Антон Кравин - Наемники смерти
– Чё, серьезно? – не поверил Момент.
– Откуда они взялись? – спросил Данила.
Прянин грустно усмехнулся:
– Мы сами их создали… Ну, не мы лично, а мы – люди. Три недели назад я сбежал от них. Это было несложно, к тому времени они верили мне, называли Говорящим, разрешали гулять. И я сбежал. Правда, недалеко. На окраине Дубны меня поймали прихожане Андрония. Хотели было линчевать на месте, как хамелеона, но почему-то не линчевали. Отвели к самому отцу Андронию. Он-то мне и поведал, откуда взялась на плотине и вокруг водохранилища эта, по его выражению, «пятнистая нечисть»… У отца Андрония весьма эклектичная вера. В том, что касается чистоты расы, он склоняется к неонацизму в духе Древней Спарты. Когда в его приходе рождался ребенок с малейшим генетическим дефектом, его сбрасывали с дамбы. Но некоторые выживали… Неясно, кто основал эту колонию отверженных, кто выхаживал первых детей, но за столько лет детки подросли и вытеснили сектантов практически из всей Дубны. Отец Андроний как раз думал, что со мной делать, когда на горизонте появился ваш отряд. Ну а продолжение этой истории вы уже знаете…
– Да, Доцент, – с уважением сказал Кондрат. – Верю, что ты им полгода байки травил. Складно излагаешь…
– Веселая история, – заметил Данила. – Вопрос в том, что дальше?
Вместо ответа раздался скрип открывающейся двери.
– На колени, – прошипел Прянин, дергая Данилу за рукав. – И взгляд в пол!
Данила счел за лучшее подчиниться. Рядом Момент изображал скорбящего и тоже зыркал исподлобья. Скрутить бы его и допросить, пока он еще большей беды не наделал. Нет, позже, сейчас есть явная угроза жизни.
Сквозь опущенные ресницы Астрахан разглядел, как в тронный зал вошел ребенок… нет, поправка: карлик, очень похожий на ребенка, облаченный в синий комбинезон и огромные, не по размеру, резиновые сапоги. Проковыляв к трону, карлик запрыгнул на него, поерзал, устраиваясь поудобнее, и пискляво сказал:
– Говорящий может встать!
Прянин, кряхтя, поднялся с колен.
– Говорящий уходил надолго! – пропищал карлик. Лицо его украшали желтые и коричневые пятна такого размера, что кожа смахивала на лоскутное одеяло.
– Говорящий вернулся, – смиренно сказал Прянин.
– Говорящий привел жертву?
– Нет. Это не жертвы. Это другие Говорящие.
– Нам не нужны другие Говорящие! Ему нужна еда!
– Это не жертвы, – твердо повторил Прянин. – Они помогут добыть мне новые истории.
– Новые истории? – заинтересовался карлик. – Где новые истории?
– На том берегу, – неожиданно сказала Марина. – В большом доме на том берегу. Там много новых историй. Я знаю.
Карлик впился в нее взглядом, и у девушки загудело в голове. Она пошатнулась, стоящий на коленях рядом Данила ухватил ее за локоть и оторопел: у карлика были желтые глаза и лишенные ресниц веки рептилии. Казалось, что сейчас он раскроет рот и высунется раздвоенный язык. Он не имел с ихтиандрами ничего общего, это было существо другой породы.
– Новые истории! – пискнул карлик. – Новые истории – хорошо, жертва – тоже хорошо. Ты идешь, они остаются.
– Я сам не справлюсь, они идут со мной, потом возвращаются, – возразил Прянин, покрываясь испариной. – Надо на остров, очень надо.
– Значит, вы остаетесь вместе. Много жертв. Ты, – карлик ткнул пальцем в Кондрата, – первым будешь.
Кондрат позеленел, но почему-то сидел истуканом, не шевелился, хотя на дне его глаз плескалось отчаяние. Данила решился: будь что будет, другого выхода нет – броситься к карлику, свернуть ему шею и бежать отсюда, пытаясь отбиться от пятнистых детей с их копьями.
Он дернулся… и не смог сдвинуться с места. Вообще не смог пошевелиться, даже пальцы не слушались!
Это еще что такое? Гипноз?
Карлик заквохтал, смеясь, спрыгнул с трона, собрав оружие замерших людей, поспешил прочь. Лязгнул засов. И тут же будто пузырь лопнул в голове – Данила сорвался с места, ударил в решетчатую дверь, еще и еще раз, но в петлях она сидела мертво, не вышибить. Потянулся к засову – и увидел замочную скважину. Выругался.
Повернувшись к остальным, спросил:
– Взломщики есть?
– Нет, позвольте, – пролепетал Прянин. – Тут есть еще один выход, идемте, вон там, в углу, за компьютерами…
Он обошел пирамиду из старых компьютеров, толкнул железную дверь плечом, навалился на нее всем весом и растерянно попятился.
– Нет, тоже заперта.
