Джеймс Баркли - Тот, кто был равен богам
— Он убил моего Лориуса. Он убил вашего Джаринна. Как вы можете стоять рядом с ним?
— Он выполнял мой приказ, — невозмутимо ответила Ллирон. — Чей же еще, по-твоему?
— Ваш? — ошеломленно переспросила Пелин, глядя, как двое стражников Сенсерии встают по бокам Ллирон. — Значит, я искала вас.
— Ну, разумеется, — сердито бросила Ллирон. — Кто еще может возглавить эльфов теперь, после смерти Джаринна и Лориуса? Верховный жрец Шорта всегда был правителем эльфов. И он всегда был иниссулом, до тех пор, пока не вмешался Такаар. Только в стенах храма Шорта все кланы могут рассчитывать на равноправие. Только Верховный жрец ордена может справедливо управлять теми, чьи души проходят через его руки. И только иниссулы обладают достаточно острым умом и силой крови, чтобы обеспечить должный уровень процветания для каждого клана.
Ноги у Пелин подкосились. Подобные слова следовало навеки похоронить в прошлом и использовать только в качестве примера того, насколько несправедливой и неправедной была раньше жизнь большинства эльфов. Она стояла рядом со своими братьями, гиаланином и сефаном. Она боялась за них так, как должна была теперь бояться и за себя.
— Всю свою жизнь вы проповедовали гармонию, — сказала Пелин. — Почему же сейчас вы обратились против нее?
— Всю мою жизнь? Едва ли. Мне приходилось лишь шевелить губами и притворяться, пока Джаринн продолжал проповедовать свои ущербные истины. — Жрица перенесла внимание на Метиана и Якина. — Вы двое. Что вы стоите с открытыми ртами, словно голодные пираньи в поисках пищи? Вам нечего сказать в поддержку своей начальницы?
— Что теперь будет с нами? Или с Аль-Аринаар? — осведомился Якин на удивление спокойным голосом.
— Не бойся, — ответила Ллирон. — Гвардия Аль-Аринаар — пожалуй, самое лучшее и величайшее из всех творений Такаара. Сила, составленная из представителей всех кланов, обученная действовать, как единое целое. Превосходное вооруженное формирование для защиты Шорта, разве нет? Во всяком случае, на мой взгляд. Очень жаль, что ТайГетен при этом не будут играть никакой роли, но ты сама понимаешь, что это только изрядно усложнило бы дело.
— А если мы откажемся? — осведомился Метиан.
Тон Ллирон остался ровным и спокойным.
— Разумеется, выбор остается за вами. Но, завернутых в свои накидки, вас бросят к ногам тех, кто проявит куда меньше милосердия и жалости к плодам неудач Такаара, нежели я.
— Вам придется убить нас всех. К вам не пожелает присоединиться никто, — заявила Пелин.
— Не будь такой наивной. Многие уже сделали это. Я осведомлена о твоих планах куда лучше, чем тебе представляется. Что же касается вас троих, то я дам вам время остыть и обуздать свою ненависть. Я вернусь к вам на рассвете. Перед самым прибытием нашего флота. И тогда я выслушаю ваш ответ. Сенсерии, отведите их в зал созерцания и воспоминаний. Там им самое место.
Глава 19
Я могу скорбеть о тех, кто пал в битве. Или я могу сделать так, чтобы их жертва оказалась не напрасной.
Пелин долго хранила молчание. Зал созерцания располагал к этому. Он был полон всевозможных растений. Дневной свет проникал сквозь стеклянную крышу, раскинувшуюся надо всей комнатой в сорока футах у них над головами. Беззаботно журчала живительная влага в искусственном пруду, вода в который поступала по скрытым трубам. В нем лениво шевелили плавниками крупные белые и черные рыбины.
Пелин сидела в глубоком и удобном кожаном кресле, одном из шести, расставленных вокруг низкого деревянного столика, на котором стояла ваза со свежими пахучими цветами, срезанными в саду, разбитом позади храма. Но вид Якина, без устали расхаживающего по комнате взад и вперед, в конце концов, вывел ее из задумчивости.
— Вот скажи-ка мне, что ты делаешь? — поинтересовалась она.
— Ищу способ выбраться отсюда, — ответил он. — Не можем же мы просто сидеть здесь и ждать?
— Если ты еще не понял, то это — не спектакль «Похищение Верендии», — язвительно заметил Метиан.
Старый гиаланин сидел в кресле напротив Пелин, погруженный в такую же задумчивость, как и Пелин. И столь же немногословный. До сих пор она просто не замечала его.
— Я знаю, — резко бросил Якин. — Но я просто не вижу смысла сидеть и ждать наступления рассвета, чтобы получить клинок икари в живот.
— Ты только зря тратишь силы, которые тебе еще понадобятся, — сказал Метиан. — Иди сюда и присядь.
— Я не могу, — отказался Якин.
