Виктор Глумов - Легенды Пустоши
Раскаленный воздух полнился стуком. Изможденные, оборванные люди в большой каменной чаше у основания гряды махали кайлами, ломая гранит. Четверо самых крепких на вид, понукаемые надсмотрщиком с палкой, крутили огромные рукояти крана, по двое на каждую, поднимая на поверхность каменные блоки. По периметру выработки ходили парни в полотняных рубахах и штанах, вооруженные самострелами и обрезами.
Миха Кожистый, хозяин поселка, сидел в фанерной хибаре и обедал. Это был рослый мужчина, красное полноватое лицо заросло черной бородой, которую он иногда подравнивал ножом. Из-под густых черных бровей выглядывали удивительно голубые глаза. Голова у него была абсолютно лысая. Миха хлебал горячую похлебку из котелка и то и дело прикладывался к фляге.
Стукнула, распахиваясь, дверь. В хибару, пригнувшись, вошел управляющий. Содрал с головы белый платок, вытер худое мокрое лицо.
— Еще один пал, хозяин, — коротко доложил он.
— Чего?! — Миха приподнялся, упираясь жирными руками в стол.
— А я что могу сделать? Жара, вот и мрут. Ты б им хоть воды выделил по глотку, глядишь и…
— Чего сказал-то, Влад, подумал? Вода в сезон солнца дороже золота. — Миха торопливо вытер руки о тряпицу, на которой лежал хлеб, и поднялся. — Ладно, идем разбираться.
Кран представлял собой решетчатую ферму, приваренную на широкой колесной платформе под небольшим углом. Для устойчивости ее подпирали несколько железных брусьев. В нижней части фермы был вал с катушкой, на которую наматывалась толстая веревка. Другой конец веревки был перекинут через блок в верхней части фермы. К катушке с каждой стороны крепилась длинная деревянная рукоять, за которую могли взяться двое.
Сейчас кран бездействовал. Солнце стояло в зените, небо было белым от зноя, земля потрескалась и неприятно хрустела под ногами. Двое рабов с одной стороны крана и один с другой сидели на платформе, опустив головы, рядом стоял надсмотрщик. Четвертый раб лежал возле платформы на боку, откинув одну руку, — видимо, как упал, так и не трогали. Работа по погрузке вырубленных блоков приостановилась, но унылый стук кайлами по-прежнему стоял над выработкой.
Миха подошел ближе, перешагнул через тело.
— Чего расселись?! — крикнул он, забираясь на платформу по приваренной возле кабины лесенке.
Кран был передвижной: в передней части платформы поставили кабину от самохода и двигатель. Ферма стояла под углом к тыльной части. Кран подгоняли задним ходом к выработке, и рабы крутили рукояти. Когда-то к катушке подходил механический привод и кран работал от двигателя, однако Миха велел переделать, чтобы дорогое топливо не жечь.
— А ну вертите дальше, работа стоит! Пошли, пошли, скоты ленивые! — Он пнул ближайшего раба, и тот медленно поднялся. — Шевелитесь! — заорал Миха, разозленный этой медлительностью, вытащил маузер. Ствол уперся в голову раба. Двое других угрюмо смотрели на хозяина с противоположной стороны платформы, отделенные от него фермой.
— Воды… — прохрипел один из них.
— Чего тебе?! Подумал, чего сказал?! — взбеленился Миха. — Вот тебе, а не воды! — Он быстро навел пистолет на просившего воды раба и выстрелил ему в голову.
Раб рухнул на платформу.
— Работать! — Миха стволом наотмашь ударил ближайшего раба по щеке. Тот схватился за рукоять с одной стороны, его напарник — с другой. Надсмотрщик под сердитым взглядом хозяина огрел раба по плечам.
Миха спрыгнул с платформы, подступил к Владу, который стоял, заложив руки за спину, и бесстрастно наблюдал за расправой:
— Найди еще двоих посильнее и поставь на кран.
Влад едва качнул головой:
— На ломке совсем доходяги уже… Ладно, поищу.
— Работу не прекращать! Трупаки гонзам скормить.
И тут у ворот с другой стороны поселка послышалось тявканье гонз. Миха с Владом разом повернулись туда. Они услышали сквозь несмолкаемый перестук окрик часового.
— Не прекращать! — Миха сжал кулак и сунул его под нос управляющему. — Иди за рабами, я разберусь.
* * *Неожиданных гостей хозяин принимал в своей хибаре. Он с удивлением разглядывал их: высокого широкоплечего мужчину в наглухо застегнутой куртке с высоким воротом и в перчатках, от которого несло машинным маслом, и кривоногого карлика в кожаных шортах. Те в свою очередь разглядывали Миху, и не было на их лицах ни страха, ни подобострастия. Наконец хозяину каменоломни надоело, и он буркнул, обращаясь к мужчине:
— Ну? Чего приперлись?
