Денис Ватутин - Легенда сумасшедшего
Крик Дроновой прервался: бандит запрыгнул на ее верблюда и ударил под шлем рукоятью пистолета. Раздался неприятный звук, а у меня сжалось сердце и забурлили эмоции: дьявол! Я — идиот, надо было все сделать не так… по-другому… все моя дурацкая самонадеянность…
Бандит примотал обмякшее тело поводьями к шее дромадера и спрыгнул на песок. Остальные туристы оцепенели.
— Так! — Джо решил отреагировать — он тоже злился, потому что ему было страшно, я это чувствовал. — Всем слушаться меня! Я сейчас командую, ясно? Это наши пленники, они — наши деньги! Чтобы все успокоились, сейчас мы устроим казнь. Пожалуй… Вот! Я вместе со Странным пристрелю еще вот этого негритоса!
— За что мэня? — воскликнул Азиз.
— А я негров не люблю, понял? — Джо торжествующе улыбался.
— У меня богатый отэц! Он может много заплатить…
— Он на Земле, а ты — тут, — развел руками Джо. — А я хочу пристрелить негра, прямо сейчас.
— Расыст поганый! — гневно выкрикнул растаман.
Джо заехал ему под дых, и Азиз согнулся пополам.
— Надеть на всех браслеты, — приказал Джо.
Да, я начал чувствовать дикость своего плана — его никчемность и безответственность. Чем ему Азиз-то не угодил? Придурок долбаный этот Джо… Откуда он здесь взялся? Случайность ли это? Да нет, что-то непохоже… Ему заказали именно нас… и, наверное, кто-то из марсианской публики подсказал имя моего врага, бывшего моего подельника, который как-то раз бросил меня в горящем бункере, в районе земли Ноя. А потом… и потом он частенько мне гадил. Тысяча демонов Фобоса. Я надеялся только на два фактора: Сибилла и Йорген (я молился сейчас за них всем марсианским богам) — и ошибка (я очень надеялся, зная Джорджа, что он совершит хоть какую-то ошибку). А вообще-то вся ситуация казалась мне совершенно дикой и неправильной. Не то чтобы я не ожидал подобного, но… Да уж, давно у меня не было такой поездки. Я изо всех сил старался не паниковать, пытался все подмечать и анализировать.
— Кстати, Странный, — Вэндерс подъехал ко мне, — а с тобой же были еще двое! Где они?
Я ждал этого вопроса и был подготовлен. Иногда я умел нагло врать. Я нахмурился и стиснул зубы, заиграв желваками.
— Их больше нет, — ответил я мрачно, стараясь не переигрывать.
— Да ну! — Джо тоже нахмурился, внимательно глядя мне в глаза. — Что же сталось с этими Охотниками? Кажется, Йорген и Саберия?
— Сибилла, — поправил я, глянув ему в глаза. — Мы… — я тяжело выдохнул, — мы напоролись перед лесом на большой глюк… и… там еще зверья повылазило: крысы, гарпии, церберы… в общем… они погибли, как герои, защищая группу… Йоргена испепелило этим чертовым глюком… а она… — я выпрямился во весь рост, — ее загрызли крысы… вот так…
— Печально, — хихикнул Вэндерс. — Тебя тоже сейчас будут кушать местные мутанты, так что готовься, хренов умник: я всегда говорил, что эти твои сверхспособности — чистейшее шарлатанство, чтобы пудрить голову лохам. Иначе кто согласится идти в группе с таким идиотом, как ты? Мне хватило нескольких раз — и то я ушел, как только понял, что ты за дерьмо.
— Ты просто бросил меня подыхать в горящем бункере на базе, обгадившись предварительно! — сказал я с усмешкой.
Джо спрыгнул с верблюда и, медленно подойдя ко мне, ударил меня кулаком в живот, а потом по скуле. Я пошатнулся, но не упал. Искры боли вспыхнули в глазах.
— Да потому что такие интеллигентские хлюпики ни на что не годятся: им на Марсе не место, как ты этого еще не понял! Марс любит сильных, понимаешь ты, дебил? Ладно, сейчас ты все поймешь у меня! Тащите сюда черномазого!
Азиза сдернули с седла и, не обращая внимания на его выкрики на арабском, скорее всего отборные ругательства, подвели ко мне. Мы с ним переглянулись, и он мне подмигнул. Ну и пофигисты же эти растаманы! Нас с ним собираются валить, как диких зверей, а он мне подмигивает! Неужели он не понимает?
— Давай, вали их, — словно в подтверждение моих мыслей, крикнул Мирза. — Чэго врэмя тянуть?
«Если сейчас не появятся Йорген с Сибиллой, и желательно еще взвод паладинов, — думал я, — то моя разведка боем будет признана совершенно проваленной». Все-таки прав был Вэндерс, назвав меня дебилом. Вечно я вляпываюсь в неприятности по собственной глупости. Говорят, у человека перед смертью проходит перед глазами вся его жизнь — не верьте. У кого как, наверное: я ничего не мог вспомнить, я думал только об Ирине. Я думал, что умру с чувством глубокого стыда перед ней: Я НЕ СМОГ ЕЕ ЗАЩИТИТЬ!!! А она мне верила, она меня любит! Она и сейчас мне верит — я знал это!
