Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов
Она остановилась, поглядела лукаво.
— Прости, любимый. Я тебя заговорила. Это все моя родня, обожали вещать. От них и научилась. Пойдём, спешить не надо. Дракон слишком умён, чтобы нападать. Они хотят просто заполучить Мечи и убраться восвояси. Но, — она погрозила пальчиком, — от нас не уйдут. На Иммельсторне, не забывай, моя личная печать.
— Царица… — выдохнул Матфей. — А может…
— Никаких «может», — строго сказала она. — Как я говорила, Мечи нам самим в хозяйстве пригодятся. Трактирщик глупец, если и впрямь решил, что я стану выполнять его волю, как только освобожусь… так что никаких сомнений и колебаний!
Матфей только вздохнул и покачал головой. Он к Трактирщику относился с куда бо́льшим пиететом.
— Ждём, милый, ждём, — обняла его Царица. — Ждём и ничего не боимся.
Чародей Скьёльд время на пустяки не тратил и ерундой не занимался. Огненный портал раскрылся и закрылся, призрачное пламя лизнуло камни, и на Клару внезапно навалилась давящая темнота.
— Момент! Один момент! — поспешно объявил Скьёльд, словно слуга, торопящийся исправить оплошность перед господами. Прищёлкнул пальцами, над головами возник слабо светящийся неяркий шарик — словно маг чего-то опасался, пытаясь не выдать их раньше времени.
Чародей превозмог самого себя — говорил, что сумеет открыть портал только на поверхности, а они оказались в огромной пещере, уже под землёй. Ловко, подумала Клара, что и говорить.
— Город гномов, — заметил Сфайрат, понижая драконий рык.
Драконы очень не любят гномов; чувства эти, впрочем, взаимны. Наверное, просто потому, что и те, и другие питают совершенно необъяснимую страсть к золоту, мифрилу и драгоценным камням, причём в количествах, абсолютно им ненужных, «дабы было».
Клара, Скьёльд, Сфайрат, Ирма с волком и Гелерра оказались в исполинском и гулком подземном зале. Терявшийся во тьме потолок поддерживали ряды толстых квадратных колонн; гномы не шибко любят круглое или хотя бы скруглённое, их строения — всегда угловаты. По сторонам смутно угадывались пешеходные ярусы, соединённые лестницами и пандусами, а в самих стенах — бесчисленные чёрные устья тоннелей.
— Прошу, любезные соратники. — Скьёльд повёл рукой, словно радушный хозяин. — Ckzur Trdrang, Кзур Трдранг, «Хранилище блистающего богатства»[5]. Здесь воздвигался Каменный Трон. Здесь пребывала незримая Suuraz Ypud', Сила Гномов. Здесь глубоко-глубоко, в копях, на самом дне, возник Алмазный Меч. И здесь же он пребывает сейчас, незримо, конечно же, пока вы, госпожа Клара, не достигнете его ложа и не подберёте его.
Клара пожала плечами. Она многажды бывала в гномьих подземельях, привыкла к ним, но на сей раз пробивалась подспудная тревога, словно ожидание неминуемой беды.
— Тут что-то не то, — не стала молчать она. — Нас ждут. Или… ждёт.
— Ждёт? О, вы тоже чувствуете это, госпожа? Ничего удивительного. Конечно, нас там будет ждать… Каменная Смерть, звали её гномы. Всё в Упорядоченном летит кувырком, само собой, пробуждаются дремавшие доселе сущности и существа, начинают метаться, не понимая, что происходит — как лесные звери во время пожара.
— Каменная Смерть, — фыркнул Сфайрат. — Узнаю гномов. Не могут без громких названий.
— Я бы погодил смеяться над ними, господин дракон. Когда Сила Гномов, Suuraz Ypud', покидает своё додревнее обиталище, её место заполняется всяческим злом.
— Мы уже одолели на пути сюда столько «всяческого зла», что ещё одно, или два, или десять — роли не играет.
— Увидим, господин дракон. — Скьёльд шагнул вперёд, и шарик света послушно поплыл над его головой. — Держитесь ближе ко мне, пожалуйста. Да, и, сударь мой Сфайрат, я бы на вашем месте принял человеческий облик. Здешние переходы явно не рассчитаны на вашу нынешнюю комплекцию.
Дракон недовольно рыкнул, но делать было нечего.
— Но будьте готовы перекинуться обратно, — медовым голосом посоветовал чародей. — Идёмте, идёмте!..
Они пошли. Исполинский зал казался бесконечным; с каждым шагом всё тяжелее и тяжелее давило осознание, что они — глубоко в недрах Царь-Горы, высочайшего пика в Хребте Скелетов, и пещеры словно только и ждут, чтобы обрушиться и завалить дерзких.
Ирма и Серко держались поближе к Кларе, девочка мелко дрожала; но хуже всех пришлось белокрылой гарпии. Её вообще пошатывало, точёное личико с огромными гагатовыми глазами сделалось смертельно-бледным, почти зеленоватым; Клара не выдержала — протянула адате руку.
Конечно, она вешалась на шею её, Клариному, дракону; но, во-первых, кто бы не повесился такому красавцу и, во-вторых, сейчас они были не ревнивыми соперницами, но соратницами, сражавшимися плечом к плечу. А для боевого мага Долины Клариссы Шварцхорн Хюммель это было важнее всего.
Гелерра удивлённо воззрилась на Клару, но затем слабо и признательно улыбнулась, принимая помощь.
— Обопрись на меня, — шепнула чародейка адате.
— С-спасибо…
— Свои люди, сочтёмся, — улыбнулась в ответ и Клара.
…Темнота давила, наваливалась со всех сторон. Странно обострившимся слухом Клара улавливала какое-то шевеление во мраке, словно тысячи мелких коготков скребли по граниту — каменные крысы, что ли?
Сфайрат обернулся к жене, сдвинул брови, заметив жуткую бледность гарпии.
— Нас уже ждут. — Он обвёл взглядом тёмные ряды ярусов.
Ирма тихонько ойкнула, Серко ткнулся носом ей в щёку, словно стараясь подбодрить.
Скьёльд пожал плечами.
— Конечно, ждут. Удивительно было бы, кабы не ждали. Прорвёмся. Не в таких переделках бывали.
— Как долго спускаться? — мрачно спросила Клара. — У нас ни припасов, ничего.
— Вы нас поведёте, госпожа. От вас всё и зависит, — развёл руками Скьёльд, и Кларе захотелось его немедленно придушить. — Вы должны почувствовать Меч. Воззвать к нему, дождаться его ответа. А он непременно отзовётся, не сомневайтесь.
Клара не ответила. Села на холодный жёсткий камень, скрестив ноги, закрыла глаза. Ничего лучшего, кроме медитации, памятной ещё со времён Академии, ей в голову не пришло. С Деревянным Мечом они знали, куда идти — Отец-Древо росло на своём месте века. А тут…
Тем не менее что-то же надо было делать — и Клара делала, отстраняясь от наползающего липкого страха. В самом деле, чего им бояться? Такой отряд справится с любой тварью, с любым чудовищем. Она, Клара Хюммель, давно не девочка, не робкая ученица, глядевшая тогда в рот Ирэн Мескотт и остальным!..
Назойливый шорох, упрямо лезший в уши, наконец отдалился. Клара слушала темноту, скользила
