Сергей Юрьев - Мир во спасение

Внезапно музыка зазвучала громче, и в тот же миг Матвей заметил движение на дальнем краю поля. Присмотревшись, он разглядел четырех девиц в балетных пачках, исполняющих всё тот же «Танец маленьких лебедей». Они приближались, двигаясь странными зигзагами, синхронно совершая невероятные прыжки. Но когда они достигли середины поля, на месте одной из них, второй слева, поднялся огненный столб, разметавший во все стороны ее обугленные останки. Три оставшихся как ни в чем не бывало «сомкнули строй» и продолжили танец. Два следующих взрыва прогремели один за другим с интервалом не более трех секунд. Зато последнему «маленькому лебедю» не хватило буквально трех шагов, чтобы достичь линии ограждения. После взрыва ее голова упала прямо под ноги Матвею. Прежде чем ее глаза остекленели, она успела улыбнуться и попыталась что-то сказать. Лишь по губам он прочел фразу «Добро пожаловать в Лабиринт…».

С опаской обойдя оторванную голову, командор шагнул на пашню. Потеряв тапочки, он прыгнул на место последнего взрыва и, стараясь идти по следам покойных балерин, двинулся вперед.

Глава 18

Опасен любой человек, независимо от того, каков он. Добрые и злые, тупицы и мудрецы, герои и трусы – все они в определённые моменты опасны как для окружающих, так и для себя самих.

Принцесса заперлась в своей каюте. Благо единственным кодом доступа к замку был отпечаток ее ладони, так что здесь при всём желании никто не смог бы ее побеспокоить. Из попутчиков-конкурентов никто не показался ей человеком, хоть сколько-нибудь приятным в общении, но надо было сделать выбор, пока не разобрали всех парней, кроме вечно засыпающего старца. Проповедника уже обрабатывает революционерка, а журналиста, рокера и аристократа сейчас наверняка делят между собой эта малолетняя вертихвостка и прожженная секс-бомба. Кто-то один всё равно останется, и, скорее всего, это будет тот, кому самому противны их чары. Пожалуй, герцог им не по зубам, но и ей он не кажется достаточно привлекательным. Слишком похож на многих молодых аристократов, подвизавшихся при императорском Дворе. Ни ума, ни доблести – только чванство и показуха, внешний лоск и тщеславие. Пожалуй, рокер Сэм – наиболее яркая личность из всех претендентов. Но как он сегодня работал на камеру! Едва ли он говорил искренне. Обычный эпатаж. Скандальчик. Поддержка репутации. И смерти он здесь, скорее всего, не ищет. Но это и хорошо, что не ищет. Едва ли здесь можно встретить рыцаря без страха и упрека. Да и, похоже, эти мерзкие бабенки его не привлекают. Даже герцог, когда ставил на место пройдоху-журналиста, косил глазами на коленки той стервы в купальнике. Я Сэмми-Живчик… Но не стоит принимать поспешных решений. Если все идут к одной цели, то и пути будут неизбежно пересекаться.

И тут она обратила внимание на то, что панель коммуникатора светится, а значит, он готов к приему сигнала. Конечно! Господа их Корпорации, обшаривая яхту, то ли не смогли проникнуть в ее каюту, то ли просто не подумали о том, что здесь есть устройство, способное ловить любую трансляцию, независимо от того, как далеко находится источник сигнала. А может, им просто всё равно, насколько претенденты в курсе событий. Интересно, а внутри Лабиринта эта штука будет работать? Помнится, отец еще хвастался, что заплатил за него почти столько же, сколько за яхту. Либо коммуникатор очень дорогой, либо яхта ему слишком дешево досталась. А ну-ка! Принцесса включила устройство, набрала в поисковой строке слово «Игра», и через долю секунды над дубовым столиком, инкрустированном самоцветами, появилось голографическое изображение девицы в деловом костюме с лазерной указкой в руке.