Внутри меня стала закипать холодная ненависть.
— Не-э-эт! — с противной усмешкой сказал Джо. — Я их не здесь казню, я там, в корпусе одно местечко присмотрел — ну очень подходящее! Там они умрут медленно и печально.
И он расхохотался, как ему, наверное, казалось, зловещим смехом, а выглядело это натужным карканьем. Даже Мирза не выдержал и сплюнул на песок:
— Пачэму по-простому нэльзя завалить двух человек? — Он досадливо поморщился.
— У меня с этим ублюдком старые счеты. — Вэндерс кивнул на меня. — Трое человек со мной!
Мирза тяжело вздохнул, и мне подумалось, что такой психопат, как Джо, даже здесь не может найти единомышленников. К тому же мне показалось, что расстрелять из автомата двух безоружных людей, скованных наручниками, мог бы и один мало-мальски тренированный боец: Джо меня продолжал бояться, хоть я ни разу в жизни не сделал ему хоть чего-нибудь плохого. И поэтому он ненавидел меня — ненавидел из-за своей трусости. Первое время нашего знакомства он, напротив, восхищался мной и расхваливал на все лады, хотя я и для этого повода не давал, — он говорил, что я очень необычный и во мне дремлют зачатки сверхличности. Я по глупости сдружился с ним, чтобы разрушить барьер этого дурацкого почитания, но когда с меня спал ореол «супергероя» Охотника и Джо понял, что я — обычный человек, он стал относиться ко мне как-то надменно, со скрытой враждебностью, наверное, я разрушил какие-то его идеалы. А когда единственная в отряде девушка Лайза, которая нравилась нам обоим, предпочла ему меня, он затаил злобу и нарассказал ей чего-то такого, что Лайза три дня за время рейда ни словом со мной не обмолвилась. И только через пару месяцев призналась, что Джо живописал ей в красках мои похождения, по сравнению с которыми история знаменитого Джакомо Казановы выглядела нравственной проповедью для юных школьников.
Интересно, успокоился бы Джо сейчас, если бы узнал, как я боялся несколько часов назад в лесу, или с каким ужасом и страхом я бежал по линии огня шагающего танка, или что сейчас мне просто страшно — страшно, что меня убьют, и смертельно стыдно перед Ириной за то, что я ее подвел? Вряд ли… Он совершенно очевидно имел маниакальный сдвиг на собственной крутости и параноидальную веру в то, что миром правят «крутые».
Вэндерс развернулся и махнул рукой. Меня ткнули в спину дулом автомата, прямо в районе печени. Я обернулся и посмотрел на Ирину: она застыла с каменным выражением лица, но глаза ее, полные ужаса и отчаяния, огромные серые глаза моей девочки смотрели на меня словно целых два дождливых неба, две бесконечности.
Я стиснул зубы, затем заставил себя улыбнуться и подмигнул ей, как только что это сделал Азиз. На секунду мне показалось, что отчаяния поубавилось: ОНА МНЕ ВЕРИТ! Я не могу подвести ее!
— Шагай, мешок с дерьмом! — крикнул конвоирующий меня бандит, стукнув прикладом автомата мне между лопаток.
Я покачнулся и пошел вперед, рядом с Азизом.
— Нэ бойся, — вполголоса сказал Азиз. — Это просто щайка щакалов!
— Заткнуть пасти! — Азиз тоже получил свою порцию приклада в спину.
— Я не боюсь. Что-нибудь придумаем, — прошептал я тихо.
Хотя, сказать по правде, отсутствие Йоргена и Сибиллы сильно убавляло мой оптимизм, и я надеялся уже только на чудо. Я постарался максимально расслабить мышцы и сознание, даже челюсть моя слегка отвисла, пошатываясь безвольно, как ржавый ковш экскаватора на ветру. Мне казалось, что воздух вокруг меня пронизан паутинообразными, слегка мерцающими нитями, которые извилистыми потоками лениво и плавно текут вокруг меня, и я словно в невесомости подчиняюсь их течению, будто плывущая в ручейке щепка. Окружающие меня предметы и фигуры в скудном своем ночном освещении потеряли свои очертания и цвета: я плыл, как древний парусник, по воле волн и ветра.
Мы медленно подошли к покосившейся двери с надписью «Проходная — предъяви пропуск!». Джо отодвинул ее в сторону, прошел внутрь. Мы погрузились во тьму, но ненадолго: Джо щелкнул выключателем, и по стенам тускло загорелись лампочки. Прямо перед нами была будка с выбитыми стеклами, в которой сидело, уронив голову, за покореженным столом высохшее тело, покрытое клочьями истлевшей и разодранной униформы. Сохранилась пластиковая нашивка на рукаве с надписью «Охрана». В правой руке мертвец сжимал заржавевший ПМ. Впереди, рядом с будкой торчала покореженная «елочка», у которой отсутствовало одно из ребер.
