Михаил Белозеров - Марсианский стройбат (Войны Марса) (СИ)
– Так вот я, собственно… и здесь… – закончил Бурко, не зная похвалят его или накажут.
– Что ж ты пост, сержант, покинул? – не удержался полковник. – Приказа не выполнил?
– Так… пчёлы же… – жалобно шмыгнул носом Бурко.
Он ещё не добавил, что его охватило страшное чувство одиночества и беззащитности. Но об этом говорить было нельзя, это всё равно, что признаться в онанизме, подумал Бурко.
– Знаю, знаю, – отмахнулся полковник. – В общем, жизнь сохранил. А это уже главное. Будешь мне помогать.
– Есть помогать, – обрадованно козырнул Бурко.
Вот шлем у него открытый, подумал полковник. А это плохо. Зачем он его открыл? При каких обстоятельствах? Почему не берёгся? И только хотел задать все эти вопросы, как идущий впереди гоблин Дадим сказал:
– Вот что-то похожее на оружие. Однако мы ничего не можем понять.
Бастрыкин отстранил его в сторону и в неровном свете факелов увидел армейские контейнеры. Только очень старого образца. С души у него отлегло. Если в них находится то, о чём я подумал, то нам несказанно повезло, решил он.
– Открывай! – скомандовал он и с облегчением вздохнул.
Первый контейнер был под завязку забит РПГ-7. Во втором, как он и предполагал, в ящиках лежали, как новенькие, АК-47. А в третьем контейнере вместе с патронными цинками был ящик со старым добрым пластитом в брикетах, завернутым в коричневую вощёную бумагу. Такая взрывчатка могла храниться хоть сто лет.
Ну теперь мы на коне, с облегчение подумал полковник. Теперь мы им дадим по шапке, решил он, с благоговением вынимая из ящика АК-47 и щелкая затвором.
Полковник Бастрыкин только не задал гоблинам вопроса, откуда на Марсе земное оружие. Раз оно есть, значит, но есть, подумал он и подозвал сержанта Бурко.
– Умеешь с этим обращаться? – показал на взрывчатку.
– Умею, я начинал сапером.
– Ну и отлично. Отберёшь себе шестерых гоблинов и научишь их обращаться со взрывчаткой, но, естественно, где-нибудь подальше в развалинах. На всё про всё у тебя полчаса. Понял?
– Так точно, – лихо козырнул Бурко.
Вот это в сержанте и понравилось полковнику. Исполнительный – это хорошо, подумал он и занялся гранатометами. Затем он попросил Дадима показать своё воинство. Пока они шли по длинным туннелям и бесчисленным переходам, Дадим принялся рассказывать историю Марса.
Оказывается, что город назывался Сен-Пал и что ему тысячи лет. А заселен он тремя родственными расами: камбунами, белыми муранами и ими – серокожими аборигенами, похожими на земных гоблинов.
Всё это ему в двух словах сообщил Дадим.
– Нас, Афанасий Петрович, больше всего.
– А кого меньше?
– Камбунов. Вымирающая раса… Потом ваши пришли…
– Ну да… – согласился полковник, всё ещё радостно ощупывая АК-47 и не веря, что в руках у него привычное оружие.
Он забил патронами три магазина. Через пять обычных патронов вставлял один трассирующий и всё время думал: «Ну теперь повоюем… повоюем…»
– Целых двадцать лет они жили здесь.
– Каких двадцать? Кто? – страшно удивился и решил, что Дадим заговаривается.
– Ваши, такие, как и ты.
– Ага… – только и сказал страшно озадаченный Бастрыкин. – Рассказывай!
Он сразу сообразил, что по земным меркам – это все сорок годков. Когда же Дадим поведал о землянах, прилетевших на Марс, много-много лет тому назад, у полковника отвисла челюсть. Должно быть, вид у него был настолько глупый, что Дадим едва не рассмеялся. Или засмеялся, да Бастрыкин не понял. Клыки у аборигена просто клацнули. Несомненно, земляне выглядели смешными в таком состоянии.
Вот откуда оружие, сообразил Бастрыкин. Вот какая тайна была у Советского Союза. Ай, да коммунисты, ай, да сукины дети! Он с жадностью накинулся с расспросами, но Дадим практически всё уже сказал, лишь добавил, что люди с Земли жили на другом краю города.
– Ракета развалилась от времени, а контейнеры кто-то давным-давно сюда притащил и спрятал.
– А земляне где? – с жадностью спросил Бастрыкин.
– Да кто их знает. Ушли куда-то. Их всего трое и осталось.
– Ну что, Дадим, будем воевать, – сказал Бастрыкин, потирая руки и полагая, что встречу в соотечественниками придётся отложить на потом. Главное – борьба с иноземными танками.
Наконец они пришли. Как только Бастрыкин увидел своё воинство, сердце его упал. Войны Аллаха в Афгане по сравнению с туземцами Марса все поголовно были Эйнштейнами, ну в крайнем случае – Велиховыми. Перед ним же стояли человекообразные существа словно из племени людоедов страшных Соломоновых островов. Однако недостаток интеллекта у аборигенов с лихвой покрывался энтузиазмом. Они тут же побросали свои копья и стрелы и вцепились в автоматы.
