Валерий Большаков - Алгоритм судьбы

Тимофей глянул на радиобраслет – часики показали точное время. Ого! Вот это они поспали… Тогда внизу точно Атлантика. Где-то рядом с Канарами.

И тут же смутная мысль закопошилась в его голове, смутная и беспокойная. Кнуров снова посмотрел на время. Дата! То самое число – день захвата туристского декамарана. Кстати, европейского.

Так-так-так… И что ему делать? Смолчать? Обидеться на этих наглых «мушкетёров»? А пассажиры декамарана при чём? Они-то ему никаких обид не чинили, а вот пираты с ними чикаться не станут. Там много кровушки прольется. Да, европейцы ему не слишком симпатичны, но и свиньей быть нельзя.

Тимофей попробовал раздвинуть узкие двери. К его удивлению, попытка удалась – створки разошлись с тихим шипением.

По коридору прохаживался давешний парень со шкиперской бородкой. Углядев Кнурова, он резко повёл стволом автоматика – дескать, брысь отсюда и не высовывайся!

– Туссен Норди! – громко сказал Тимофей.

Парень заговорил в повелительном тоне, выцеживая нехорошие эпитеты, но Кнуров повторил свой зов.

Одна из дверей приоткрылась, и оттуда выглянул недовольный побудкой Туссен.

– Полковник, – обратился к нему Тимофей, – у меня для вас важное сообщение!

Норди задумчиво посмотрел на него и кивнул парню с автоматом. Тот недовольно прижался к стене, пропуская мимо Тимофея. Туссен молча показал рукой – входи.

– Я вас слушаю, мсье Нурофф.

Кнуров, бегло оглядев пустую каюту, начал:

– Значит, так, полковник. Я знаком с некоторыми событиями, предсказанными «Гото». Так вот. Сегодня, три часа спустя, на декамаран «Глория» будет совершено нападение – больше тысячи пиратов из Федерации Сахель захватят его и учинят показательную расправу. Не помню точно, скольких они свяжут и выбросят в океан, скольких постреляют, но число жертв будет исчисляться сотнями как минимум. А за остальных они потребуют выкуп, причём каждый час будут расстреливать по десять человек.

– Та-ак… – тяжело произнес Норди. – Это точная информация?

– Так сказал «Гото», – сухо ответил Кнуров. – Пока что предиктор не ошибся ни в чём, ни разу.

– А координаты декамарана? Помните?

– На цифры у меня память слабая. Помню, что к западу от острова Тенерифе, милях в двухстах от берега.

– Да? Тогда декамаран должен быть виден отсюда. За мной!

Туссен упруго прошагал в нос гондолы и вошёл в рубку. Следом поторопился Тимофей.

Рубка больше всего походила на стеклянный пузырь, непрозрачной была лишь задняя стенка. Даже пол был сквозист, через него просматривался голубой гофр Атлантики. А потом спереди и немного сбоку показался громадный овал декамарана.

Это был самый настоящий плавучий остров, рассчитанный на сверхкомфортное проживание тысяч человек. Сейчас на палубах и ярусах декамарана проживало, отдыхало, увеселялось население среднего городка.

Сверху хорошо были видны многочисленные террасы из палуб, плавными изгибами окружавшие громадные бассейны. Неровно очерченные голубые зеркальца водоёмов были окаймлены белыми лентами искусственных пляжей, утыканных вполне натуральными пальмами. Отдыхающие виделись букашками, ленивыми мурашами.

Туссен Норди отдал какой-то приказ. Говорил он на французском, и Кнуров разобрал лишь имя генерала Ле Гевена. Один из пилотов дирижабля, восседавший за пультом прямо на прозрачном полу, кивнул понятливо и забубнил в усик микрофона, пробегая пальцами по клавишам.

– Вызовем бомбардировщики, – проговорил полковник, переходя на русский. – Если мне поверят в высших сферах. А откуда явятся пираты?

Тимофей пожал плечами.

– Коль они из Сахеля, значит, прибудут с востока. На двух старых электроходах, названий не помню.

Туссен снова отдал приказ на французском, но Кнуров понял вскоре, о чём речь – дирижабль заметно уклонился к востоку. Декамаран отдалился, пропадая, а впереди засинел океан.

Почти сразу на мутном горизонте обозначились пятнышки – парочка пятнышек. Дирижабль разогнался, и пятнышки постепенно выросли в электроходы – дряхлые лоханки, отвратительно грязные, с безобразными заплатами и ржавыми потёками по бортам, но всё ещё на ходу.

Цеппелин снизился, прошёл вдоль борта одного из судов. Палуба была полна чёрных, белозубых, в цветастых рубахах и камуфляжных куртках, с патронташами через плечо и с автоматами в руках.

– Узнаю, – усмехнулся Норди. – Да, вы правы, месье Нурофф. И ваш «Гото» тоже прав – это пираты.

– Почему вы постоянно называете меня этим дурацким «Нурофф»? – поинтересовался Тимофей. – Вы же прилично по-нашему говорите.

