Попытка вторжения - Юрий Павлович Валин
Наконец, лодки двинулись дальше. Катрин сидела, привязанная за нижнюю конечность, добавочной веревкой вокруг талии, и пыталась понять кто же теперь Лоуд? Имелись веские подозрения, что не один гребец утонул, а парочка. Воины сидели мокрые, сосредоточенно гребли, под обвисшими шароварами нервно вздрагивали хвосты…
Лоуд обнаружилась только при высадке — лодки разгружались у довольно крепкого причала. Вокруг торчали пни спиленных деревьев, к странной насыпи на склоне поднималась тропа. Хвостачи уволакивали туда трофейный багаж, последний из гребцов вдруг вульгарно завилял задом. Крутящийся под влажными шароварами хвост выглядел довольно омерзительно, но не узнать эротичность манер было невозможно — определенно Пустоголовая.
Старшина справился с узлами привязи, и Катрин с веревкой на талии и двумя конвоирами отправилась к лагерю. Большей чести удостоился только Мин — его клетку тащили вчетвером.
В целом, контакт опергруппы с противником можно было считать состоявшимся. Вот он лагерь ворога-оккупанта, один из оперативников благополучно влился-втерся и полностью легализовался. Пора было переходить к следующему этапу операции…
Глава пятая
Цитадель добра
Лагерь стучал, топал, пыхтел и скрипел — вооруженные деревянными лопатами и грубыми кирками хвостачи бодро трудились. Пологий спуск к реке был расширен и выровнен, русло ручья явно изменили, частично засыпав и приперев к одному из склонов. Возводился внушавший уважение оборонительный вал, шедший почему-то вдоль ручья и грозивший охватить немалую площадь. Полуголые строители возились и на склоне, выравнивая размеченные кольями площадки. Поскрипывали колеса десятков деревянных тачек, откуда-то доносился скрип буров, вгрызающихся в скальную твердь, торчали сваи широких помостов, хвостачи затаскивали туда новые бревна…
Оценить масштабы стройки в целом Катрин затруднялась — ее конвоировали по насыпи, тропинка была еще не натоптанной, приходилось смотреть под ноги: скатиться по каменистому склону — удовольствие небольшое. Одно было понятно — Сиге в оценке противника несколько ошибся — здесь закрепился строительный батальон хвостов в пятьсот, если не больше…
Бесхвостые тоже имелись: Катрин уже видела троих в красном. Куртки яркие, видимо, суконные, армейского ретро-покроя. Физиономии тоже ретроградные: усатые, потные, у одного из краснокамзольника бакенбарды — орангутанг обзавидуется. В смысле не шароварный оранг, а натуральный лесной-калимантанский. На ремнях ретроградов имелось оружие: прямые палаши (явно не штампованные) и кобуры — что-то громоздкое, солидное, больше смахивающее на обрез-лупару, чем на штатные короткостволы. Краснокамзольники определенно начальствовали: двое на склоне возились с треногой, напоминающей теодолит, красавец с бакенбардами проводил воспитательную работу — провинившийся хвостач пританцовывал на месте, прикрываясь руками, но отскочить не решался. Красный господин пинал его размеренно и крепко — добротный высокий сапог неутомимо поддавал под тощий зад с поджатым хвостом.
Явление дамы прервало экзекуцию — краснокамзольник уставился на пленницу, принялся стеснительно обтирать сапог о землю — сразу видно цивилизованного человека. В принципе, на Катрин все смотрели: хвостачи украдкой, без отрыва от тачек и лопат, белые (в смысле, красные) господа с откровенным любопытством — инженерная пара живо развернула оптический прибор и провожала гостью вооруженным взглядом. Шпионке оставалось надеяться, что с тылу и в перевернутом виде она не вызывает особого отвращения.
Как долго они здесь ковыряются? Объем работ проделан солидный: выше по долинке угадывался целый ряд заложенных фундаментов, причём один из них был поистине огромным — будущий сборочный цех, не иначе. Торчали вышки и незаконченные каменные стены, часть строений функционировала: валил дым, размеренно лязгал металл, у ручья стучал-пыхтел паровой насос, суетились хвостачи-кочегары, к мастерским тянулись временный кривоватый виадук. Значит, трубопрокат у них есть…
Катрин стало еще грустнее — в Долине за каждую трубу для водопровода серебром и чистыми нервами плачено, а эти… Цивилизаторы хреновы, мля…
Конвой свернул с вала, шпионка успела увидеть ворота, сваи и искусственную стену выше по склону, но вертухай-старшина требовательно подпихнул пленницу. Под ногами оказалась лестница. Катрин поднималась по неровным ступенькам и собиралась жаловаться — могли и поаккуратнее вырубить. И пошире. Подъем был довольно крут, с одной стороны напирала скала, с другой зияла пустота, перилами не озаботились — слетишь тут со связанными руками, и конец славной шпионской миссии. Взбирающийся следом старшина поддержать пленницу даже не пытался. Вот гад плешивый…
На узкой площадке встретил усатый краснокамзольник, за ним виднелся еще один лестничный пролет и дверь — видимо, вход в пещеру, облагороженный тесаным камнем. В стороне от двери темнели узко прорубленные окна.
— Да как так можно⁈ Свалитесь же, — заворчал Красный, разглядывая пленницу. — Тут вам не по площади гулять. Давайте руки развяжу, молодая леди. Только бежать не вздумайте, враз оступитесь…
— Да куда тут бежать, господин добрый воин. Тут и так дух спирает, — Катрин повернулась спиной, подставляя руки…
Вид на долину открылся до самой Кроличьей: десятки строений и фундаментов, палаточный лагерь, изгибающийся вал и штабеля бревен, копошащиеся хвостачи. Нет, тут их куда больше — под тысячу, определенно…
…Недоброе Катрин почувствовала в последний момент, собственно и вырываться было поздно — впереди только пара ступенек и старшина. Можно, конечно, сигануть с лестницы на склон и отделаться сломанными ногами. Если повезет…
Пока шпионке не везло — на запястьях защелкнулось тяжелое железо.
— Ой, это что такое⁈ — жалобно вскрикнула Катрин.
— Наручники, мисс, — пояснил Красный. — Для порядка. Не дергайтесь, значит. Потому как сильнее затянутся. Ну, сами учуете. Поднимайтесь осторожненько.
Старшина-хвостач осклабился, еще раз взглянул на корсаж пленницы и потопал вниз.
Катрин осторожно развернулась на узкой площадке. Красный заботливо придержал:
— Наверх, мисс, пожалте.
Впрочем, уступать дорогу он не спешил, внимательно разглядывал, потом осторожно провел пальцем по щеке пленницы.
— Вы что себе позволяете⁈ — взвизгнула Катрин. — Я замужняя дама! Прошу вести себя прилично!
— Как скажете, мисс гостья, — страж улыбнулся в густые усы.
Что-то не нравился он Катрин. Мигом куда-то делся грубоватый акцент и простецкие манеры. Последняя фраза была сказана слишком правильно и иронично. Нахрена нам ироничные конвоиры?
Хуже иронии было то, что запястья оказались плотно сжаты — металл защелкнулся поверх веревок, но сдавил надежно. Катрин опыт общения с цивилизованными наручниками имела — крайне неприятное изобретение. В данном случае еще и на удивление увесистое.
Красный усач, наконец, уступил дорогу
— Шагайте, мисс.
Катрин шагнула, закачалась:
— Вы что за тяжесть на меня нацепили⁈ Я же оступлюсь. Бессовестный палач!
— Суровые времена, мисс. Ступайте и не волнуйтесь, в случае чего
