Алексей Декань - Силуэты
И теперь, когда о главном он позаботился, можно было расслабится в ожидании. Корпорация наверняка уже вычислила его местонахождение и в любое мгновение его могут схватить. Спикер был готов к этому. Он не собирался сопротивляться. Он не был самоубийцей. Единственная причина почему он противостал Чистильщикам, взявшим в облаву его кабинет, было опасение за жизнь Пети. Теперь же, когда Петя находился на неизвестном от отца расстоянии, Спикер был готов принять предложение президента корпорации. Наверняка его накажут за неповиновение и бунт, но жизнь сохранят, а этого для Спикера было более чем достаточно. Он, в далеком прошлом неоднократно бросаясь под пули и вытаскивая товарищей из обстрелянного напалмом горящего леса, научился ценить жизнь. Жизнь была вполне приемлемой ценой того чтобы, стиснув зубы, продолжать эту навязанную корпорацией игру.
Боковым зрением он заметил как со всех сторон его обступили люди в черной спецодежде. Помня недавнюю взбучку, которую они получили от Спикера, Чистильщики благоразумно держали дистанцию. Выстрелов в спину не последовало, из чего Спикер убедился, что его догадки оказались верными. Корпорация по прежнему нуждается в нем, и по возможности постарается заполучить его живым. Что ж, они получат его. Но перед тем как его облекут в водолазку, это серый саван покорности, голову побреют наголо, а мозг напичкают неизвестными препаратами ломающими психику, у него осталось одно незавершенное дело. Наверняка, там в секретных лабораториях корпорации его будут допрашивать пытаясь по крупицам вытащить из его разума всевозможную информацию. Спикер умел терпеть пытки, но зная методы корпорации он не сомневался что у них есть способ как выудить информацию даже из такого крепкого орешка как он. Спикер не в коем случаи не мог позволить чтобы они разузнали о Пете.
Он посмотрел на багровое небо по которому плыли рваные хлопья облаков. Такими же беспорядочными клочьями являлись его немногочисленные воспоминания о сыне. Но это были те воспоминания, которые помогали ему сохранить в себе крупицу человечности. Эти воспоминания были его тайным сокровищем к которому он никого в своей жизни не подпускал. "Я не могу позволить чтобы корпорация добралась до этих воспоминаний и трепанировала, словно дохлую лягушку, подробности жизни моего сына".
Спикер в последний раз наслаждался воспоминаниями, о том как его сын сказал первое слово, сделал первый шаг, разбил первую вазу. Спикер никогда не наказывал сына из-за того что тот был неуклюжим. Он никогда не стеснялся физического дефекта сына и всегда при возможности брал того за руку, будь то прогуливаясь по парку или помогая сыну подняться на ноги после очередного падения с роликов.
Были и менее приятные воспоминания. Петя, сталкиваясь с жестокостью этого мира, часто выливал свои детские эмоции на отца. Спикер был человеком жестким и не умел проводить задушевные беседы. После смерти матери, Петя все дальше и дальше отделялся от своего бесчувственного отца.
"Борис, – говорила ему больная раком жена предчувствуя приближающуюся смерть, – Он тык сильно будет нуждаться в тебе. Ты должен быть рядом с ним. Я знаю чего тебе стоило все эти годы прятать нас от своей вездесущей корпорации. Но тебя практически никогда не было рядом. Позаботься о нем, даже если тебе придется бросить свою роботу. Даже если тебе придется увезти его на другую сторону планеты. Сделай это ради меня."
Спикер не смог исполнить это обещание. Может из-за страха перед корпорацией, может из за привязанности к работе. Единственное место где бы Петя мог находится в безопасности был, по мнению Спикера, интернат. Воспоминания об этом причиняли Спикеру душевную боль. Но это были его воспоминания, воспоминания о его единственном ребенке.
"Что ж, Петя, – решительно подумал Спикер, – я сделаю все возможное чтобы тебя никто больше не смог найти. Чтобы никто тебя не потревожил, даже я, со своей причиняющей ничего кроме боли, извращенной отцовской любовью".
Спикер закрыл глаза и приказал себе выкинуть из головы все воспоминания о Пете, разрывая все нити которые когда либо связывали отца с сыном. Образ сына постепенно растаял в его памяти словно кубик рафинированного сахара на дне стакана.
В следующий момент, когда Спикер открыл глаза, его лицо имело выражение человека, который не был отягощен никакими заботами и тревогами. Этот человек был целеустремленным и бесстрастным. Холодный взгляд излучал остроту ума и расчетливость. У этого человека никогда не было сына.