– А мне так нравится, – ухмыльнулся Туссен.

Наклонившись к пилотам, он сделал пару распоряжений и снова выпрямился.

– Попробуем осложнить жизнь негодяям, – сказал он по-русски, – не дожидаясь авиации.

Откуда-то из-под гондолы вылетела пара ракет. Распушив дымные хвосты, они просели и понеслись над морем, раскалёнными иглами прошили борта ближнего электрохода с помпезным названием «Звезда Африки». В борту судна появилась дырка, а потом палубу перед надстройкой выдуло фонтаном огня, разбрасывая пиратов и роняя лебедку. Вторая ракета взорвалась в самой надстройке – целый ряд стёкол вышибло разноцветным дымом.

Пираты опомнились, заметались по палубе, но врага так и не разглядели. А посему стали палить во все стороны – замерцали десятки огненных «розочек», одна из шальных пуль долетела до гондолы и звонко ударила по прозрачному блистеру, оставляя белый кружок – след попадания.

Ещё одна ракета угодила во второй корабль, названный не менее претенциозно – «Глобтик Сахель».

Замигал селектор, и простуженный голос выдал скороговорку на французском.

– Уходим! – разогнулся согбенный до этого Туссен. – «Миражи» на подходе.

Дирижабль плавно развернулся и двинул назад, навстречу декамарану.

– Благодарю, месье Кнуров, – серьёзно сказал Норди. – Европа перед вами в долгу.

Тимофей только фыркнул и выбрался в коридор. Парня с бородкой видно не было. Кнуров без помех вернулся в свою каюту.

Гоцкало и Рита уже не спали, они сидели по разные стороны столика под иллюминатором и глядели наружу, пока не вошёл Тимофей.

– Что это? – спросила девушка. – Что там случилось?

– Чуть не случилось, – сказал Кнуров и сжато поведал о ЧП.

Девушку восхитил поступок Тимофея, это было заметно по её засиявшим глазам, но она ничего ему не сказала. И Кнуров понял её: зачем уязвлять Гоцкало?

Неловкую паузу удалось легко замять – в иллюминаторе были хорошо видны пиратские корабли. Потом в небе проявились стремительные силуэты «Миражей». Самолёты пронеслись над электроходами и разошлись, делая вираж. Пуска ракет никто из троицы не заметил, просто посреди каждого из электроходов вздулись переливчатые шары огня. Потом вспухла ещё парочка. «Звезда Африки» переломилась пополам, корма затонула сразу, нос стал вращаться, медленно погружаясь и полыхая красивым малиновым пламенем.

«Глобтик Сахель» потерял носовую часть, оголяя отсеки на «срезе». Стал крениться, кренился, пока корма не вздыбилась вверх, да так, отвесно, и ушёл под воду.

– Финита ля трагедия, – пробормотал Тимофей.

Обычно говорливый Гоцкало промолчал, жадно разглядывая мутные, пенные круги, расходившиеся по воде там, где только что находились сотни головорезов, готовые убивать и грабить, насиловать и мучить.

«Может, не так уж и неправ был Савельев?..» – подумал Кнуров. Глянул на Риту и тихонько вздохнул.

Глава 35. Взаимообмен

Генералу Жданову не спалось – мысли о дочери не отпускали, теребили и дергали нервы. Где она? Как она? Не обижают ли маленькую? Какой уж тут сон…

Часов в семь пятого дня отпущенной декады под подушкой зазвонил радиофон. Генерал, заснувший час назад, даже не обиделся. Он очень удивился – кто мог звонить по сверхсекретному каналу?

Выудив из-под подушки стержень радиофона, Жданов хрипло сказал:

– Алло?

– Господин Жданов? – послышался вкрадчивый голос.

Георгий Анатольевич прокашлялся и подтвердил, что да, это он, а кто же ещё?

– Прошу прощения за неурочный звонок, – стал расшаркиваться незнакомец, – но я подумал… Вам будет небезынтересна кой-какая информация.

– Кто вы такой вообще? – резко спросил генерал.

– Меня зовут Гуннар Богессен, – ответил звонивший, – я временно исполняю обязанности Алека Пеккалы, занятого… сами знаете чем. Вернее, кем.

– Какого чёрта… – Генерал начал звереть.

– Я хочу помочь вам и вашей дочери! – торопливо заговорил Богессен. – Этого достаточно?

– Слушаю… – буркнул Жданов, остывая.

– Я нахожусь в одной комнате с Бирским и его подругой… Не забыли ещё, кто такой Бирский?

– В маразм пока не впадаю, – пробурчал генерал.

– И не надо. Так вот, генерал… Я верой и правдой служу президенту Клочкову. И я хочу служить и дальше – президенту Жданову. Только поймите меня правильно, я не двурушник! Просто, выбирая сторону Клочкова, я становлюсь на путь преступления, а понятие офицерской чести для меня, смею заверить, не пустой звук. Именно поэтому я хочу помочь вам.