Вадим Проскурин - Взлет индюка

— Ваша божественность! — воскликнул Питер. — Вы не понимаете! Эта информация очень важна, она сейчас — самое важное из всего…

— Самое важное из всего — эльфийское подполье в Барнард-Сити, — перебил его Рейнблад.

Питер изумленно округлил глаза и сказал:

— Так этот набег… Это была не просто армия?

— Это была не просто армия, — подтвердил кардинал. — Иди, делай отчет. И больше не отвлекай меня без нужды. Хотя нет, погоди. Поместье пока не покидай, у меня будет к тебе одно задание.

— Разрешите вопрос? — сказал Питер. — Где мне можно взять бумагу и письменные принадлежности? Чтобы времени не терять.

— Сейчас все брошу и пойду искать бумагу и письменные принадлежности, — сказал Рейнблад. — Кто ищет, тот всегда найдет. Иди, гуляй.

Под балдахином чихнули еще раз. Питер опасливо покосился на кровать и вышел. Кардинал пнул кровать и сказал:

— Выбирайтесь, телохранители, отбой.

Телохранители выбрались.

— Огрида Бейлиса ко мне, — приказал кардинал. — Но не сюда, а в гостиную. Охранять меня больше не надо. Когда передадите приказ Бейлису, можете быть свободны. И, это… То, что говорил этот человек — государственная тайна.

— А по-моему, это бред, — сказал один из декурионов.

Второй декурион ткнул его локтем в бок, первый декурион охнул.

— Это секретный бред, — сказал Рейнблад. — Идите, выполняйте.

Декурионы утопотали прочь. Рейнблад вышел на крыльцо, еще раз осмотрел кисет с коноплей и снова не стал курить. Следующие полчаса он убивал, прогуливаясь по флигелю и разглядывая обстановку в комнатах. Особенно его развлекла маленькая комнатка, смежная со спальней и замаскированная под одежный шкаф. Действительно, Виктор Пауэр — большой затейник.

Когда Огрид вошел в эту комнату, кардинал осваивал управление сложным электромеханическим устройством, важнейшей частью которого был имитатор конского члена, изготовленный из эльфийского пластика. Возможно, впрочем, что он имитировал не конский член, а человеческий, но очень большой.

— Тонкая работа, — сказал с порога Огрид и глупо засмеялся. — Вызывали, ваша божественность?

Рейнблад повернул реостат, и обороты двигателя плавно упали до нуля. Мегафаллос дернулся в последний раз и остановился.

— Вызывал, — кивнул Рейнблад. — Пойдем в гостиную, там поговорим. Чаю хочешь?

— Не откажусь, — сказал Огрид.

Они перешли в гостиную, но оказалось, что чайник пуст, в единственной емкости с водой плавают дохлые мухи, и во всем флигеле нет ни одной служанки, которой можно было бы приказать приготовить чаю.

— Тяготы и лишения походной жизни, — охарактеризовал Огрид эту ситуацию. — Ваша божественность, разрешите узнать, что Пейн рассказал?

— Ничего, кроме бреда, — ответил Рейнблад. — Не в бытовом смысле, а в медицинском. То ли у него реально в голове демон поселился, то ли притворяется. Дескать, по божьему повелению на спутниках завелся искусственный интеллект, который наше общество типа благословляет и ведет к процветанию.

— Оригинально, — сказал Огрид. — Вот оно, веяние новой эпохи. Раньше безумцам бесы мерещились, а теперь искусственный интеллект.

— По сути, это одно и то же, — сказал Рейнблад. — Даже косвенные признаки совпадают. Добрые боги наверху, злые — внизу. Искусственный интеллект как бы добрый, значит, должен быть наверху. А какие подходящие вместилища есть наверху? Спутники, например. Все логично.

— Слишком логично, по-моему, — сказал Огрид.

— Нормально, — возразил Рейнблад. — У безумцев тоже есть своя логика, ее даже больше, чем у нас с тобой. Ну да боги с ним, с Пейном, ты лучше про Росса расскажи. Ты с ним давно познакомился?

— Близко — вчера, — сказал Огрид. — До этого однажды на пиру за соседними столами сидели, когда Брювери открывали, тогда еще он потом Мамута под кайфом избил. Ну, журналист такой известный, большой такой…

— Я понял, о чем ты, — перебил его Рейнблад. — Помню эту историю. Меня интересует твои впечатления о Россе. Ты с ним сражался спиной к спине, говорят, в такие моменты человеческая душа раскрывается наиболее полно.

Огрид вздохнул, помолчал немного, собираясь с мыслями, и начал говорить:

— Джон — очень странный человек. Безусловно честный и порядочный. Я ведь тоже хотел из поместья уехать, а он меня устыдил. Говорит, дескать, вы, сэр Огрид, вольны поступать как угодно, а я останусь, потому что здесь остается моя Алиса, а я ее как бы приручил и потому за нее отвечаю. Я потом подумал: «А я-то должен за весь Барнард отвечать, а не за какую-то там рабыню несчастную». Ну и тоже остался.

