что безумно любит этого юнца, вопреки разнице в возрасте и социальном положении, вопреки житейской логике и здравому смыслу. Вопреки всему.
* * *
Мэл Линн, в отличие от своей подруги, не чувствовал себя в море как дома. Он погрузился в морскую воду всего-то второй раз в жизни, а уж подводным плаванием вообще занимался впервые. Пришлось напомнить себе, что не сам он бултыхается сейчас в зеленоватой глубине, а суррогат-андроид. Правда, это мало помогло. Проворный Нож не парил свободно над причудливой разноцветной скалой рифа, а прижимался к ней, передвигаясь почти ползком. Пестрые рыбки шарахались от него, видимо, принимая за хищника. Им было невдомек, что тот и сам может в любую минуту стать жертвой других двуногих хищников.
Разумеется, Мэл не испытывал страха ни перед этой голубой бездной, ни перед жнецами, которые могли внезапно на него напасть, у него просто никак не получалось привыкнуть к тому, что действовать приходится во всех трех измерениях сразу, не чувствуя при этом твердой почвы под ногами. Даже на гигантских деревьях, где стоило лишь оступиться – и полетишь верх тормашками, Проворный Нож чувствовал себя уверенней. Ничего, он привыкнет. Обязан привыкнуть, иначе толку от него нынешним днем не будет. И это в лучшем случае. А в худшем, он не сможет помочь своим товарищам в их борьбе с Беспристрастными Судьями, которые, похоже, во что бы то ни стало хотят убрать отважную четверку с кровавых полей «Жатвы».
Пусть только попробуют! Мэл постарался взять себя в руки. Перестал цепляться за твердые отростки кораллов и медленно поплыл вдоль рифа, внимательно осматривая окрестности. В одиночестве он оставался недолго. Несколько жнецов обнаружилось на параллельном курсе. И плыли они в том же направлении. Проворного Ножа жнецы не заметили. Видимо, были слишком сосредоточены на какой-то цели. Стоило выяснить, на какой именно. Поэтому Мэл повернул вслед за ними. Он старался плыть достаточно быстро, чтобы не упустить их из виду и при этом самому оставаться незамеченным.
Опытным взглядом, даже на расстоянии, Проворный Нож определил, что это неписи. Двигались они весьма уверенно, следовательно, были специально запрограммированы для передвижения в водной среде. Если верить тому, как пересказал сценарий знаменитый режиссер Пирс, то неписи должны специально выискивать четверку друзей, для того чтобы навсегда вывести их из игры. Значит, эта компашка, что бодро молотит ластами, направляется сейчас либо к Беспощадному Мечу, либо к Зоркой Лучнице, либо… Нет, язык не поворачивался назвать прекраснейшую на свете женщину случайным и, с его точки зрения, обидным прозвищем Лунная Пассия…
При одной только мысли, что Сабине может что-то сейчас угрожать, Мэла бросило в жар, будто кровь вскипела у него в жилах, как это бывает при декомпрессии. Он забыл о неуверенности. Он думал только о женщине, без которой уже не представлял своей жизни. И все же, как ни рвался Проворный Нож на выручку Лунной Пассии, он опоздал. Актриса справилась со своими врагами сама. Мэл застал ее среди плавающих безжизненных тел, которые, по счастью, нельзя было назвать трупами. И еще одно «тело», удирающее во все лопатки, мелькнуло вдали.
* * *
Узнав друга, Сабина обрадовалась настолько, что кинулась его обнимать. К сожалению, под водой нельзя было разговаривать и иначе как жестами объясниться было невозможно. Проворный Нож не рискнул ответить на объятия напарницы, но, когда та от него отстранилась, знаками показал, что нужно плыть на поиски друзей. Лунная Пассия и не спорила, по собственному опыту зная, что любой из них может оказаться в ловушке. Рука об руку напарники устремились на поиски второй пары из их четверки героев. Правда, Сабине приходилось время от времени притормаживать, чтобы ее несостоявшийся спаситель не отстал.
Не так-то просто найти в огромном трехмерном пространстве, где нельзя услышать людского голоса, да и звуки морских обитателей, без специальных приборов – тоже, две небольшие человеческие фигурки. Проворный Нож и Лунная Пассия метались в водной толще, но все время натыкались на других жнецов. Приходилось ввязываться в драку. Нельзя же было отказаться от лавров героев дня. Оставляя за собой мутное облако синтетической крови, напарники продолжали поиски. Иногда они натыкались на останки участников «Жатвы», что медленно всплывали к поверхности или оставались у дна, зацепившись за коралловые ветки. Всякий раз, завидев обескровленные тела, Сабина и Мэл встревоженно переглядывались – не наши ли?! – но пока обходилось.
Они едва успели. Кровавое месиво в прозрачной воде было заметно за несколько миль, но ориентироваться в нем было трудно. Судя по тому, что кровь до сих не
