Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Враги Господа нашего
А теперь этот грех нести в первую очередь и ему тоже. Как он мог прилюдно унизить сына на площади? Не иначе сам Сатана подтолкнул его руку…
Сатана…
Барон начал молиться, читая простенькую, затверженную с самого детства «Отче наш», хотя понимал, что молитвой тут уже не поможешь…
Машина пошла на обгон, едва заметно затряслась от того, что выскочила правой стороной на обочину.
Барон бросил взгляд в сторону – слева был фургон, они его обгоняли.
Калабрийцы уже не раз устраивали засады, один раз они расстреляли и взорвали банковский броневик с деньгами – это было на севере, броневик вез зарплату рабочим на большой завод, и они его подкараулили. Простой дурак просто расположился бы на обочине дороги, поджидая нужные машины, и открыл огонь при их появлении, но калабрийцы дураками не были. Они прекрасно понимали, что одна, а может быть, и обе машины бронированные, остановить их будет не так-то просто. Боевики на Востоке и в Африке в таком случае используют фугас на дороге, заложенный в кучу мусора, или труп животного, ракетную установку или заминированную машину: у боевиков из Калабрии не было доступа к армейским складам и потому у них не было ни того, ни другого, ни третьего. Поэтому они решили воспроизвести схему ограбления банковского автомобиля: фургон блокирует дорогу и отрезает машину барона от машины с охраной, после чего машина с охраной расстреливается из автоматов. На случай, если придется иметь дело с бронированными машинами, у них был карабин «беретта» и к нему три гранаты, выстреливаемые с дула. Этим они должны были вскрыть бронированную машину и убить барона.
Сначала все шло практически идеально. «Альфа» пошла на обгон, а Уго и Джузеппе пинком открыли заднюю дверь фургона и дали автоматный огонь по машине сопровождения. Но вот дальше… Винченцо должен был подбить машину барона, для этого он спрятался на обочине дороги с карабином, с уже готовой к бою гранатой. Именно поэтому фургон какое-то время перекрывал дорогу конвою… все должно было произойти в строго определенном месте. Но проблема была в том, что Винченцо ни разу не стрелял из такого оружия, не служил в армии и не знал его. Для стрельбы гранатой требовалось использовать специальный холостой патрон, он был в хвостовике каждой гранаты, требовалось извлечь его оттуда, поместить в магазин и стрелять. Винченцо же не стал разбираться во всем этом: увидев фургон и выскочившую справа «Альфу», он прицелился в левое переднее колесо «Альфы» и поспешно выстрелил. Боевым патроном…
Барон даже не понял, что произошло. Они обогнали фургон… его мысли были далеко отсюда… как вдруг слева от машины, на обочине, грохнул сильный взрыв. Хлопок, пыль и дым. Барон понял – а вот и расплата…
Сатана никогда не исполняет своих договоренностей…
Барон обернулся – ровно для того, чтобы увидеть теряющий скорость белый «Фиат» и услышать грохот автоматических винтовок.
– Стой! – закричал барон.
Его сын был по ту сторону фургона.
Водитель нажал на газ.
– Стой, тебе говорят!
– Я должен увезти вас!
– Стой!!!
Водитель остановился, барон начал открывать дверь машины…
Лука остался в живых просто чудом…
Он так и не смог осознать, что произошло на площади… в его понимании вся разница между людьми заключалась в том, что одни были сицилийцами, а другие нет. Одни были членами организации, а другие нет. Это определяло их положение в глазах Луки и его поведение по отношению к ним. Выросший в истинно сицилийской сыновней почтительности, Лука делал то, что говорил отец. Отец говорил: «Это друг» – и Лука относился к этому человеку как к другу. Отец говорил: «Это враг» – и Лука был готов стрелять в него и даже пойти за это в тюрьму. Только любовь к отцу превратила ярость от того, что его унизили публично, в удивление.
