Антон Демченко - Воздушный стрелок. Боярич

– Кирилл! – Я покрутил головой и, заметив шагающую в мою сторону сестру, демонстративно постучал по браслету… левому. Дескать, время-время, цигель-цигель, ай-лю-лю…

Не, не понимает. Подхватила под руку и повлекла меня, несчастного, в холодные подва… а, собственно, куда это меня так вежливо тащат? И с какого перепугу?

– Стоп, Мила, – влив энергию и «вцепившись» ногами в асфальт, застыл на месте. – Куда ты меня так настойчиво ведешь?

– В класс, – неожиданно зло рявкнула кузина, тряхнув локонами.

– Хм. Понятно. Но… я как бы и сам прекрасно могу дойти. – Пожав плечами, я позволил сестре сдернуть себя с места и, перехватив инициативу, решительно двинулся вперед. – В чем дело, Мила?

– Ну… а как ты догадался, что это я? – невпопад ответила кузина. Это что, она таким образом пытается тему перевести?

– Слишком серьезная. У Линки такого умного выражения лица сроду не было, – вздохнув, пояснил я, не забывая поглядывать по сторонам… и чем больше глядел, тем больше мне не нравилось происходящее. На нас пялились. Не смотрели, нет. Именно пялились, провожая взглядами, пока мы шли через фойе, по коридорам, поднимались по лестницам. И Эфир бурлил эмоциями, разными… но чаще всего проскальзывало удивление, непонимание и… неприязнь. Хм? – Мила… а что здесь происходит?

– Ничего, – сестра отвела взгляд.

– Ну-ну… Ладно, сам разберусь, – пробурчал я.

А когда мы остановились у входа в мой класс, кузина и вовсе вогнала меня в ступор. Отпустив руку, она нервно улыбнулась, «клюнула» в щеку и, растрепав мою и без того пребывающую в хаосе прическу, проворковала что-то по поводу удачного дня и хорошей учебы. После чего развернулась и поплыла куда-то по своим старшеклассным делам. И… Что это было?!

Постаравшись сохранить невозмутимое выражение лица, я окинул беглым взглядом заполненный учащимися коридор и, вздохнув себе под нос: «Охренеть, не встать», – направился в класс.

Правда, для этого мне пришлось отодвинуть стоящего в дверном проеме Бестужева.

– Хороший ход, – с самым задумчивым выражением лица проговорил Леонид и, тут же встрепенувшись, кивнул. – Привет, Кирилл.

– Здорово. – Я пожал Бестужеву руку и, окинув его настороженным взглядом, спросил: – Тебе что-то известно… об этом?

– Кхм… Скажем так. У меня есть предположения. Но они подождут до большой перемены. А пока взгляни на список факультативов. Я тут пробежался по ребятам, набрал кое-какие варианты, но есть затыки… Что-то не подходит для внеклассной работы, кое-что слишком специфично и не встретит понимания у учителей… В общем, глянь. Может, что присоветуешь?

Ой, ма-ать! Посадил себе на шею «энтузиазиста»…

Мила, шатаясь, подхватила падающую от усталости сестру под руку и, стараясь не обращать внимания на шум в голове, двинулась в указанную этим… чудовищем сторону. Шум в голове? А, это Линка что-то бормочет… Мила попыталась прислушаться, но мозг совершенно отказывался расшифровывать издаваемые ею звуки.

Добравшись до пруда, сестры кое-как стянули с себя запыленную, покрытую грязными разводами одежду и, не сговариваясь, дружно рухнули в теплую воду. Прудик оказался невелик, но на то, чтобы сестры смогли с комфортом устроиться в воде, места хватило.

Постепенно головная боль ушла, а тело перестало стонать от усталости… почти… Мила открыла глаза и тут же зажмурилась от полоснувшего по ним солнечного луча.

– О, проснулась! – Слабым, но уверенным тоном проговорила Линка и окатила сестру водой. – Выбирайся давай, пойдем этого… гипнотизера хренова пинать.

– Пинать? – вновь открывая глаза, отозвалась Мила и, выбравшись на тиковый бортик пруда, не вставая на ноги, окинула сестру изучающим взглядом. – Да, мы его сейчас отпинаем… ты на себя посмотри! Бледная, дрожишь, и… тушь потекла. Чем ты его пинать собралась? Грудью? Так не выйдет. Упругая, пружинить будет.

– Милка, ты чего! – Лина присела на корточки рядом с валяющейся на бортике сестрой и, обеспокоенно заглянув ей в глаза, попыталась пощупать лоб. Схлопотала по рукам и надулась.

– Шестнадцать лет Милка! – нахмурившись, проговорила та, даже не делая попыток подняться на ноги. – А ты дура. Не поняла еще? Это он после медблока с катушек съехал. Не знаю, откуда у него эти умения, но он же сейчас хоть тебя, хоть меня, хоть Лешку на тот свет отправить может. Гипнотизер… представь, что он вот так вот тебя загипнотизирует и под ближайший грузовик шагнуть уговорит или с крыши сигануть…

– Ну уж… это вряд ли, – неуверенно покачала головой Лина. – У меня же голова на плечах имеется.

– Ага. Что же ты тогда за ним как хвостик сегодня бегала? Или понравилось? – фыркнула Мила. – Нет? Ну, так надо было головой воспользоваться и остановиться. Хотела? Не получалось? Вот и у меня то же самое. А ты… пинать.

– Слушай, так, может, это дядькины знания у него… ну…

– Чего «ну»? – кое-как вставая на ноги и накинув на плечи протянутый сестрой халат, проворчала Мила.

– Отец говорил, что дядька Николай в эфирных техниках разбирался не хуже, чем дед в Огне и Тверди. И специализировался на менталистике… Ну, там, внушения, гипноз… – Голос Лины постепенно затих.

– Хочешь сказать, что он своему сыну в голову залез и… вот это вот все заложил? Бред, – помотала головой Мила, но, подумав, хмыкнула. – Хотя… Про дядьку я много всякого слышала.

– Ну да, – обрадовалась Лина. – А еще отец с Санычем теперь довольные ходят, словно дед обещал еще лет двести прожить и их от дел отстранил.

– А это здесь при чем? – удивилась Мила.

– Так ведь они в таком состоянии пребывают с тех пор…

– Как Кирилл эмансипировался и подписал договор о нашем обучении, – безэмоциональным тоном договорила Мила за сестру. И встрепенулась. – Ой, как мне это не нравится, ой, не нравится… Надо потолковать с… ним.

– С ума сошла? – опешила Лина. – Это же Кирилл!

– Вот именно. Внук главы рода Громовых. Наш брат… двоюродный, но брат! – резко махнула рукой Мила. – И вокруг него идет какая-то нездоровая суета.

– Да какое тебе до этого дело, а?! – взбеленилась Лина. – Пусть он хоть сдохнет, уродец мелкий! Мало тебе сегодняшнего опыта – хочешь, чтобы он и дальше из тебя куклу делал?

– Прав Кирилл. Ты – дура, – выслушав гневную филиппику сестры, заключила Мила. – Скажи мне, Малина Федоровна, чем он отличается от нас? Ну, кроме пола, разумеется. Он такой же внук боярина Громова, как ты и я. Где гарантия, что завтра такая же возня не начнется вокруг нас? Или вокруг Алексея?