Неожиданно первым заговорил карлик.
— Ты главный тут, большак?
— Чего? Кто? — удивился Миха, отводя взгляд от высокого. — Ты мне?
— А разве от вас тут еще кто-то есть? — Карлик завертел большой лысой головой и даже заглянул под стол.
— Я только, — продолжал удивляться Миха. — Я хозяин.
— Ну, то-то я смотрю, больше никого, — хмыкнул карлик. — В общем, понятно мне про тебя все, хозяин. Большаки — это вы, крупняки, я вас так называю. Что, догадаться трудно?
— Ну, — кивнул Миха, начиная раздражаться. Он взял из-за стола стул, поставил перед гостями и сел, закинув ногу на ногу. На нем были штаны из потертой кожи и кожаная жилетка на голом торсе. Было видно, что Миха неплохо питается и силой не обделен. — А дело-то в чем? Ты сказал — дело есть. Валяй выкладывай, времени-то у меня немного, за работой следить надо. А то так и мрут, скоты, так и мрут…
— Предложение у нас к тебе, — прогудел Георг.
— Сделку предлагаем заключить! — опять влез карлик. — Деловое то есть предложение, кумекаешь головой своей бородатой? Нам кран твой нужен, чтобы кое-что поднять, а мы за это с тобой поделимся вещами, которые тебе не без пользы будут.
— Чего сказал-то? — Миха почесал заросший подбородок.
— Ну ты быстро соображаешь! — деланно восхитился карлик. — На лету просто схватываешь, мыслитель.
— Подумал, чего сказал? — нахмурился Миха. — Кран взять хотите, я понял. Ну и чего? Мне с того какая выгода? Откуда вы вообще здесь взялись?
— Заплатим мы тебе, — сказал карлик. — Ты тут небось не очень много зарабатываешь, на дробилке своей?
— Не так много, чтобы кран чужакам под честное слово отдавать.
Дверь открылась, вошел Влад, встал у стенки, привалившись к ней плечом. Чак обернулся и окинул управляющего быстрым цепким взглядом. Георг даже не пошевелился, стоял, как пришел, заложив руки за спину.
— Да я же говорю: мы заплатим! От же скородумный ты у нас, хозяин! В накладке не останешься. Сколько ты хочешь за аренду своего драндулета? На день чтобы взять… нет, на два? Чтобы туда-сюда успеть обернуться тоже. Себя не обидь, но и о людях подумай, грабительскую цену не назначай, я тебе не казначей Киевского Храма, а лицо частное, обычный доставщик.
Миха зевнул, привставая со стула. Он уже собирался подать Владу знак, чтоб выкинул обоих вон, но тут Георг добавил:
— Оружием платим.
Влад опустил сложенные на груди руки, у Михи блеснули глаза.
— Чего? — переспросил он.
Карлик замахал руками, но высокий продолжил:
— Мы нашли оружие, со времен Погибели лежит. Завалило его, надо раскопать. Часть клада вам за работу отдадим.
Чак схватился за голову. Миха с Владом подались вперед, жадно слушая.
— Ну и где место-то?
— Так вы согласны?
Чак подпрыгнул, привлекая внимание:
— Погодьте, большаки, нам с напарником надо переговорить. Обсудить кое-что… — И он выскочил за дверь. Следом, помедлив, вышел Георг.
Миха с Владом переглянулись.
Чак оттащил киборга от фанерной хибары на несколько шагов, в сторону пустых палаток, и зашипел:
— Ты зачем им про оружие сказал, железяка бездумная?! Их можно было просто нанять!
Георг достал из кармана ветошь и протер мокрый лоб — в хибаре было душно.
— Ты же сам собирался им сказать. И потом, они отказались считай, вон хозяин зевал уже. Похоже, ты с виду не очень платежеспособный.
— Я тебе!.. — Чак занес кулачок, но затем махнул рукой. — А, ладно, раз так обернулось, будем по первому плану действовать. Я уже все придумал. С севера небольшой отряд омеговцев движется. Они тоже наверняка захотят помочь нам с оружием. Ты приведешь камнетесов, вы поднимете оружие. Я омеговцев как раз приведу. Они передерутся, и клад только нам достанется!
Солнце перевалило за полдень, жара стояла почти нестерпимая, еще несколько дней — и в это время уже нельзя будет в Пустоши находиться, придется в укрытии пережидать самые горячие часы.
Георг покачал головой:
— Нехороший план, Чак. Недобрый.
— Вот железяка глупая! А ты чего хотел? Наоборот, хороший план, добрый! Они ж рабовладельцы. Палатки у них колючей проволокой обнесены, чтоб рабы не сбежали. Если их перебьют, это ж сколько людей разом освободится? Да нам еще спасибо скажут! К тому же они все равно с нами делиться не будут, ты лицо этого главного их видел? Глаза — как две руки, всё загребают. Так что, действуем?
