Тор - Денис Геннадьевич Моргунов
Подняв несколько новых булыжников, я бросил один из них перед собой. Стукнув по деревянной шпале, он отскочил в сторону, но тут же завис в воздухе, словно остановленный чьей-то невидимой рукой. Провисев пару мгновений, булыжник в буквальном смысле взорвался, разлетаясь мелкой шрапнелью. Я еле успел увернуться от одного из осколков, прикрыв голову рукой.
– Вот же падла!
Выругавшись, я бросил еще один камень, немного в сторону от засевшей между рельсов аномалии. На этот раз ничего необычного не произошло. Для пущей уверенности проверил всю поляну на наличие ловушек. Чисто.
Вскоре я вышел к бетонному забору, ограждающему владения Ворона. Впрочем, в Зоне к тому моменту окончательно стемнело. Ускорив шаг, насколько это возможно, наконец-то добрался до КПП. Постовые смерили меня презрительным взглядом, но пропустили без лишних вопросов. Петляя между постройками, я направился ко входу в бар. Спустился по ступенькам, сдал оружие угрюмому охраннику и вошел в большое прокуренное помещение.
– Какие люди! – воскликнул кто-то. – Андрюха! Тебя каким ветром занесло?
Осмотревшись, я заметил Банана, сидящего за дальним столиком. Расплывшись в улыбке, сталкер махнул рукой, мол, проходи, присаживайся. Я тяжело вздохнул и нехотя поплелся к своему знакомому. В тот момент мне меньше всего хотелось с кем-то общаться, а уж тем более с Бананом. Он же сейчас всю душу вытянет: что? где? как? Но вариантов нет. Обижать парня тоже не хотелось.
Плюхнувшись на лавку, я пожал его тощую руку и приготовился к словесной пытке.
– Хреново выглядишь, – нахмурив лоб, резюмировал Банан. – Выпить хочешь? Хотя что за глупые вопросы, конечно же хочешь. Если б меня так потрепало, я б очень даже хотел. И не просто выпить, а напиться до потери сознания. Бармен! – крикнул желтокожий. – Принеси пару флаконов горючки и пожрать! Мой братан из рейда вернулся!
Я удивленно посмотрел на Банана. Признаюсь честно, не ожидал от него такого. И чего он меня братаном назвал? Да какая, черт возьми, разница? Он мужик нормальный. Проверено. А причуды… Так у кого их нет?
– Спасибо, – все, что я мог вымолвить.
– Та за шо? Не парься. Все в шоколаде, – усмехнулся Банан. – А ты чего один? Где напарника потерял? – спросил он, когда Циклоп принес еду и выпивку.
– Надеюсь, уже у Хирурга, – сухо бросил я.
– О как. Что стряслось?
Я вкратце рассказал о своих приключениях за последние пару дней.
– Да-а-а, – почесав подбородок, протянул Банан. – Некисло вас Зона потрепала. Ты же понимаешь, что это из-за тебя? Нет, не так. Ты понимаешь, что это твое очередное испытание? Радуйся, что жив. Значит, прошел его. – Разливая прозрачное по стаканам, он раздумчиво излагал свои мысли. – А насчет Тихого не переживай. Маклауд его старинный друг. Тем более «независимый» обязан ему жизнью. Дойдут обязательно. Все будет чики-пуки.
– Очень на это надеюсь, – ответил я, кривясь от горького вкуса местного пойла. – Ты сам-то как?
– Да, – отмахнулся Банан, – ничего нового. Стабильно хреново. Впрочем, как и у девяноста процентов всех сталкеров. Сижу в баре. Жру, пью. Иногда выхожу на свет Божий. Отчитаться, что все еще жив.
– Кому? – удивился я.
– Как кому? Зоне, конечно! – усмехнулся собеседник. – Она же ждет не дождется, когда я ласты склею. А оно видишь, как получается? Не по ее плану.
– Что ты несешь? – мотнул головой я, понимая, что после третьего стакана знатно захмелел. – Какому плану?
– Долгая история. Да и ни к чему она тебе. Меньше знаешь – уверенней на ногах стоишь. – Банан налил только себе и залпом осушил стакан. – Вот. Дали ему год. Отсидел тринадцать месяцев – досрочно выпустили. – По своему обыкновению, он «шуткой юмора» постарался перевести разговор в другое русло.
– В душу тебе лезть не буду, – устало зевнув, произнес я. – Захочешь рассказать – расскажешь. А нет – то и суда нет. Короче, что-то меня нахлобучило, как подростка. Спасибо за все. Пойду, пожалуй, спать.
– Давай, братан. А я еще немного посижу, – рассматривая оставшиеся полбутылки прозрачного, ответил Банан.
Пошатываясь, я побрел к ночлежке, где меня ждала не самая свежая и удобная кровать, но ведь тут и не курорт.
Глава 20. Покаяние
«Отпущение грехов дарует не исповедник, а сама исповедь».
Оскар Уайльд
Новое утро в Зоне оказалось непохожим на те, что мне доводилось видеть. Невероятно чистое небо. Глубокая, непостижимая синева без единого облака. Ослепительно яркое солнце, только поднявшись над горизонтом, тут же принялось согревать своим теплом все и всех вокруг. Легкий ветерок зашумел сухими листьями в кронах деревьев. Только вместо веселого щебетания птиц доносился противный вороний ор. Ну, как говорится, – в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя.
Я сидел на сложенных друг на друга бетонных плитах, попивая цикорий, местный заменитель кофе, и дымя сигаретой. Как ни странно, но это прекрасное утро не было омрачено похмельем. Греясь в лучах солнца, по которому успел соскучиться, я радовался новому дню.
Что нужно человеку для счастья? Правильно, немного тепла и отсутствие раздражителей. Хотя… С раздражителями не все так безоблачно, как хотелось бы. Комары, по всей видимости, тоже согрелись и знатно проголодались. А как еще объяснить нашествие писклявых кровопийц?
– Зараза! – выругался я, прихлопнув очередного наглеца, присосавшегося к шее.
«Сталкеры! Внимание! Сидя в баре и пропивая остатки здоровья, вы не сможете проявить себя! Доблесть! Мужество! Отвага! Если вам близки эти понятия, значит, ваше место в “Возмездии”!» – донеслось из громкоговорителя, висевшего над входом в бар.
– Пропаганда. Без нее никуда, – прозвучал голос Банана.
Я даже не заметил, как он подошел. Сталкер стоял, опершись спиной о плиты.
– Когда-то, – продолжил он, – я тоже поддался влиянию пропаганды. Возомнил себя крутым перцем, которому все по плечу. Напялил форму «Возмездия» и начал хорохориться перед другими сталкерами. Как-никак член самого мощного клана во всей Зоне! Молод. Горяч – телом и нравом. Помню, как будто это было вчера. Отправился наш отряд к Покинутому городу. Мы Припять так называем, – пояснил Банан. – Но на подходе к РЛС попали, как нам тогда казалось, в мощную пси-аномалию. Мощно мозги поджарило. Дензел с Кадыком сразу отключились. Следом свалился Грег. А я… – Банан запнулся. – Я сбежал. Подло. Трусливо. Оставив товарищей умирать. Вся спесь и чрезмерная крутость сразу же улетучились. С тех пор у меня такой цвет кожи. Честно сказать? Свое прозвище я сам же придумал. А знаешь зачем? – вопросительно посмотрев на меня, поинтересовался
