Владимир Ильин - Напряжение растет

  Для меня все это было настолько необычно, что я позаимствовал отношение к старику у семьи, с осторожностью приняв его в друзья. Сразу стало легче учиться - другу можно признаться в своем незнании или попросить все еще раз повторить. С учителем так, вроде бы, нельзя... Наверное. Никогда не учился.

  В интернате, где я жил до этого, мое имя упоминалось только в медкарте донора, спрятанной там же, где и изъятое из архива личное дело. Меня как бы и не было, а значит и учить было незачем. Все мое существование состояло в том, чтобы подарить еще несколько лет жизни очень богатому человеку. Но я учился им на зло, только не химии и литературе, а сложным процентам, которыми управлял должниками, прикладной химией для производства товара, экономикой подпольной продажи - в интернате много свободных рук, а у меня было много свободного времени и воля. Наверное, поэтому я выжил, а мои враги - нет. Только моих знаний совсем не достаточно, чтобы пойти в школу, как и положено нормальному человеку, в нормальной семье. Чтобы это исправить, как раз и нужен был учитель.

  За пару месяцев сложно выучить достаточно, чтобы не смотреться странным в новом классе, но я очень старался, занимаясь с перерывами на сон и еду. Получалось, что со стариком я виделся и разговаривал гораздо чаще, чем с семьей, и вскоре дружба переросла в доверие - достаточное, чтобы предупредить, что ничем хорошим этот восьмой класс для меня не кончится. Не поверил.

  - Так, - тяжело вздохнул учитель, откидывая обрывок майки на пол и падая в кресло позади себя. - Ты побил... Сколько там их было?

  - Трое.

  - Троих одноклассников. А затем ушел создавать себе алиби, я верно понимаю? Ты их, случайно, дубиной по голове не треснул, чтобы им память отбило?

  - А что, так можно было? - Заинтересовался я.

  - Максим! - Рыкнул он тем самым голосом, после которого хочется сесть прямо и усиленно решать задачи. - Зачем тебе алиби, если они прекрасно помнят твое лицо?!

  - Да мне не для них, - отмахнулся я.

  - Очень интересно. - Сардонически хмыкнул старик. - А для кого же?

  - Я имею право хранить молчание!

  - Предлагаю сделку - говоришь мне чистую правду.

  - И? - Настороженно ожидал я продолжения.

  - На этом сделка заканчивается.

  - Так себе предложение. - Я подыскал целую майку в гардеробе и шустро нацепил на себя, накинув поверх рубашку.

  - Зато я всем скажу, что ты был все это время в саду, в этой деревянной коробке на дереве.

  - Это штаб!

  - Хорошо-хорошо! - Поднял он руки.

  - Да говорите, что хотите, - буркнул я, застегивая пуговицы на рубашке. - Я вам сразу сказал, не мое это - школа.

  - Школа необходима, - вернул старик поучительный том. - Как и высшее учебное заведение. Они дают навыки общения, социализации и знания.

  - А морды бить - это больше общение или социализация?

  - Скорее, второе, - осторожно произнес он.

  - Так директору и скажу, - качнул я головой.

  - Но школа как раз учит искать способы решения конфликтов без драки. Доказывать свое мнение в дискуссии, а не на кулаках!

  - Да понял я, - вздохнул я, переодевая брюки.

  - Так для чего тебе нужно было алиби?

  - Да этот, Пашка, хвастал, какой у него отец крутой. И корабли у него большие. - Оправил я штанину и застегнул ремень. - Богатые они. И охрана его встречает-провожает каждый день.

  - Просто так хвастал? - Уточнил старик. - Ты ничего ему не говорил?

  - Угу. Я же пешком пришел и пешком собрался уходить. Он ведь не знал, что мы в трех минутах от школы живем, думал, на остановку иду. Вот и начал перед друзьями рассказывать, что вот такие будут ему служить, когда вырастут, на его корабле. Мы поспорили. Я сломал ему нос. Я сломал нос его друзьям. Я сходил в порт и затопил его корабль.

  - Нет, в целом ты прав... Что?! К-какой корабль?!

  - Там на борту герб, как у Пашки на лацкане формы. Большой такой корабль. - Очертил я руками силуэт. - С кучей контейнеров.

  - Так, - прикрыл учитель глаза.

  - Да там никто не видел, - пожал я плечами.

  - Как. Можно. Не. Заметить. Тонущую. Баржу?! - Чеканил он фразы.

  - Так там нефтяной танкер горел, ничего же не видно.

  - Максим!!!

  - ... А уже танкер врезался в баржу. Там людей уже не было - рулить некому, все на берег ушли.

  - Еще что-нибудь ценное пострадало? - Старик начал массировать себе виски.

  - Бабочка моя, - вздохнув, огладил я чуть потемневший алый лепесток ткани. - Но вроде еще можно отстирать. Пара нитей, правда, совсем закоптилась. Или мне кажется?

  - Максим!!! Ладно. Стоп. - С силой провел он ладонями по лицу. - Я тебя разве не учил, что нельзя топить и сжигать корабли?

  - Нет, - честно попытался я припомнить все уроки. - Зато мы разбирали основы пожарной безопасности. Представляете, они их совершенно не соблюдают!

  Из под ладоней донесся тихий стон.

  - Если тебя узнают... Ты хоть понимаешь, что будет? С тобой, с твоей семьей? Если бы княжьей защиты не было сегодня над воротами, нас всех уже могли сжечь!

  - То есть, им можно сжечь нас, а мне нельзя топить их корабли? - Напрягся я.

  - Мы живем в мире, где нельзя доводить дело до драки! Не доводить до пожаров и смерти, не доводить до утонувших кораблей!

  - Где простолюдины служат, а аристократы правят?

  - Не так! Это детские слова, слова мальчишки, который совсем ничего не понимает! И ваша драка - детские дела, которые должны таковыми и остаться!

  - Но в наш дом приехали до того, как я прибыл в порт, - холодно заметил я. - Значит, не все детские дела остаются такими.

  - Поэтому старайся решить все на словах, - обескураженно отвернулся учитель. - У тебя странная школа. Там не должно было быть таких детей. И таких родителей. Они сходят с ума, если жизнь ребенка под угрозой. Но могут простить обидчика, если поединок был по чести. Только прощение иногда приходит после глупого поступка.

  - То-то я Пашку уже полчаса, как простил.

  Старик огрел хмурым взглядом.

  - Забудь про этот момент своей жизни. Даже в мыслях не вспоминай, что это случилось из-за тебя! Заруби себе на носу - оно само, ты тут не при чем! - Это мое жизненное кредо, - важно отозвался я, но предпочел притихнуть, учуяв очередную бурю гнева.

  - Скорее всего, твой Пашка больше не станет к тебе лезть. - подуспокоился учитель.

  - Из-за боли?

  - Из-за герба над нашими воротами, - отрицательно качнул он головой. - Отец ему запретит. А сегодня еще директор предупредит других родителей. В этом тоже был его просчет.

  - Главное, чтобы к мелким не лезли, - вздохнул, вспомнив Федора и сестер - как их день прошел, сам не знаю.

  - Но даже не мечтай, что все для тебя этим закончится! Если отец Пашки мелковат душой, он постарается отомстить тебе неявно. Сейчас вряд ли, ты ему придумал проблем... Но потом, когда он со всем разберется...