Джон Миллер - Кеноби
«Тум-тум-тум» оказалось звуком ударных, отбивавших музыкальный ритм. Теперь Оррин понял, что центральная турбина нелепого творения представляла собой огромный динамик. Он выдавал такие басы, что булыжники на площади едва не подпрыгивали.
За спинами взрослых вовсю вопила Келли:
— Животные с ума посходили! Что это, сирена «Клича» поломалась?
— Если б я знала, что это, — не сводя глаз с удивительного зрелища, сказала Эннилин.
Фонарь кабины странного «истребителя» отъехал, и показался пилот — долговязое создание с кожистым лицом и головой в форме капли. Его череп венчал серый завиток, торчавший вверх. Незнакомец носил черную полушинель — это под двумя-то солнцами, и, когда он приподнялся с сиденья, Оррин приметил у него под одеждой не одну, а сразу три наплечные кобуры. Прихватив инкрустированную драгоценными камнями трость, инородец наконец выбрался из диковинного спидера.
Добрая половина посетителей магазина столпилась возле окон, стараясь получше рассмотреть водителя. У каждой из его ног было по два сустава, и золотые ножные браслеты болтались туда-сюда в такт движению. Звук его шагов можно было лишь вообразить — динамик продолжал надрываться вовсю.
— Это госсам, — заметил Бен из окна.
— Это идиот! — ответила ему Эннилин из дверного проема. — Какого сарлакка он там притащил?
Вскоре они увидели какого. На заднем сиденье были втиснуты две огромные зеленые туши, которые щедро осыпали друг друга тумаками. И если пилот принадлежал к виду, неизвестному публике Надела, то гаморреанцев узнали все. Свиноподобные мордовороты работали на любого отморозка, готового их прокормить. Сейчас они грызлись друг с другом за право первым протолкнуться наружу через узкий выход лендспидера. Когда один из них наконец выиграл схватку и выкарабкался справа, машина чуть не опрокинулась. Госсам накинулся на гаморреанцев с отборной бранью, осыпая их ударами трости.
— Да кто же он такой? — выдохнула Эннилин.
Оррина вдруг накрыло ледяной волной понимания. «Нет. Нет, они бы никого сюда не послали. Ведь так?»
Ответ пришел сам собой. Фермер попятился вглубь магазина, едва не зацепившись ногой за ногу. Прекрасный день оборачивался кошмаром.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
— Мы к Оррину Голту! — проорал госсам, обратив свое сморщенное лицо к дверям Надела.
— Ничего не слышно! — крикнула в ответ Эннилин. — Мы тут все оглохли! — Она впустила инородца только после того, как он согласился вырубить грохочущую музыку; на переговоры ушло две минуты активного махания руками.
Госсам процокал по синтекаменному полу и окинул взглядом болезненно-желтых глаз окружающие полки, будто собирался провести учет. Потянувшись в карман за фляжкой, он нарочно позволил Эннилин увидеть бластеры. После затянувшегося глотка инородец звучно причмокнул губами.
— Орри-Орри-Орри, — позвал он, будто пробуя новые слова на вкус. — Оррин. Оррин Гооо-ууууулт. Оррин Голт. Слыхала это имя, а, торгашка?
Оррина нигде не было, но поверх полок Эннилин разглядела, что дверь в его контору приоткрыта. Побежал за бластером, не иначе. Джейб, стоявший за прилавком, вытащил из кассы свой — мать махнула ему, чтобы убрал оружие. Если она не хотела, чтобы сын охотился на тускенов, то уж точно была против его гибели в перестрелке с… кем? Кем бы ни были эти парни.
— Я Боджо Бупа, — объявил госсам, на этот раз вперив глаза в Эннилин. — Но ты зови меня хозяин Бупа.
— Если только смеха ради. — Эннилин скосила взгляд налево. Бен стоял у вешалки, всем видом выражая отсутствие интереса к окружающим. Но она заметила, что его взгляд мечется между ней и Джейбом, и это наблюдение ее несколько успокоило.
Гаморреанцы двинулись вперед, словно песчаная буря. Товары с грохотом посыпались с полок.
— Эй! — Эннилин отважно бросилась наперерез громилам, но пыл ее сразу угас, когда один из амбалов громко заворчал в ответ. Другой со всего маху влепил кулаком по витрине, обрушив целую гору товаров. Джейб начал вылезать из-за прилавка.
— Нам ни к чему проблемы, — втиснулся между гаморреанцами и Эннилин Бен.
Брошенный на незнакомца взгляд Бупы источал злобу. Убрав фляжку под плащ, госсам в очередной раз дал внимательным посетителям шанс насладиться видом своих бластеров.
— Ты кем себя возомнил? Героем хреновым?
