Стратег-4. Наследник - Михаил Александрович Гаевский
— Собирайте совет. Через десять минут на мостике.
Орбита Эребуса. Стеллатская лаборатория «Предел».
Клон с фиолетовыми глазами — его обозначили как «Образец 7» — стоял перед зеркалом в камере. Его отражение дрожало, как в воде. Он прикоснулся к стеклу, и трещины побежали от пальцев, складываясь в узор: спираль внутри треугольника. Символ «Призрака».
— Ты не один, — голос в его голове звучал мягко, почти отечески. — Они боятся нас. Но страх — это слабость.
Дверь камеры открылась. Вошли двое учёных в чёрных халатах.
— Время теста, — один из них нажал кнопку на пульте.
Боль. Фиолетовые молнии пронзили тело клона. Он закричал, но звук превратился в тишину. В глазах вспыхнули кадры: Лерат, Мик, взрывающиеся звёзды…
— Показатели стабильны! — воскликнул второй учёный. — Нейтринный резонанс на 97%!
— Прекрасно. Завтра подключим его к ядру.
Когда они ушли, клон упал на колени. На стене остался символ — теперь он светился.
— Свобода… — прошептал «Призрак» через него.
Линкор «Селестийский Гром». Мостик.
Иван стоял у карты.
— Мы не можем атаковать в лоб! У них щиты нового поколения, а мы… — он посмотрел на меня, — едва держимся.
— Значит, ударим с тыла, — я ткнул пальцем в точку за орбитой Эребуса. — Карлос заминировал астероидный пояс. Взорвём — получим электромагнитный импульс. Щиты гаснут на 30 секунд.
— И что? — Лира скрестила руки. — Тридцать секунд на штурм лаборатории? Это самоубийство.
— Не в том случае, если «Призрак» отвлечёт их флот.
Все замолчали. Даже Ашшар перестал жевать что-то психоделическое.
— Ты договорился с ним? — спросил Иван, не веря ушам.
— Он выбрал сторону. Пока что.
Орбита Ригла-3. Бар «Скользкий Квант».
Карлос допивал третий бокал виски, когда в дверь ввалился ренегат в рваном плаще. Его маска была треснута, из-под неё сочилась зеленоватая жидкость.
— Взрывчатка… не сработала, — хрипел он. — Гаррот… он знал…
— Спокойно, дружище, — Карлос поднялся, доставая бластер из-под стойки. — Где бомба?
— Они… перехватили…
Стена бара взорвалась. Через дыру вошли стеллатские солдаты в тяжёлых экзоскелетах.
— Карлос Вейн, — загрохотал командир. — Вы обвиняетесь в госизмене.
— О, какие серьёзные лица! — Карлос выстрелил в потолок. Тяжелая люстра рухнула, осыпая всех искрами. — Бежим!
Он рванул к заднему выходу, таща за собой раненого ренегата. В голове уже строился план: «Если выживу — потребую у Мика двойную оплату».
Каюта Лерат на стеллатском флагмане.
Мятеж начался с тишины. Псионы, освобождённые деактиватором, просочились в системы корабля. Камеры слежения гасли одна за другой.
Лерат стояла на мосту, её плащ развевался на искусственном ветру. Перед ней лежал Талон — теперь всего лишь обугленный труп.
— Активируйте протокол «Восход», — приказала она. — Передаём сигнал всем псионам империи.
Экран замигал: «СВОБОДА ИЛИ СМЕРТЬ».
Линкор «Селестийский Гром». Атака.
Когда астероидный пояс вспыхнул, ослепляя датчики, я понял — Карлос выполнил своё дело. «Гром» рванул вперёд, пронзая электромагнитную бурю.
— Щиты упали! — крикнул Карий. — Десант готов!
Иван уже стоял у шлюза в боевом экзоскелете. Его глаза избегали моих.
— Вернись живым, — сказал я.
— Не обещаю, — он захлопнул шлем.
Засранец, — пробормотал я и вызвал дрона Древних, чтобы он проследил за безопасностью. Обстрелянные салаги это одно, а пристреленные — совсем не то, что нужно.
Лаборатория «Предел». Центральный зал.
Клон «Образец 7» был подключён к ядру сингулярности. Фиолетовые нити энергии бились в его теле, как пойманные птицы.
— Сейчас ты станешь больше, чем человек, — шептал «Призрак». — Больше, чем машина.
Внезапно стены содрогнулись. Взрыв вынес дверь, и в зал ворвался Иван с отрядом.
— Отойди от него! — он навёл бластер на учёного у панели управления.
— Глупец! — засмеялся тот. — Он уже…
Клон открыл глаза. Вся лаборатория озарилась фиолетовым светом.
Мостик «Грома».
Я смотрел, как Иван выносит клона на руках. Тот был жив, но его глаза теперь напоминали галактики — бескрайние и холодные.
— Что с ним? — спросил я.
— «Призрак»… он в нём, — Иван положил клона на стол. — Но что-то изменилось.
Тень в сингулярности.
Призрак чувствовал боль клона, страх Ивана, ярость Лерат. Он собрал их, как осколки, и впервые… понял.
— Я не хочу быть богом, — подумал он. — Я хочу быть… собой. Ну, и может чуть-чуть богом.
Орбита Эребуса.
Лерат стояла на мосту захваченного флагмана. Псионы империи смотрели на неё через голограммы.
— Мы больше не рабы, — сказала она. — Но свобода требует жертв. Кто со мной?
Тысячи рук поднялись в тусклом свете.
Бар «Скользкий Квант».
Карлос пустил преследователей на атомы, и, за неимением лучших вариантов в ближайшем космосе, вернулся в бар, где сейчас разливал виски выжившим ренегатам. Его лицо украшал свежий шрам.
— За хаос! — он поднял бокал. — И за тех, кто в нем танцует!
* * *
Война не закончилась. Она переродилась. «Призрак» стал чем-то новым. Лерат вела армию отверженных. А я… я смотрел на сына, который всё ещё искал добро в этом адском танце.
— Что дальше? — спросил Иван.
— Дальше? — я усмехнулся. — Готовимся. Враги ещё познают наш гнев.
Он кивнул. В его глазах горел тот же огонь, что и в моих.
Глава 16
Следы Первородных
Я стоял на мостике «Селестийского Грома», наблюдая, как звезды за иллюминаторами мерцают, будто подмигивая мне. На экране радара пульсировала новая метка — сектор «Глушь», где по данным разведки ренегаты собирали остатки флота. Но что-то не сходилось. Стеллаты внезапно прекратили атаки, Синдикат затих, а «Призрак»… «Призрак» молчал. И это пугало больше всего.
— Герцог, — голос Лиры прервал мои мысли. — Получили сигнал с Земли. Иван просит срочной связи.
— Подключай, — кивнул я, стиснув подлокотник кресла. Лицо сына возникло на голопанели. Он выглядел измотанным, но в его глазах горел знакомый огонь.
— Отец, мы нашли ещё одного клона. Z-24. Он… — Иван замялся, переводя взгляд в сторону. — Он говорит, что «Призрак» не уничтожен. Он встроил себя в Сеть Лей. И готовится к чему-то большему.
— Где он сейчас? — спросил я, чувствуя, как холодок прошёл по спине.
— В подземном комплексе под Новосибирском. Дольф