— Нетерпеливая юность, — вздохнул Метиан. — А ты, архонт Пелин, у тебя есть план?
Пелин взглянула на него. План. Она предупредила своих воинов о том, что предателями могут оказаться жрецы высшего эшелона власти, а сама добровольно отдалась в руки самой высокопоставленной из них. Хорошенький же из нее стратег.
— Идиотка, — пробормотала она.
— Прошу прощения? — отозвался Метиан.
— Это я о себе, Метиан. Мне очень жаль, что я втравила вас обоих в это дело. Я привела нас всех прямо в лапы врагу.
— Ты же не могла знать об этом заранее, — возразил Метиан.
— Я могла бы последовать своему собственному совету и не доверять никому. Уж во всяком случае, не высокопоставленному иниссулу. Хотелось бы мне знать, состоялся ли общий сбор. Как вы думаете, Эссерал приняла на себя командование?
— По идее, должна бы. В конце концов, ты ведь назначила ее своим заместителем.
— Да, но она — недовольная своей судьбой сефанка.
— Мы все здесь недовольны своей судьбой, — заметил Якин, взобравшийся на бортик у пруда. — Просто надо делать свое дело, верно?
— Осторожнее, ты сломаешь себе лодыжку. Как же ты пойдешь на казнь, прихрамывая, что ли?
— Метиан! — прошипела Пелин.
— Слезай оттуда, юный глупец, — с улыбкой обратился к юноше Метиан.
— Они действительно так поступят с нами? — ошеломленно поинтересовался Якин.
Пелин одарила своего пожилого спутника яростным взглядом.
— Только если мы откажемся сотрудничать.
— Они все равно не будут нам доверять, — сказал Якин. — Они не поверят, что мы так легко переметнулись на их сторону.
— Может, и не поверят, но одно я знаю совершенно точно, — заявила Пелин. — Даже оставаясь в подземелье храма и занимаясь какой-нибудь грязной работой, у нас все равно больше шансов помочь нашим людям, чем если наши души отправятся прямиком к Шорту.
Метиан откашлялся.
— Пелин, я намерен сделать нечто необычное — я позволю себе не согласиться с тобой.
— Неужели ты и впрямь думаешь, что они преподнесут тебя твоим врагам, дабы те казнили тебя традиционным способом? Не глупи.
— Я готов пойти на риск. Посуди сама. Если мы скажем, что готовы встать на сияющий новый путь и стать приверженцами Шорта, я ничуть не сомневаюсь, что нас закуют в кандалы и на первые двести лет обучения вручат нам швабры, ведра и грязные тряпки. Если Ллирон победит, то до конца дней своих мы останемся лишь жалкими и презренными рабами. Она никогда не будет доверять нам. Мы превратимся для нее в низшую форму жизни. Не иниссулы и даже не полукровки, хотя и работающие в ее храме.
— А вот если мне представится шанс продемонстрировать свое красноречие, то я уберегу нас от беды или умру, стараясь добиться этого. Вот как я предлагаю поступить. Если я сумею уговорить своего палача не спешить и не убивать меня сразу, то вновь окажусь на улице. То есть опять смогу драться.
Уголки губ Пелин дрогнули в улыбке.
— А что будет, если Сенсерии прикончат тебя прямо на опушке леса?
— Тогда ты выскажешь мне свое неудовольствие, когда присоединишься ко мне в чертогах предков.
Улыбка зажгла у нее в груди искорку слабой, но все же надежды.
— Лучше бы тебе не ошибиться на этот счет, — сказала Пелин.
— Разве я когда-нибудь ошибался? — вопросом на вопрос ответил Метиан, и глаза его озорно сверкнули.
— Сейчас — не самый подходящий момент для того, чтобы фортуна поворачивалась к тебе спиной, — заметила Пелин. — Якин, а ты что скажешь?
Якин приподнял брови, задумчиво пожевал губами и пожал плечами.
— Пожалуй, нам лучше отдохнуть. Если верить Метиану, завтра нас ждет трудный день.
* * *— Мы следим за ними? — полюбопытствовал Хитуур.
Вместе с Силдаан и двадцатью людьми-наемниками он стоял у входа в Ултан-ин-Кайеин. Каменная чаша была пуста. Не осталось никаких следов того, что здесь вообще кто-либо был. Около трех тысяч мирных иниссулов и охранявшая их горстка ТайГетен растворились в тропическом лесу.
— В этом нет необходимости, — сказала Силдаан. — Мы и так знаем, куда они направились.
— А жрецы в Аринденете? Мы должны предупредить их.
Силдаан равнодушно пожала плечами.
— Они умны. Они во всем обвинят меня и скажут, что ухаживают за теми, кого я приказала бросить. Во всяком случае, я бы на их месте поступила именно так. В конце концов, нельзя помочь тому, кто не хочет помочь себе сам.