Русский, который у них гостил, был совсем не таким, каким хотел бы стать Лука… он был больше похож на Адриано или Марио… вот те нашли бы с ним общий язык, у них бы нашлось о чем поговорить. Но вот его женщина…
Лука сел в машину. Остальные телохранители – нипоти – молчали, не смея ни о чем говорить. Они были не просто телохранители… это были дальние родственники барона либо просто сыновья местных жителей. Их называли нипоти… это было более сложное определение, чем «родственники», правильнее всего на русский это переводится «кормящиеся с одного стола». На Сицилии, в горных деревнях, где женщины рожают сколько Бог пошлет, а земли для возделывания мало, да и грамоте учиться негде, было много таких вот сильных и простых парней, которые шли в услужение тому или иному феодалу мафии. Мафия, разжиревшая на поставках героина, была лучшим работодателем в этих местах, нипоти понимали, что таким людям, как барон, они обязаны всем, и послушно исполняли любые его приказы. Взорвать судью, вырезать семью, чей глава осмелился донести, встретить на берегу лодку с грузом в водонепроницаемых мешках. Проблема была в том, что они не были военными, не были профессиональными телохранителями, они не воевали в горячих точках, не могли распознать опасность и правильно среагировать на нее. Поэтому, когда происходило действительно серьезное нападение, они умирали вместе с приговоренным… и это была единственная их функция.
Сопровождавшая машину барона старая семьдесят пятая «Альфа» была бронирована, но лишь частично. В Италии такие машины применяли спецслужбы: лист брони в багажнике, таранный бампер, бронированные вставки в двери, более толстые и оклеенные специальной пленкой стекла, чтобы не бились при столкновениях и обстрелах. Ничего из этого не могло противостоять шквальному огню двух автоматов Калашникова с пяти метров, и потому трое из четверых нипоти умерли, так и не успев понять, что происходит.
Лука оказался одним из двоих, кому повезло: впереди-справа сидел Джордано, малый под два метра, и его тело приняло в себя смертоносный град пуль, защитив сына хозяина. Выпустив шестьдесят патронов – два по тридцать – по машине сопровождения, бандиты стали перезаряжаться, а расстрелянная, потерявшая управление «Альфа» съезжать на обочину и тормозить. Плюс у бандитов возникла проблема, связанная с тем, что их «гранатометчик» при попытке выстрелить по машине барона подорвал сам себя, и теперь все, что от него осталось, можно было уместить в коробку из-под ботинок.
Калабрийцы тоже запаниковали: их водитель, оказавшись в нештатной ситуации, как и все непрофессионалы, так и не принял никакого решения. Ему надо было либо проезжать дальше и подъезжать к машине барона вплотную, либо оставаться на месте. Он был просто рыбаком и поэтому, проехав немного, нажал на тормоз…
В этот момент Лука, толкнув дверь в расстрелянной «Альфе», вывалился наружу…
Удивительно, но он не был даже ранен, весь град пуль приняло на себя тело того, кто сидел впереди него. Он встал в полный рост за машиной и несколько раз выстрелил из своей «беретты» в грузовой отсек фургона. Град пуль заставил его укрыться за машиной…
Барон ди Адрано выскочил из машины и побежал навстречу белому фургону – они проехали вперед довольно далеко, до фургона было не меньше сотни метров, дорога была прямая, и все было хорошо видно. Из фургона выскочил вооруженный автоматом человек, он закричал, и барон, услышав калабрийский диалект, остановился как вкопанный – и в этот же момент заработал автомат. Барон упал, а шофер с колена трижды выстрелил из пистолета и попал – автоматчик согнулся и боком упал на дорогу… Стреляя из пистолета, шофер потащил барона к своей машине – за ним на земле тянулась черная полоса.
И успел запихнуть его под защиту брони, прежде чем по машине заработали автоматы…
Лука под градом открыл багажник и достал оттуда автомат Калашникова со смотанными изолентой магазинами. Пули летели во все стороны, в машине кричал и призывал Божью матерь один из нипоти, который еще оставался жив, но не мог выбраться, а убийцы продолжали стрелять. Распластавшись на земле и передернув затвор, Лука дал длинную очередь из «АК» по фургончику убийц.
Калабрийцы растерялись. В первую же минуту все пошло не так: машину барона остановить не удалось, и она стояла намного дальше, чем рассчитывали, Винченцо с его ракетами у них не было. Машина остановилась там, где не надо, а выстрелы со стороны расстрелянной «Альфы» охраны обошлись им в еще одного раненого – получалось, что они теперь при подавляющем численном и огневом превосходстве прижаты огнем с двух сторон.
Они попытались решить эту проблему – они видели барона и даже попали в него… но это обошлось им в еще одного убитого. И в этот момент от «Альфы» кто-то открыл огонь из автомата Калашникова, убив одного из калабрийцев и ранив еще одного. «Калашников» был козырем в этой игре, его пули пробивали борта машин и убивали быстро и чисто.