«…и этот факт вносит серьезные изменения в расстановку сил. В последний момент многие игроки аннулировали свои ставки на принцессу Анну, герцога Уинстона, рок-музыканта Сэма, репортера Конрада и красную террористку Цинь. Возможно, и ставки на прочих участников также снизились, но этого никто не заметил, поскольку они и так были ничтожны. Впервые за последние четыреста… Да! Мне подсказывают: четыреста двенадцать лет. Итак, впервые за четыреста двенадцать лет один из участников стартует отдельно. Причем этот высококлассный пилот Звездного флота Земной Федерации командор Матвей Вайгач каким-то образом ухитрился вернуть себе собственный истребитель! Теперь, если победа достанется ему, выигрыш для тех, кто на него поставил, будет не слишком велик. А вот в случае поражения отважного пилота его оппоненты просто озолотятся. Причем настолько, что это приведет к основательному перераспределению собственности в масштабах всей населенной части галактики. Сейчас ставки против него принимаются двести к одному, и за те несколько минут, что претендентам остается до момента входа в Лабиринт, эта пропорция может еще измениться…»

К дамочке присоединился мужчина в отутюженном синем костюме и с ходу взял слово: «Только что появилась сенсационная информация, что Матвей Вайгач каким-то образом связан с противниками Корпорации «Орго»! Во всяком случае, по информации межсистемной службы «Галактический реестр», истребитель, который получил в свое распоряжение командор, был за баснословные деньги через подставные фирмы выкуплен у Первого Капитана Тортуги лидером Сопротивления Фернандо Кастро! Более того, этот возмутитель спокойствия оплатил срочный ремонт боевой машины на Фабрике и «сунул на лапу» кому-то из высших чинов Корпорации, чтобы командор перед вылетом оказался не где-нибудь, а в его резиденции на Морабо. Хотя тайна ставок считается священной, нам удалось-таки получить по своим каналам заслуживающую доверия информацию, что Фернандо в последний момент поставил на командора практически всё свое состояние!»

Он продолжал говорить, а тем временем над столиком сначала воспарило объемное изображение истребителя, очень похожего на боевые машины Дарийского флота, а потом фигура самого командора.

Он сидел за столиком в каком-то кафе, лениво жевал бифштекс и, проглотив очередной кусок мяса, произнес:

– Единственное дело, что у меня есть на Земле, – посетить могилу родителей. Но мертвые терпеливы, спешить им некуда.

«Этот фрагмент записи любезно, хотя, конечно, и не бесплатно нам предоставила прекрасная Ингрид Халльстрём, единовластная правительница земли Фешенмун…» – продолжил ведущий, однако по изображению пробежала рябь, а через секунду оно и вовсе исчезло. Затем яхту затрясло так, что немногие незакрепленные предметы начали летать по каюте. Анна едва успела добраться до противоперегрузочного кресла и зафиксироваться в нем, когда судно начало так швырять из стороны в сторону, будто оно маневрирует в густом метеоритном потоке. Внешняя обшивка обо что-то ударилась, потом еще раз, а вскоре удары последовали один за другим. С некоторым злорадством принцесса вспомнила, что противоперегрузочных кресел нет ни в других каютах, ни в кают-компании – только здесь, на нижней палубе и в пилотской кабине. А пойти туда едва ли кто догадается, а если и догадается, то вряд ли успеет. Даже если яхта уцелеет, у конкурентов всё равно немного шансов выжить, а избежать увечий точно никому не удастся. Еще никогда ее не переполняли столь противоречивые чувства – страха, необъяснимого восторга и стыда за то, что она только что пожелала смерти своим попутчикам. Да, никто из них не был ей дорог или даже симпатичен, но радоваться чьей-то смерти – это уже слишком. Неужели она и впрямь становится той безжалостной тварью, какой представляет ее сейчас половина населения галактики?!

И тут Анна поняла… Нет – точнее, призналась себе, почему она набросилась на те несчастные камеры, испортив миллиардам людей шоу. Причина была в разочаровании. Когда Сэм исполнял свою песню, ею на какой-то миг овладело восхищение этим человеком – талантливым, прямым, независимым, честным и бескомпромиссным. Но то, что было так похоже на правду, оказалось продолжением лжи – он работал на публику, явно рассчитывая, что после победы и возвращения эта выходка сделает его «звездой» номер один во всех населенных мирах.

Яхту продолжало трясти, и тут произошло то, чего принцесса уж точно не ожидала: раздалась трель дверного звонка – кто-то хотел войти. «Глазок» можно было включить, не вставая с кресла. На видеопанели, вспыхнувшей над дверью, проявилась удивительная картина: Цинь, на которой остались одни лишь приспущенные красные трусики и косынка, вцепившись одной рукой в поручень, другой давила на кнопку звонка. Из дверного проема напротив выглядывал проповедник, причем рубище его было разорвано на груди до пупа, а в руке зажата початая пузатая бутылка.

– Эй, принцесса! – кричала Цинь. – Давай-ка обмоем мой союз со святым отцом. Открывай, что ли!

– Пошла вон! – ответила Анна.