ЭПИЛОГ
Семилетняя девочка в лохмотьях оказалась телепортом. Стервятник приказал всем взяться за руки и мир закружился перед глазами Пети. Мгновение тому они находились в березовом сквере, Петя успел лишь моргнуть один раз, и в следующий миг они уже стояли в просторном холле с белыми стенами. Как Петя узнал позже, здание в котором они оказались являло собой что-то вроде частной клиники или санатория. Догадки человека в серой водолазки оказались недостоверными. Убежище Стервятника не находилось в лесу, и обитатели его не жили в палатках. За последние дни Петя повстречал много людей, среди них были старики и маленькие дети. И каждому Стервятник предоставил уютную комнату с удобствами. На условия было грех жаловаться. Общаясь с некоторыми обитателями санатория, Петя узнал что таких убежищ было несколько. Стервятник не любил держать все яйца в одной корзине. Теперь было понятно почему такая серьезная организация до сих пор не сумела выйти на неуловимого Стервятника. Тот никогда не задерживался подолгу на одном месте и всегда путешествовал в сопровождении маленькой девочки. Петя даже не был уверен в какой стране находится санаторий в котором его поселили.
Жизнь здесь текла тихо и размеренно. Не было никаких принудительных занятий. Петя от скуки сам вызвался помощником садовнику, и теперь наслаждался физической работой упоенно орудуя граблями и лопатой. Петя был готов к любой работе в которой мог бы найти применение своим рукам. Теперь он не был беспомощным калекой и клише изгоя, словно старая кожа, постепенно начало отлепляться от него. Он перестал сутулиться и во взгляде его появилась уверенность. Молодые девушки украдкой поглядывали на Петю оценивающим взглядом, и всякий раз краснея отводили глаза, когда понимали что молодой парень тоже смотрит на них. В такие моменты Петя недоумевая ломал себе голову, пытаясь понять подобное к нему внимание. В прошлом люди также часто при виде его уродства смущенно отворачивались. Но в этот раз все было по другому, Пете и в голову не могло прийти что он может вызвать интерес и симпатию у девушки.
Прохладными вечерами он подолгу засиживался в саду. Сидя на деревянной скамье он вел задушевные беседы с невидимым Собеседником. Это было его любимое времяпровождение. И каждой раз в завершение своей молитвы он никогда не забывал благодарить за новые руки. Новые руки и новую жизнь.
В один из таких вечеров к нему на скамью подсела Таша. Золотые волосы девушки были убраны в аккуратный хвост, на плечи она накинула теплый плед. Вечер выдался холодным, но яркая луна согревала подобно домашнему очагу в котором тлели угли.
– Привет, – первой подала голос девушка.
– Привет, – отозвался Петя. – большая редкость видеть тебя без сопровождения Захара. Твой парень не боится отпускать тебя одну гулять в темноте?
– Он сейчас играет в бридж с другими ребятами. – ответила девушка улыбаясь, и яркий диск луны отразился в ее глазах ,словно заточенный в хрустале изумруд. – Он не мой парень. Все к этому идет, но я не хочу форсировать события, если ты понимаешь.
– Ну да, конечно я понимаю, – попытался пошутить Петя, – я эксперт в подобных вопросах. Можешь в любой момент обращаться за советом.
Таша, не заметив в его словах сарказма, взяла Петю за руку и серьезным голосом продолжила:
– Иногда мне хочется чтобы я была обычной девушкой. Чтобы у меня не было никаких сверхъестественных способностей. Знаешь как однокурсники за глаза называли меня?
Петя вопросительно посмотрел на девушку. Та продолжила.
– Они звали меня Черная Вдова. Ты можешь себе представить такое? Черная! Я же блондинка. – в ее голосе слышалась неподдельная детская обида.
– Ну, Черная Вдова это не самый плохой вариант. Если что можно даже волосы перекрасить для поддержания имиджа – попытался ободрить ее Петя, – Могло бы быть и что-то похуже. Например Медуза Горгона, или Креветка.
Последнее произнесенное Петей слово повергло его в уныние, и он отвернул лицо чтобы девушка не видела в его глазах накатившей печали, вызванной воспоминаниями прошлой жизни.
Возникло неловкое молчание, и они около минуты сидели на холодной скамье в полной тишине, прислушиваясь к цокоту сверчков и шелесту ветра.
