Тропы Подземья - Артемис Мантикор
Похожие на сгустки смутных гуманоидных теней призраки с огненными лицами и руками повалили следом из открывшихся в земле разломов. Потеряв треть от всего запаса своего здоровья, враг применил массовый призыв!
Недовольные лица под капюшонами из гари и сажи горели янтарным недовольством. Туго обтянутые мертвенной кожей черепа горели неестественно ярко, равно как и огненные руки чудовища, что пламенным языком струились из под мантии копоти почти до самого пола.
Ног у чудовища не было. На их месте была имитирующая продолжение мантии черная дымка, изгибавшаяся при каждом движении, словно пустая тряпка, а не скрывающая конечности одежда.
Удар трехпалой огненной руки прошелся в нескольких сантиметрах от моего лица. А в это мгновение еще один гад уже подбирался сзади. Если бы не едкий запах гари, он вполне мог бы лишить меня жизни, застав врасплох.
Пятидесятый уровень! Вот какой силой обладали огненные монстры. И это при том, что у меня больше даже нет оружия. Никакого. Не на хаани же мне им играть, в самом-то деле.
Я юркнул под ноги монстру и в последний момент ушел от атаки. Где ворон?! Он должен был уже осознать бессмысленность затеи с сопротивлением такому врагу и отступить.
Вот только вопреки здравому смыслу, которого в моем спутнике более не осталось, он не только не отступил, но и перешел в следующий режим, испугавший даже меня.
Лиловое пламя вывело в янтарных всполохах пламени два призрачных механических крыла. Оттолкнувшись ими от воздуха, он рванул в сторону пылающего врага. В пещере раздался уже не разбираемый из-за превратившейся в зубастый механический клюв рта боевой клич, сменившийся птичьим клекотом.
Самое время бросить его и уйти, да? Бабушка Айрэ поймет.
Уклонившись от очередного замаха трехпалой длани, я поднял с земли горячий каменный осколок и швырнул в голову монстра. Тот лишь бесполезно пролетел сквозь тело чудовища, не причинив ему никакого вреда. Лишь струйка дыма потянулась чуть активнее в месте вылетевшего с той стороны снаряда.
Вода! Вода должна же гасить пламя!
Огненный столб лавы в месте, где заклятие пробило землю, уже стих, но искомое еще немного бурлило в нем умирающим гейзером. Нырнув туда, я сразу же обнаружил не только доказательство своей правоты, но и видимое ей подтверждение. Призванный дух не стал останавливать замах, и огненная рука следом за мной влетела в водный поток, мгновенно исчезая облачком сизого дыма.
Смекнув что к чему, я сразу же выпрыгнул на встречу пылающему духу, заключая того в мокрые объятья и выдавая изо рта струю воды прямо в янтарную огненную рожу.
Завывший дух сразу лишился двух третей запаса здоровья, но умирать от обнимашек он не собирался. Зато я едва с ума не сошел от жгучего пламени, и источая горячий пар, тут же завалился обратно в ослабевший водный поток. Дыра в земле из гейзера превращалась в колодец.
В голове ка на зло было пусто. Вообще никаких идей, что делать безоружному против орды злобных бесплотных духов и трехметрового пылающего скелета. Какой же я все-таки идиот, что позволил себе потерять в бою оружие!
Как следует вымокнув, я выглянул из водного колодца и одним глазом осторожно обвел поле боя. Раненый мной огненный призрак уже не только утратил всякий ко мне интерес, но и почти полностью восстановил свой запас здоровья. Ох, белые черви на голову безумному богу!
В следующий момент моего врага развеяло в прах одним ударом лилового марева от пролетавшего на полупрозрачных крыльях Сайриса. Выглядело эффектно, но уже в следующее мгновение человек был сбит в полете длинной лапой пламенного скелета.
За весь бой враг еще ни разу не продемонстрировал нам ни атаку одной цели, ни тем более ближний бой. Но как он так быстро там оказался? Взметнулась кровь, окрашивая запретным цветом зеленые травы.
Ворон выл и рычал, словно зверь, порываясь встать, но куда там. Оккультный ужас тут же оказался рядом с поверженным своим противником и ехидно засмеялся.
— Эхехехе. Ты сгоришь, человек.
Прости меня, бабушка. Простите меня все мои живые и павшие предки рода дарк’сиин и все сиин в целом. Ох. Достав из инвентаря хаани, я опустил его в воду. Кощунственное святотатство!
Металлический барабан состоял из двух скрепленных между собой выгнутых пластин, при чем в нижней было отверстие, достаточное, чтобы свободно просунуть руку. Набрав хаани воды, я рывком выпрыгнул из своего тайника в новообразованном вражеской магией колодце и понесся что есть силы к смертельно раненому союзнику.
Оккультный ужас обратил внимание на меня, но слишком поздно. В его рожу уже летел поток воды. Да! Умойся, сволочь!
Вода почти мгновенно испарилась, сводя мои жертвы на нет, а здоровье монстра даже не дрогнуло, но этого было достаточно, чтобы отвлечь.
Будь я хоть немного сильнее, постарался бы утащить Сая из-под атаки, но куда мне! В нем весу явно больше, чем даже двое таких, как я, смогли бы достаточно быстро нести. Прости, человек.
Я с разгона врезался всем телом в будущего ворона, и мы вместе свалились в уже другой проделанный ужасом колодец. Надеюсь, он так же туп и невнимателен, как и его прихвостни.
— Я — воплощение мертвого пламени! Все сгорит и обратится в прах!
— Да-да, мы тебя поняли, — нервно произнес я в узком земляном отверстии. Достаточно просто подойти ближе и бросить сюда один огненный шар. — Сай, очнитесь! Очнись!
Призвав слово силы, я достал одно из черных целебных зелий, чтобы вылить на раны союзника. Одежда человека была обуглена и пришла в негодность, а потому я легко смог разглядеть ряд рваных и колотых ран по всему телу. Плюс серия ожогов… да на нем же живого места нет!
Я достал второй флакон зелья и оба вылил на открытые раны. Может, попробовать влить немного ему в рот? Хорошо бы.
— Ох, фу, почему человеческая кровь такая мерзкая, господин Сай?
Такими глупыми словами я пытался подбадривать себя, но на деле в гости к моему разуму все настойчивее стучалась паника. Стучалась, но я не открывал.
Ни хлесткая пощечина, ни вылитая бутылка целебного эффекта не возымели. Кровь будущего ворона, в которой теперь были измазаны мы оба, была похожа на клейкую слизь и отчетливо воняла алхимией.
— Балбес, — послышался чуть насмешливый голос. — Это не кровь людей, а та дрянь, которой он травит себя!
Я
