Даже Смерть знает мое имя 2 - Евгений Валерьевич Решетов
Я очень осторожно спустился с крыши, согнулся в три погибели, пересёк заросший травой огород и проскользнул на соседний участок через дыру в заборе. Тут мой взор упал на грушу, пережившую мутацию. Её ветки украшали три иссохшие человеческие головы и красные, как кровь, цветы.
Решив не упускать такой шанс, я подобрался к груше, срезал пяток цветов и отправил их во внутренний карман. Они мне ещё пригодятся.
Завладев цветами, я продолжил огородами двигаться к гостинице, порой смахивая со лба пот, заливающий глаза. Духота стояла страшная. Да ещё и дышалось тяжело, а кожа нестерпимо зудела. Но я отринул все неудобства и довольно шустро добрался до задней стены гостиницы.
Окна первого этажа оказались забиты досками, успевшими порядком разбухнуть от влаги, пропитавшей воздух.
Попробовать расшатать одну доску?
Мои пальцы ухватились за неё, и она вместе с гвоздями практически бесшумно отделилась от стены. Однако мне пришлось досадливо сплюнуть, ведь за досками меня встретила внутренняя решётка. И вот её-то мне уже точно не выломать столь же бесшумно. Кажись, придётся пробираться в гостиницу иным путём, чтобы раньше времени не привлечь внимание кукловода.
Я обшарил прилегающую территорию, нашёл около бочки лестницу, приставил её к стене и добрался до окон второго этажа. Они тоже злорадно показали мне решётки. И лишь приоткрытое круглое чердачное окно приглашающе сверкнуло целым, мутным стеклом, за которым решётки не было. Ловушка? Пятьдесят на пятьдесят.
— Ты как там? — тихонько спросил Аким, показавшийся на краю крыши.
— В раздумьях, — прошептал я и выразительно показал пальцем на чердачное окно. — Проверишь?
Фамильяр понятливо кивнул, мягко спланировал и уселся на верхнюю перекладину лестницы.
Я вытянул руку и надавил на чердачное окно, полностью открыв его. Аким сразу же нырнул во мрак, клубящийся под крышей. И показался он лишь спустя минуту.
— На чердаке вроде бы никого нет, гар-р-р, — тихонько прокаркал он. — Если засада, где и есть, то на этажах. Ты готов?
— Готов, — решительно выдохнул я и через довольно маленькое окно с трудом проник на чердак, поцарапав ладонь об торчащий гвоздь.
Проигнорировав лёгкую боль, я вперился во мрак и увидел лишь очертания всякого хлама, вроде старой мебели, картин и вёдер. Отлично.
Дав глазам ещё немного привыкнуть к темноте, я осторожно двинулся за фамильяром, принявшимся указывать мне путь. Доски тотчас негромко заскрипели под моими ногами, заставляя сердце стучаться быстрее. Но я не остановился, а продолжил свой путь и добрался до открытого люка в полу. За ним во мраке скрывались ступени и перила.
Аким полетел первым, а я двинулся за ним. Спустился по разбухшим ступеням, стараясь не шуметь. А потом осторожно двинулся по коридору с однотипными распахнутыми дверьми, на которые падал тусклый, серый свет из редких окон. По углам же клубился мрак, могущий скрыть пару-тройку человек или зверей.
Однако на втором этаже никого не оказалось. И тогда я принялся, крадучись, спускаться на первый этаж, ощущая, что с каждой пройденной ступенью усиливается запах смерти и разложения. О-о-о, в таком месте может легко затеряться тот, кто сам пахнет смертью. Надо быть очень осторожным.
Мои нервы ещё больше натянулись, словно струны на гитарном грифе, а ноги продолжили преодолевать ступень за ступенью.
И вот передо мной открылся укутанный полусумраком обеденный зал с перевёрнутыми столами, разломанными стульями, мхом на полу и разорванными трупами людей.
Дохлые демоны здесь тоже были. Они лежали около окон, выходящих на площадь. И практически все эти окна оказались лишены решёток и досок, благодаря чему в зал пробирался неверный свет и слабые сполохи боевой магии, применяемой охотниками, сражающимися возле церкви. Там до сих пор шла битва, точнее, имитация битвы. А настоящий бой сейчас начнётся здесь…
Внезапно из-за барной стойки вылетела безжизненно-серая магоформа «копьё». Однако я был готов к такой встрече, поэтому шустро спрятался за один из толстых деревянных столбов, упирающихся в дощатый потолок. Магия прошла мимо и угодила в бревенчатую стену, заставив ту сгнить настолько, что получилось новое окно, в которое хлынул свет.
— Да, ты права, тут темновато, — ехидно сказал я, вызвав две защиты А-ранга. Одна называлась «стальная плоть», и обороняла мага от физических атак. А другая носила имя «магическая крепость», и понятно от чего она защищала.
— Понял-таки, что это я, — раздался из-за стойки холодный, выхолощенный голос, которым мог бы говорить робот.
— А то! — выдохнул я, присел на одно колено, выглянул из-за столба и швырнул в стойку «таран» В-ранга.
Он «прогрыз» в стойке огромную дыру и ударил в защиту магички, прячущейся там. Её магическая броня слегка побледнела. Но сама магичка даже не вскрикнула от неожиданности. Она через эту же дыру швырнула в прикрывающий меня столб магоформу Г-ранга, а затем скрылась где-то за уцелевшей частью стойки. Вражеская магия смерти попала в нижнюю часть столба, заставив её сгнить в мгновение ока. Столб тут же грохнулся, с хрустом раздавив череп одного из трупов.
А я благополучно скрылся за другим столбом, откуда иронично проговорил:
— Ты в этот раз быстро… Неужели так сильно соскучилась? Или всё же расстроилась? Ох, я помню какими ты глазами смотрела на меня в той камере. Каждый раз вспоминаю эту картину и довольно хихикаю. Пока это верх моей карьеры.
— Тебе не удастся вывести меня из себя, — спокойно произнесла Ищейка и швырнула в меня ещё одну магоформу. Она тоже угодила в столб, из-за чего тот частично сгнил и рухнул на пол. Мне пришлось метнуться под прикрытие столов и стульев, сваленных в кучу. Видать, селяне пытались из них сделать баррикаду.
— Ты уже так говорила… — ядовито напомнил я, кривя губы. — И чем всё закончилось? Кто праздновал победу?
— Ты слишком самоуверен. Самоуверенность тебя и убьёт. Ты понял, что я тут и всё равно пришёл, — холодно выдала она и снова швырнула в мою сторону магоформу. Только теперь с другой позиции. Она постоянно меняла их, словно опытный снайпер.
Её магия заставила сгнить часть моей баррикады. А я непроизвольно на толику мгновения вспомнил