– Нас теперь скормят речному богу? – спросила Марина.
Данила быстро обошел тронный зал.
– Спокойно, надо думать. Сейчас они за нами придут… Здесь полно всяких предметов, можно, по крайней мере, вооружиться. Как они думают нас вести на плотину? Голыми руками возьмут и дотащат?
– Да зыркнет на тебя уродец – сам и пойдешь, – пробурчал Кондрат. – Не понял еще? Потому нас так и оставили, без надзора.
Момент, до сих пор молчавший, подал голос:
– Человек с человеком договорится – это да, я кого угодно уболтаю, но с этими как себя вести? Они ж не люди уже, бро! Непонятно даже, как к ним подступиться. И даже шмали нет, чтоб успокоиться… Пришел нам, чую, конец быстрый и бесславный.
– Нет-нет, с ними тоже можно договориться, – проговорил Прянин, сидящий на грязном полу у стены. – Они всего лишь дети. Да, странные, жестокие, но дети.
Марина обхватила себя руками за плечи.
– Тогда мы для них – мухи, которым отрывают крылышки и пускают на корм любимому паучку.
Данила сказал:
– Хватит болтать. Для начала надо открыть дверь. Доцент, они спят, как мы?
– По-моему, они вообще не спят, – возразил Прянин. – Хотя такое вряд ли возможно.
– Значит, надо просто расковырять замок или вынести дверь к чертям. Тут простой механизм. Кто-нибудь соображает в этом?
– Кондратий, а может, вы?.. – спросила Марина с надеждой.
Уголовник пожал плечами:
– Впервые жалею, что не домушник. Видел, как кореш мой замки вскрывал, он мне даже рассказывал…
– Так чего ты молчал, чувак?! – возликовал Момент.
Астрахан добавил:
– Что тебе для этого нужно?
– Гаечный ключ, скрепка. Булавка хотя бы. Проволока… Но я ни разу этого не делал, ясно? Там хоть до самого замка достать можно? Не уверен, что у меня получится.
Момент забегал по залу.
– Сможешь-сможешь, куда денешься. Жить захочешь – еще как сможешь! – Он сел над дохлыми компами и принялся в них копаться. – Ищем что-то подходящее, оно должно тут быть, вон сколько барахла.
– У меня есть булавка! – Марина полезла под куртку, и Гена вскочил.
– Ну вот, и от женщины в Секторе бывает польза!
– Теперь ищем гаечный ключ, – велел Данила.
– Или плоский тонкий кусок металла, – подал голос Кондратий.
Гаечного ключа не нашлось, зато металла было с избытком. Ломкий алюминий Кондратий сразу забраковал, остановив выбор на двух извлеченных Моментом из недр алтаря стальных штуковинах, изогнутых Г-образно, тонких на конце. Одна влезла в замочную скважину, и Кондратий прокомментировал:
– То, чем мой кореш работал, на гаечный ключ тоже не очень-то походило.
Распрямив булавку, он немного загнул ее кончик. «Ключ» торчал в нижней части замка, булавка вошла в верхнюю. Кондратий запыхтел, упершись лицом в прутья решетки. Правой рукой он пытался провернуть «ключ», левой держал булавку и ковырял замок. Устав от неестественной позы, распрямился, размял спину, вытер пот со лба и пошел на второй заход.
Но и он закончился неудачей. Кондрат хлопнул себя по ляжкам и рявкнул:
– Хватит таращиться!
Данила отвернулся к «трону». Бывший уголовник кряхтел и сопел, ругал замок, потом стал его тихо уговаривать. Астрахан примерно понимал, что он пытается сделать: разблокировать контакты, а потом провернуть ключ.
Поток ругательств известил о том, что и на этот раз ничего не вышло, и тогда Данила принялся искать более подходящий «ключ» среди разбитых компов и выпотрошенных мониторов. Марина молча встала рядом, Доцент сидел под стеной, впившись взглядом в спину уголовника. Момент в это время обследовал зал в поисках запасных входов-выходов.
Когда щелкнул замок, все уже разуверились в том, что получится.
– Есть! – выдохнул Кондратий, со скрипом приоткрывая дверь.
Осторожно, на цыпочках, пошли по лестнице наверх. Ступени прогибались и скрипели. Между ржавыми трубами свистел сквозняк, капала вода.
Ихтиандр появился бесшумно, тот самый первый, – бледный силуэт на сером фоне. Данила размахнулся, чтоб метнуть арматуру ему в голову, как копье, надеясь если не убить, так оглушить, но Прянин ударил его по руке, прошипев:
– Нет, нельзя!
Данила машинально отмахнулся, и Прянин, не устояв на ногах, отлетел, ударился затылком о трубу. Мальчишка бросился к нему, злобно зыркнув на беглецов, схватил Доцента, помог встать.
– Говорящий, хочу с тобой. Возьмешь меня? С тобой!
– Только веди себя тихо, – пробормотал Прянин. – Хорошо?
– Да, Говорящий. Я выведу. За мной.
