Дэн Абнетт - Возвращение Рейвенора
Ревок прошел мимо оператора и его закованного в хромированный металл пса, подойдя к ряду простых железных ящиков, прикрученных к каменной стене. Он нашел пустой ящик и положил в него свое оружие, портативный вокс, бумажник, хрон и все остальные свои вещи, которые имели батарейки или несли на себе надписи, цифры и символы любого вида. Затем Торос закрыл ящик и снял один из «затупляющих» амулетов, свисавших с крючков над стойкой. Надев его на шею, Ревок почувствовал, что магнетический камень тяжело давит ему на грудь. Точнее говоря, он почувствовал, что его драгоценный псионический дар отправлен во временное изгнание.
Тогда Ревок прошел в воздушный шлюз. Все входы в Зал Осуществления на самом деле представляли собой шлюзы с космических кораблей — абсолютно новые модули с верфей Ур-Хейвена в субсекторе Антимар. Было странно пройти по холодным каменным коридорам дворца лорда-губернатора, а затем войти в герметичный блок, со стенами из начищенной стали, в которых были утоплены люминесцентные лампы.
Внешний люк закрылся. Ревок ощутил покалывание, когда им занялись дезинфекционные обдуватели, и услышал, как вентиляторы вытягивают сажу и пыль. И только после этого открылся внутренний люк.
Заходить из древней крепости в шлюз — это одно. А вот выходить из него, отправляясь дальше, — совсем другое.
Торос Ревок уже дюжину раз бывал в Зале Осуществления, но он по-прежнему изумлял его. Круглое помещение имело более пяти сотен метров в диаметре, а высотой было в четыре яруса дворца. На самом деле Ревок вышел на стальной мостик, перекинутый в воздухе на уровне второго этажа. Как и еще три такие же дорожки, мостик соединялся с платформой, возвышающейся в центре помещения.
Купол скрывался в непроницаемой тьме, и из этой черноты на длинных цепях свешивались мощные точечные лампы, кажущиеся звездами в ночном небе. Пол зала, простершийся внизу, являл собой сверкающую белую равнину, напоминающую обращенную к солнцу поверхность луны. Он был весь покрыт тонким переплетением черных линий и символов, слишком сложным и мелким, чтобы их можно было разглядеть с моста. Но Ревок знал, что представляет собой этот запутанный узор. Посмотрев вниз, он увидел крошечные фигурки многочисленных геометристов, ползающих на карачках и дополняющих рисунки при помощи освященных писчих перьев. Лишь незначительные участки поверхности не были заполнены.
Как мог видеть Торос, первый управляющий стоит на смотровой площадке. Но Ревок заколебался, когда увидел, что тот не один. С ним был и Диадох.
Трайс увидел своего помощника и кивком пригласил присоединиться к ним. Ревок приблизился, испытывая неловкость. В последние дни Диадох все чаще проводил свое время в Зале Осуществления, и явно пребывал в нетерпении.
Диадох был высоким и стройным человеком в простой черной одежде. В Зале Осуществления он решил не надевать свою обычную личину.
Ревок старался не смотреть на истинный облик Диадоха. Искаженная розовая плоть лица, чьи очертания были растекшимися и оплавленными, точно воск сгоревшей за ночь свечи.
— Ревок, — безгубо пробулькал он. — Подойди, сын мой.
Торос повиновался. Диадох обнял его и поцеловал в обе щеки влажной раной, которую называл своим ртом. Ревок почувствовал запах гноя и смягчающего крема.
— Жадер сказал мне, что ты спас его прошлой ночью, — прошепелявил Диадох.
— Неужели, лорд? — произнес Трайс.
— Как я слышал, от порождения ада, — сказал Диадох, и на фоне розовой плоти проявились почерневшие от огня обломки зубов, когда он улыбнулся. — Есть предположения, что это было?
— Мы расследуем сейчас некоторые наводки, — ответил Ревок.
— Оставьте это все нам, лорд, — встрял Трайс. — Не стоит утруждать себя пустяками. Вам надо сосредоточиться на настоящей работе.
Диадох кивнул. Он взял Тороса за руку и подвел к ограждению платформы.
— Разве все это не прекрасно? Мне лично кажется, что даже более чем прекрасно. Мы внесли изменения только этим утром. Перекалибровка согласно пересчитанным осям. Видишь, там геометристы стирают часть рисунка?
Ревок поднял руку, собираясь показать пальцем.
— Вы говорите про…
Скрытая черной перчаткой рука Диадоха сжала ладонь Тороса, чуть не сломав ему кости.
— Не показывай пальцем, Ревок. Не здесь. Любой жест может оказаться значащим. Ты и сам это отлично знаешь.
