Андрей Посняков - Драконы моря
Приятели переглянулись и вошли каждый в свою дверь.
Узкий луч солнца, проникая сквозь приоткрытые ставни, выхватывал из полутьмы невысокое ложе на деревянных позолоченных ножках в виде львиных лап, накрытое темно-голубым покрывалом с каким-то мелким рисунком по краю.
На ложе, скрестив ноги, сидела молодая девушка, полностью обнаженная, если не считать узкой золотой цепочки на шее и тоненьких браслетиков в виде змеек Александр сразу отметил, что девчонка по-настоящему красива: брюнетка с ярко-голубыми глазами и нежной, покрытой золотистым загаром кожей. Тонкие европейские черты лица, чуть вздернутый носик губы, не сказать чтоб тонкие, но и не такие пухлые, какие любят накачивать силиконом красотки из московских борделей или стареющие дивы Рублево-Успенского шоссе. Глаза… Господи, какие глаза! Такой непостижимо сияющей голубизны, наверное, не бывает даже в небе! А ресницы? Это же чудо, а не ресницы — черные, загнутые, совершенно нереальной длины! И тщательно подведенные полумесяцем брови. Крутая линия бедер, упругая молодая грудь с изящными коричневыми сосками, плоский животик с темной ямочкой пупка — вот это красавица!
Откуда она здесь? Хм, да откуда угодно! Дочь рабов, или пленница, или проданная в рабство за долги, или вообще свободная и просто зарабатывающая таким способом деньги, или… вариантов масса.
— Ты красивая! — От волнения Александр едва подобрал нужные латинские слова, чего при встрече с женщинами у него отродясь не бывало, запнулся даже, — Как тебя зовут?
— Арника — Девушка отозвалась отрешенно, даже как-то сухо, едва взглянув на присевшего рядом клиента.
Нет, не брюнетка, просто темно-русая.
— А меня — Александр, — тихо промолвил молодой человек.
— Мне совершеннейше все равно, как тебя зовут.
Глаза Арники вдруг распахнулись, чуть было не окатив посетителя смесью презрения и гнева. Не окатили, вовремя спрятались за густой сенью ресниц.
Ишь ты…
— Я… я заплатил за тебя.
— Я знаю, — Девчонка послушно растянулась на ложе, — Ложись и делай свое дело. Только ради бога, не спрашивай меня ни о чем!
Саша поправил на плечах простыню: почему-то не очень хотелось показывать девушке свою татуировку на левом плече — бриг «Товарищ».
— Ну? — Арника дерзко сверкнула глазами, — Чего ж ты ждешь, варвар?
— Почему варвар? — удивился молодой человек.
— С такой светлой кожей — и не варвар? — Девушка неожиданно расхохоталась, — Поверь, я знаю жизнь. Небось, старый Селевдр сторговал меня за одну серебряную монету…
— За две…
— Ого? За две? А мне сказал — за одну — Арника горько усмехнулась, — Что ж, придется его проучить…
Она прищурилась, неожиданно твердо и зло, и снова уселась, притянула коленки к груди, обхватила руками. У левого локтя Александр заметил белесые следы ожога.
— Что это у тебя? Клеймо?
— Не твое дело. — Девушка моментально опустила руку и все так же злобно снова посмотрела на Сашу — И долго ты намерен трепать языком?
— На все два денария, — улыбнулся молодой человек — Ты и правда красивая…
— Многие так не считают!
— Значит, они слепые. Что это у тебя в кувшине, вино? — Александр кивнул на низенький, стоявший в самом углу столик, который не заметил при входе.
— Да, вино… Кислое и дешевое. Будешь?
— Не отказался бы. После парной, знаешь ли, очень хочется пить.
— Изволь, я принесу.
— Нет, нет, я сам.
Саша подтащил к ложу столик с кувшином, двумя кружками и солеными оливками на большом глиняном блюде. Разлив вино, протянул кружку девчонке:
— Не откажи, красавица, выпей со мной. Ну, пожалуйста… Не могу пить в одиночку.
— Я тоже не могла… раньше… Впрочем… — Арника вдруг улыбнулась, — А ты слишком уж вежлив для обычного варвара. Какого ты рода? Вандал? Гот? Алан?
— Ни то, ни другое, ни третье, — широко ухмыльнулся Саша. — Я — склавин!
— Склавин?! — Девчонка рассмеялась, — А что, есть такое племя?
— Конечно есть… Я ж оттуда!
— Ах да, — Арника пригубила вино — Пей же, склавин, не жди.
— Только вместе с тобой!
— А ты мне нравишься, — поставив опустевшую кружку, неожиданно промолвила девушка, — Нет, в самом деле нравишься. Обычно варвары бросаются сразу, едва только не рычат…
— А местные? — Саша вдруг обиделся за «варваров», в конце концов, ими были все его теперешние друзья-приятели, — Потомки римлян. Они что же, все как на подбор вежливы и дружелюбны? Даже со жрицами любви?