— Не жалеешь? — спросил Рейнблад.

— Теперь уже нет, — усмехнулся Огрид. — Когда стрельба началась — пожалел. Страшно было — жуть!

— Думаешь, он ее действительно любит? — спросил Рейнблад.

— Однозначно! — ответил Огрид. — И она его тоже. Будь она человеческой расы, я бы им позавидовал. А так даже не знаю… На самом деле, тоже завидую. Джон — он такой… самодостаточный, что ли… Сам решает, что хорошо, что плохо, а на все остальное плюет с высокой башни.

— Опасный человек, — заметил Рейнблад.

— Очень опасный, — согласился Огрид. — Нам повезло, что когда Дюкейна громили, он в Оркланде был. Иначе мы бы сейчас не здесь беседовали, а в краях удачной охоты.

— Он действительно Фоксхантер? — спросил Рейнблад.

— Однозначно, — кивнул Огрид. — Честно говоря, раньше я думал, что Фоксхантер — выдумка, но только пока с Джоном не познакомился. Он не может быть никем другим, сами подумайте, разве мог такой человек нигде ни разу не засветиться?

— Логично, — согласился Рейнблад. — Ты раньше Фоксхантера разрабатывал?

Огрид отрицательно покачал головой.

— В дела домов я старался не лезть, — сказал он. — Мое дело — разбойников на колы сажать, а с олигархами связываться — не мое дело. Особенно с Дюкейном и с Тринити. Кстати, позвольте выразить запоздалое восхищение вашими решительными действиями в последний кризис. Будь я на вашем месте, ни за что бы не решился.

Рейнблад улыбнулся и сказал:

— Вот поэтому ты на своем месте, а я на своем. Ладно, Огрид, я узнал все, что хотел, спасибо. Не смею больше задерживать.

Джон и Алиса сидели в беседке. Алиса курила косяк, время от времени стряхивая пепел прямо на стол. Взгляд ее был не вполне сфокусирован, а руки тряслись. В другой день Джон давно уже предложил бы ей остановиться, но не сегодня. Столько потрясений подряд — неслабая нагрузка на нежный девичий мозг, без наркотика может не справиться и пойти вразнос. А так вроде держится.

— А потом, когда вы с Огридом за шприцом пошли, ко мне Рейнблад прицепился, — рассказывала Алиса. — Выпучил глаза и говорит так серьезно: «Признавайся, сука, я все знаю!» Я только потом поняла, что он меня на понт брал.

— И как, взял на понт? — заинтересовался Джон. — Призналась?

— Не сразу, — ответила Алиса. — Там на скамейке эльфийская булава лежала…

Джон рассмеялся.

— И как, быстро бегает его божественность? — спросил он. — А я-то думал, чего он такой озабоченный…

— Я не стала за ним гоняться, — грустно сказала Алиса. — Вначале действительно хотела его пришибить, а потом подумала, какой смысл? Если я его убью, кто я буду после этого, чем буду от эльфов отличаться? В мире и без меня крови и грязи хватает, зачем умножать? Да и стремно, вдруг кто увидит… Короче, отбросила дубину и призналась во всем, как ты учил. От себя добавила, что когда я Патти ногами пинала, ты из кустов подглядывал.

Джон рассмеялся, хлопнул девушку по плечу и воскликнул:

— Как ты быстро учишься! Скоро будешь такая же хитрая, как я!

Недокуренный косяк выпал из пальцев Алисы, прокатился по столу и упал на пол. Алиса нагнулась было за ним, но передумала и раздавила туфлей.

— Туфли жмут, — сказала она. — У меня большие ступни, как у самца. Это некрасиво.

— Ты прекрасна, милая, — возразил Джон.

Притянул ее к себе и нежно поцеловал в угол рта.

— Я люблю тебя такой, какая ты есть, — сказал он.

— Врешь ты все, — сказала Алиса. — Ты меня любишь, чтобы для грязных дел использовать. Вначале на Вильямса натравил, теперь на Патти… И насчет того, чтобы человеком меня сделать — тоже соврал.

— Не соврал, — возразил Джон. — Просто время еще не пришло. Ты потерпи, осталось только подождать чуть-чуть, пока Рейнблад новости переварит, а потом все само пойдет. Вот только Пейн меня беспокоит, никак не могу понять, зачем он сюда приперся.

— Он с ума сошел, — сказала Алиса. — Я подслушала, как сэр Рейнблад с сэром Огридом разговаривал, сэр Рейнблад ему ясно сказал, что у Пейна крыша поехала. Думает, что боги через какой-то спутник что-то сделали с церковным компьютером, и тот от этого стал плохо работать. Что с тобой?

Некоторое время Джон сидел неподвижно и молча, а на лице его застыло ошеломленное выражение. Затем он сказал: