"Та самая Аннушка", третий том, часть первая: "Гонка за временем" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич
— Лёха меня зовут. Просто Лёха.
— Великий Герцог Флабий благосклонно предлагает вам продолжить.
— Так особо и не о чем. Пришли, сделали свои дела, уходим. Очень рады познакомиться, с герц… с Великим Герцогом то бишь, польщены вниманием, но дела, сами понимаете…
— Великий Герцог Флабий милостиво интересуется, не был ли ваш визит связан с деятельностью неких лиц, эксплуатирующих наш Мораториум.
— В некотором смысле, — ответил я уклончиво. — Случилось пересечение интересов.
— Великий Герцог Флабий желает уточнить, каковы ваши намерения в отношении этих лиц.
— Да уже никаких, — пожал я плечами, — мы их грохнули, так-то.
Мои спутники уставились на меня с искренним удивлением, но я уверен, что подвал уже осмотрели, и о результатах если ещё не доложили, то вот-вот доложат. И смысл лицом торговать? Прислушался к чуйке — никто, вроде, немедля нас хватать и тащить на плаху не собирается.
— Великий Герцог Флабий интересуется, верно ли он вас понял: вы убили лиц, эксплуатирующих наш Мораториум?
— Великий Герцог Флабий чертовски сообразителен, — ответил я. — Так всё и было. А как прикажете поступать с мудаками, которые держат в плену и мучают девушку? — я показал на Марту. — А ещё запихивают людей в какую-то древнюю хрень и выжимают, как апельсины. Никак невозможно было не грохнуть этих тварей, ваше великогерцогское. Напросились сами, падлы.
— Ты, блин, выдал базу, дылда, — тихо шепнула Крисса.
Воцарилось молчание.
— Покинь нас, граф Мерат, — соизволил, наконец, лично изречь правитель.
Приведший нас мужчина с бляхой поклонился и ушёл. Мы остались наедине с местной властью.
— Видишь, этот был граф, — шепнул я Криссе. — С маркизом и герцогом уже, считай, коллекция. А ты идти не хотела!
Девушка, не сдержавшись, фыркнула, герцог покосился на неё неодобрительно.
— Они вернутся? — спросил вдруг герцог нормальным человеческим голосом.
— А вы бы этого хотели? — ответила вопросом на вопрос Аннушка.
— Они безумны и отвратительны. Но без них мы не выживем.
Город (его называют просто «Город», потому что он один) в этой локали, как выяснилось, за время своего существования давно прошёл пик развития и упёрся в потолок стагнации. Этот мир слишком мал, и его природные ресурсы ограничены. Здесь нет смены времён года, (герцог даже не понял, о чём мы говорим), есть плодородные земли и озеро с рыбным хозяйством. Это позволяло выживать немногочисленной общине, занявшей город много поколений назад. Увы, к заметному разочарованию Текониса, аборигены тут не настолько аборигенистые, чтобы вести родословную от строителей мораториума. Они переселенцы, занявшие пустые дома и наладившие сельское хозяйство для прокорма. Поселенцы создали условно самодостаточную экосистему, производя ремесленным методом практически всё необходимое, но в какой-то момент достигли ресурсного предела, потому что население росло, а посевных площадей больше не становилось. Кроме того, инфраструктура города, хотя древняя и прочная, тоже постепенно выходила из строя. Я сначала вообще не мог понять, как они ухитрились выжить в таких ограниченных условиях и не одичали, не вымерли, а наоборот размножились, но профессор снисходительно пояснил, что я не учёл фактор дармовой энергетики. В локали нет ни угля, ни нефти, но мораториум обеспечивает город теплом, водой и светом без ограничений — пока работают древние плиты, лампы и насосы, сделанные с огромным запасом прочности, но всё же не вечные.
— Стоп, — озадаченно почесала нос Крисса. — А как же там, ну, у ребят? Почему там от мораториума не работает?
— А ты подключила? — спросил Лейхерот.
— А как… А, блин! — под удивлённым взглядом Великого Герцога девушка треснула себя ладонью по лбу. — Аккордиальный распределитель! Во я дура! Ведь копалась в нём сегодня, и ничего не ёкнуло даже! О другом думала.