— Простите меня, лорд.
Диадох отпустил его руку.
— Участок, который стирают геометристы, — это угол корректировки. Похоже, судьба что-то дает даже тогда, когда кажется, что она только забирает, верно?
— Да, лорд.
— К утру новые осевые значения будут уже внесены. Все это кажется… многообещающим. А теперь скажи мне, зачем ты пришел?
— Мне надо перекинуться парой слов с первым управляющим, — произнес Ревок.
— Слов. — Диадох издал влажный, булькающий звук, соответствующий у него смеху. — Слово. Здесь. Слово. Ты остроумный человек, Ревок.
— Я, лорд?
Диадох повернулся к Трайсу:
— Займись своими делами, Жадер. Я буду здесь, когда ты вернешься.
Трайс взял Ревока за руку и пошел с ним по мосту к воздушному шлюзу. Оставшийся позади Диадох продолжил посматривать с платформы, как работают геометристы.
Люк шлюза закрылся, и загудели воздухоочистители.
— Похоже, он в хорошем настроении, — произнес Ревок.
— Так и есть. Мы очень близки к цели, Торос. То случайное открытие в старой ризнице на днях. Раньше мы не знали об этом. А теперь, когда мы получили эту информацию, все стало сходиться — все наши вычисления и чертежи.
— Истинный центр?
— И только он. Наконец-то. Неудивительно, что раньше у нас ничто не совпадало. И неудивительно, что все наши прежние попытки были неудачными.
— Значит… — произнес Ревок. — Мы близки?
— Всего несколько дней, — посмотрел на него Трайс. — Он что, пугает тебя?
— Есть немного, — признал Торос.
Жадер Трайс улыбнулся, когда перед ними открылся внешний люк.
— Радуйся. Меня он пугает куда сильнее. Так зачем ты меня искал?
Они забрали свои вещи из ящиков. Сняв с себя «затупляющий» амулет, Ревок понял, что охранник, стоящий поблизости, слышит их разговор.
— Не здесь. Давайте пройдемся.
— Рейвенор. Боги Пустоты, ты уверен?
— Свидетельство капитана более чем убедительно, — кивнул Ревок.
Трайс сел на один из диванов и в задумчивости сложил руки на груди.
— Налей мне выпить. Амасека или молламота. В общем, чего-нибудь.
Торос подошел к бару и нашел там бокал и бутылку непента восьмидесятилетней выдержки.
— Если Рейвенор уже здесь и продолжает действовать, это может объяснить гибель банкира картели.
— Чайковой?
— Да, и кроме того, это может быть связано с нападением на вас во дворце.
— Тебе все еще ничего не удалось раскопать по этому случаю?
Ревок протянул бокал своему господину.
— Нам известно, что это была какая-то инкубула, какой-то порабощенный протодемон. Орудие убийства, направляемое псайкером. Я отправил пси-адептов секретистов на осторожные поиски сразу же после нападения, но в столь огромном улье, не желая показываться на глаза…
— Неужели Рейвенор стал бы использовать демона? Я хочу сказать: возможно ли это?
— Мы изучили его досье, — пожал плечами Ревок. — Он известен тем, что придерживается строгой линии поведения, но ведь его учителем был Эйзенхорн. А вы и сами знаете, что о том поговаривают.
— Как бы то ни было, — сказал Трайс, делая глоток, — ты говорил мне, что убил псайкера, управлявшего той тварью.
— Да. Во всяком случае, с большой гарантией. Его звали Сол Кинер, он довольно долго предоставлял свои услуги на черном рынке. Рейвенор мог быть недостаточно компетентен, чтобы самостоятельно управиться с тварью. В этом случае он должен был нанять кого-нибудь. Этим могли заняться и его агенты. Однако на том конце я почувствовал и другое сознание. Сам Рейвенор, без сомнения, наблюдал за тем, как выполняется работа.
— Будь он проклят! — зарычал Трайс. — Нельзя говорить об этом Диадоху. Он просто рассвирепеет!
— Конечно.
Жадер Трайс отставил бокал и поднялся на ноги. Он был взволнован.
— Когда демон напал на нас, я подозревал то одну фракцию, то другую, разные культы, шабаши. За эти годы мы обрели слишком много врагов. Но только Рейвенора я не мог заподозрить. Ему полагалось быть мертвым!
— У Акунина есть доказательства обратного, сэр.
— Ты привел его?
Ревок кивнул.
— Учитывая обстоятельства, мне показалось это необходимым. — Он поднялся и махнул управляющим жезлом в сторону противоположной стены.
Вся ее поверхность стала прозрачной, так что они смогли заглянуть в смежную приемную, где дожидались нервничающий Акунин и его компаньоны.