— Вовсе нет. — Бен опустился на колени. — Я лишь уборщик. — Он начал собирать упавшие контейнеры и расставлять обратно по местам.
Из своей конторы в дальнем углу зала показался Оррин:
— Я Оррин Голт. — Его всегдашняя улыбка куда-то исчезла. Фермер подошел к Бупе и холодно оглядел его. — Мы можем вам что-нибудь предложить?
— Едва ли. — Госсам презрительно фыркнул и вытянул шею. Зацепившись взглядом за дверь, из которой вышел Голт, он ткнул в ее сторону пальцем. — Это там ты обстряпываешь свои делишки, Орри?
— Иногда.
— Вот и чудно. Пошли. — Вертя в руках трость, Бупа зарысил к дальнему концу магазина.
Посмотрев на Эннилин и едва удостоив взглядом Бена, Оррин побрел следом.
— Я лишь на минутку, — сказал он. Дверь за ним закрылась.
«Оррин, ты соврал», — мелькнуло в голове у Эннилин. Минутка растянулась почти на пятнадцать, а беспокойство за друга то и дело сменялось раздражением.
То, что происходило сейчас за закрытыми дверями конторы, не могло не вызывать тревогу. Незваные гости точно не были фермерами-влагодобытчиками. Оррину и раньше доводилось вести дела с подозрительными типами — это было почти неизбежно, учитывая масштабы его деятельности. Всегда находился какой-нибудь поставщик, сидевший, что называется, под хвостом у хатта. И Эннилин знала, что ее друг нередко срезал углы, общаясь с торговцами, которые не всегда зарабатывали себе на жизнь честным путем. Нынешний же случай походил на что-то новенькое.
— По-твоему, это деваронцы отправили их отомстить за своего партнера? — шепнула она Бену.
— Никогда не слышал о мстительных владельцах гостиниц.
Эннилин отослала Келли и Лили на улицу. Некоторые посетители тоже ретировались прочь при виде — а также характерном звуке и не менее характерном запахе гаморреанцев. Но те из завсегдатаев, кто порешительнее, остались за столами и напряженно следили за происходящим. Джейб уйти отказался. Он занял позицию возле стеллажа с оружием. Эннилин подумалось, что раз Ульбрек смог выстоять здесь против тускенов, то ее сын тоже в безопасности. Кстати, сам старик уже отбыл, очевидно решив, что вчерашних приключений ему хватит на неделю вперед.
Зато Бен остался с ней. Он, словно на автопилоте, перебирал на полках одеяла и приценивался к гаечным ключам. Время от времени внимание отшельника как бы ненароком переключалось на гаморреанцев и закрытую дверь. Ему определенно было интересно происходящее за ней, но едва ли он переживал так же, как Эннилин, и рядом с ним она чувствовала себя спокойнее.
Спокойнее настолько, чтобы ощущать раздражение. Если гаморреанцы и бывали в магазине раньше, по ним не скажешь. Они хватали с полок все, что попадалось под руку, будто у себя в хлеву. Беспорядок развели еще тот, но зато, увлеченно набивая рты, хотя бы ничего — и никого — не сломали.
— Плохо дело, — шепнул ей Бен, проходя мимо.
— Магазин пережил тускенов. И с этими как-нибудь управимся.
— Я не об этом. Один из них только что сожрал целую горсть шурупов. Живот ему спасибо не скажет.
Эннилин закончила прибирать после гаморреанцев уже пятый по счету проход, когда дверь наконец открылась. Она напрягла слух, чтобы разобрать, о чем говорит Бупа.
— …не пойдет, Голт. Здесь ты, может, и большая шишка, — бухтел госсам, покидая комнату. — Но твое владеньице — лишь песчинка в глазу хозяина.
Оррин вышел следом и, остановившись, упер руки в бедра:
— Слушай, передай своему хозяину — и всем остальным. Этот оазис — для хороших парней и девчонок. Таким, как вы, тут не рады! — Он мельком глянул в сторону столов — посетители ловили каждое слово — и указал на выход. — Проваливай и мордоворотов своих забери!
Бупа поманил пальцем своих жирных приятелей:
— Идем, ребятки. Местечко-то смердит. — Он посмотрел вокруг и наморщил нос. — Да у вас тут тускены побывали!
Троица незваных гостей стройным шагом покинула заведение. Пойдя за ними, Оррин остановился у двери и крикнул напоследок:
— И избавьте нас от этой долбежки!
Эннилин шагнула к окну и поразилась тому, что увидела. Забравшись в свой нелепый «истребитель», Бупа неторопливо отъезжал — и, что удивительно, в тишине.
— Позволь узнать, что это было? — обратилась она к Оррину.
Фермер повернулся лицом к залу и вновь завладел всеобщим вниманием.