– Стоп! Стоп! – страшным голосом закричал полковник. – По очереди. Построиться в шеренгу.
Но аборигены Марса не знали, что такое шеренга.
– Ты будешь первым, ты – вторым, ты – третьим… – полковник расставил гоблинов по росту. Запомнили?
– Запомнили… – хором ответили гоблины и снова потянулись к «калашу», как к страшно занимательной игрушке.
Явился Бурко с ещё более страшными туземцами – со зверскими лицами, с волосами, растущими от переносицы.
– Ну что?.. – осведомился Бастрыкин.
– Задание выполнено! – заорал Бурко.
– Да тише ты! Я спрашиваю, как они?
– Дак-х-х… научил, как положено.
– Что, в два счета? – не поверил Бастрыкин и посмотрел на своё воинство.
– Ну да… – не по уставному, но бодро ответил сержант.
– Ладно… – многозначительно согласился Бастрыкин. – Ну вот ты, – он обратился к самому тупому, зверообразному, как ему показалось, гоблину, – как с этим обращаться? – и взял в руки пластита и взрыватель с бикфордовым шнуром. – Собери!
Оказывается, Бурко позаботился даже о палочке, которой гоблин сделал в пластите отверстие, вставил в него взрыватель с бикфордовым шнуром, хитро поглядывая на Бастрыкина и своёго учителя – сержанта Бурко, и тут же поджег его от фитиля, который, как фокусник, извлек откуда-то из рукава.
Реакция полковника была мгновенной. Он выхватил пластит из рук гоблина, резким движением, вырвал из неё бикфордов шнур со взрывателем и отшвырнул его в угол подвала.
Наступила гробовая тишина. Через три секунды взрыватель взорвался громко, как пистолетный патрон.
– У тебя все такие?!
– Так точно, все! – ничуть не конфузясь, ответил сержант Бурко.
– Ну иди, обучишь их ещё связкам с задержкой взрыва на пять минут.
– Есть!
– А за этим пригляди особо. Что-то у него с чувством самосохранения не в порядке.
– Да нет, это у него такой юмор.
– Ну так пусть больше не юморит. Объясни ему. А то без головы останется. Ладно бы без своей. А то других подорвёт. Понятно?
– Так точно!
– Ну иди исполняй.
***
Стрекоза появилась в самый неподходящий момент – когда Сергей пересекал старый парк. Угольные «деревья», похожие на ёлки с осыпавшимися иголками, не давали даже тени и поэтому не могли служить укрытием. Унылые окаменевшие пеньки от настоящих древних деревьев торчали то там то здесь, но их было слишком мало. А о том, чтобы зарыться в рыжий песок, и думать не хотелось.
Стрекот крыльев раздался как раз, когда он выскочил на свежий воздух из лабиринта запутанных коридоров. Он уже чувствовал, что выбрался, потому что по коридорам вовсю гулял сквозняк, но всякий раз сворачивал не туда и упирался или в тупик с непонятной дверью, или – в лифт. Двери он открывать боялся, а лифты могли двигаться только вниз. Внизу Сергей уже был. Потом когда вдали мелькнул белый свет, Сергей побежал по направлению к нему и через мгновение очутился на воздухе. Оказывается, выход был почти декоративным – в центре парка, за фигурной дверью, рядом с разрушенным фонтаном. На горизонте белели уже знакомые серебристые ступенчатые небоскрёбы. Где-то рядом должна была течь река Шкабарь, вспомнил он. Со стороны города слышались непонятные звуки, похожие на глухой кашель «калашей». А так как это не могло быть по определению, то Сергей решил, что ему показалось. Однако вскоре он сообразил, что в городе идёт настоящее сражение.
Стрекоза пролетела было мимо. Сергей уже было вздохнул с облегчением, как вдруг она сделала петлю и зашла на боевой курс. Ему пришлось спрятаться за тем, что когда-то было клумбой, и притвориться мертвым. И никакого тебе горизонта событий, успел подумать он.
Первая очередь прошла: «Шу-х-х-х!..» прошла мимо и оправила камни и песок справ и слева от Сергея. Струйки ржавого дыма повисли в воздухе.
Сергей перевернулся на спину и увидел, что стрекоза пошла на второй заход. Ага… – подумал он. Огромные фасетчатые глаза стрекозы на мгновение отразили все краски радуги и вновь сделались цвета стали. Крикун сидящий на стрекозе, прицелился. Сергей хорошо видел его оскаленный в крике рот. Он поднял два боевых посоха и ударил за момент до того, как крикун нажал на гашетку. Две струи чистой энергии, похожие на переплетенные веревки, ударили стрекозе в голову. От этого она словно споткнулась в воздухе, перевернулась вниз крыльями и плашмя рухнула на землю. Крылья отломились и долго кружили в разряжённом воздухе. Крикун ещё был жив, когда Сергей подбежал к нему. Ему оторвало ноги. Сергей мог поклясться, что если бы крикун нашёл их, то приживил бы на место, поэтому он добил его выстрелом в голову и побежал дальше, опасаясь, что прилетит новая стрекоза и тогда ему точно не повезёт. Бесполезный пистолет АПС тяжело бил по ноге. Но выбросить его Сергей не решался, хотя патронов в нём осталось кот наплакал.