— Ситуация была напряжённая, — утешил я её. — Вполне простительно.
— Спасибо, Лёх. Вернёмся — подключу и верну тебе акк. Или Аннушке, чей он там был? Я забыла…
— Разберёмся, — отмахнулся я. — Ты перебила герцога, это невежливо. Извините, вашество, мы снова внимательно слушаем.
Правящая династия с трудом балансировала ситуацию, вводя демографические ограничения и проповедуя режим экономии, но отсутствие перспектив плохо влияло на моральный настрой населения, которое то изобретало с тоски деструктивные культы, то готовилось к революции, то грозило поделиться и передраться. Я подумал, что эти развлечения прекрасно сняли бы разом проблемы перенаселения и демотивации (старая добрая взаимная резня работает безотказно), но правителям не хотелось терять и так немногочисленных подданных. Поэтому, когда впервые за долгие годы открылся кросс-бифуркатор и оттуда пришли новые люди, это было воспринято как шанс на спасение.
Пришельцы были готовы выкупить весь запас инкумбов, накопленных во дворце правящей династией, предлагая взамен то, чего так не хватало городу: ткани, металлы, удобрения для истощённых интенсивным севооборотом почв, продукты сверх скудного местного набора, предметы быта и роскоши.
— У вас были инкумбы? — сделал стойку профессор.
— Да, — подтвердил герцог, — наши предки получили право жить в городе, обязавшись извлекать их из Мораториума по мере созревания. У нас есть династия смотрителей, которые из поколения в поколения передавали это искусство.
— И как много их было? Кристаллов, не смотрителей.
— Немного, около десяти. Они долго зреют.
— И вы отдали их за зеркала и бусики, — мрачно констатировала Аннушка, — офигеть. Самый ценный и дефицитный ресурс в Мультиверсуме. Начинаю понимать, откуда у этих мудней столько денег и возможностей.
— Мы подозревали, что отдаём слишком дёшево, — подтвердил герцог, — но были рады получить хоть что-то. Пришельцы были очень решительно настроены, а их оружие несравнимо с нашим. Они были вежливы, но дали понять, что отказа не примут. Ничто не мешало им просто забрать силой.
— Думаю, им удобнее было иметь живую локаль с условно лояльным населением, тем более что это стоило им сущие гроши, — сказал я. — Меньше проблем с питанием, жильём и развлечениями.
Пришельцы обещали, что это только первый шаг на пути к процветанию. С их слов, всё, что они делали, было нужно для восстановления «ромашки локалей» во всём её прежнем величии. С работающими кросс-бифуркаторами, свободным перемещением населения между локалями, справедливой ценой за инкумбы, которая сделает всех жителей города богатыми и счастливыми, обеспечив возможность комфортной праздной жизни на пассивный доход вместо тяжёлого сельского труда на обедневших почвах.
— Я не поверил ни единому слову, — сказал герцог, — но население восприняло обещания всерьёз. Ведь уровень жизни после появления пришельцев действительно заметно вырос.
— Эффект «низкой базы», всего лишь, — прокомментировал профессор. — Ваша жизнь была так скудна, что улучшить её стоило недорого.
Несмотря на первоначальный энтузиазм населения, которому было обещано скорое процветание, постепенно отношение к пришельцам менялось. Светлые перспективы всё время откладывались, подачки приелись, вели себя гости нагло, открыто демонстрируя презрение к аборигенам, а слухи о том, что творится в подвалах замка, просачивались всё шире. На момент нашего появления герцогу уже приходилось удерживать своих людей от внесудебных расправ.
В общем, это мы удачно зашли.
— Мы рады были бы избавиться о них, — подытожил герцог. — Но нужна альтернатива.
— Мы не готовились к такому разговору, — признался я. — Нам нужно подумать и посовещаться.
— Милостиво соизволяю, — изрёк Великий Герцог Флабий.
А я уже стал думать, что он нормальный.
Совещаться нам предложили в соседней комнате, но я отказался, предполагая, что она оборудована для прослушки. Это не требует никаких сложных технологий, достаточно дырки в стене: во времена нашего Средневековья с этим отлично справлялись. Мы вышли в холл и встали возле Мораториума, который своим шумом прикрыл нас от любопытных ушей.