— Ну ты скажешь, — гулко хохотнула Арника — Местные римляне гады те еще! Тупые свинячьи морды… Видел бы ты!
— Тупые?
— А те, кто поумней, через одного — содомиты, — отрезала девчонка, протягивая руку к кувшину с вином, — Пей, варвар! Пей, веселись… Я действительно тебе нравлюсь?
— Конечно! — Александр осторожно взял девушку за руку.
— Тогда что же ты сидишь? — цинично ухмыльнулась та, — Возьми же меня, брось на ложе и…
— Позволь для начала поцеловать тебя, Арника.
— Ты просишь позволения? — Пушистые ресницы удивленно дрогнули. — Варвар! Ведь ты же меня купил. Правда, не полностью и не надолго. Так спеши же, о глупый склавин!
— У нас говорят — спешка нужна лишь при ловле блох, — нежно обняв девчонку за талию, усмехнулся Саша.
Арника снова вздрогнула:
— И вправду так говорят? Вот именно так? Уже… Я закрою ставни… Не люблю, когда слишком светло.
— Так ты разрешаешь… — прошептал молодой человек.
— Целуй!
Девушка вдруг прижалась к его груди решительно и сильно, обняла за шею. Ощутив кожей быстро твердеющие соски, Александр с жаром поцеловал Арнику в губы, руки его жадно шарили по теплой девичьей спине, по плечам, по груди, бедрам…
— Ах, какой ты нежный… — опускаясь на ложе, с пылом прошептала девчонка, — Ах…
Такого наслаждения Саша давно уже не ощущал! С Кассией, а потом с матроной все было по-другому. А может быть, это сейчас так казалось?
Молодой человек чувствовал, как сходит с ума от этих чувственных губ, от бездонно-голубых глаз, от нежной шелковистости кожи… Странное чувство нахлынуло на него, словно бы он давно знал эту девушку, знал в какой-то другой жизни, где они были вместе, долго, давно и счастливо, а потом вдруг почему-то расстались и вот сейчас вновь наконец нашли друг друга.
— Арника… — меж поцелуями жарко шептал Саша, — Арника, почему я не встречал тебя раньше?
И он мог бы поклясться, что девушка испытывала сейчас те же чувства! Об этом говорили ее глаза, губы… все… Узкая комнатенка казалась ему сейчас императорским залом, а неказистое ложе — троном. Троном, одним на двоих.
— Мы с тобой прямо как король с королевой, — усевшись, с улыбкой произнес Александр, — Арника…
— Что? — Девушка расслабленно улыбалась.
— Ты самая красивая. Просто чудо!
— Рада, что тебе понравилось. Не пожалел двух денариев?
— Да ладно тебе! Хочешь еще вина?
— Давай…
Оба выпили. Снова поцеловались.
— Почему ты здесь? — погладив девушку по плечу, тихо спросил Александр, — Ты рабыня?
— Теперь уже почти нет, — На этот раз Арника не ерепенилась, похоже, отвечала честно, — Я больше почти ничего не должна Селевдру.
— Так это старый козел тебя сюда затащил?!
— Тсс! Если б не он, я вряд ли б вообще была сейчас жива.
— А…
— Не спрашивай! — жалобно попросила Арника. — Пожалуйста, ни о чем больше не спрашивай.
— Хорошо. Ты не хочешь отсюда уйти?
— Пока нет.
— Хм… Тогда… Я могу хоть чем-то помочь тебе?
— Можешь, — немного подумав, тихо отозвалась девчонка.
Саша почувствовал, что воспаряет душою:
— И как же? Говори, Арника, я все для тебя сделаю!
Девушка улыбнулась, вроде бы и радостно, а вместе с тем с какой-то затаенной, глубоко запрятанной грустью. Вздохнула, взъерошила Сашке волосы:
— Ты знаешь Каллиста из Гадрумета?
— Кормчего? — Молодой человек тут же вспомнил недавно подслушанный разговор. — Его судно скоро отправится куда-то далеко, в Константинополь, кажется…
— Да-да! Я именно о нем и говорю, о Каллисте и его корабле. — Арника встрепенулась, — Константинополь! Это город спокойствия, не то что здесь или даже в Италии. И это город больших денег и больших возможностей даже для таких, как я! Нет, не так сказала. Тем более — для таких, как я!
— Так ты собираешься…
— Нет! Сейчас у меня нет для этого денег — а набиться в любовницы к кормщику я уже не успею, увы!
Саша не признался бы сейчас даже самому себе, но эти слова Арники почему-то сильно его задели, словно бы эта голубоглазая девчонка приходилась ему близкой родственницей, за которую он отвечал.
— Я знаю, Каллист вернется весной, — снова улыбнулась девушка, — К этому времени я буду готова…
В дверь неожиданно стукнули, напористо и громко.
