Две короны - Юрий Юрьевич Соколов
— Смылся? — встретил нас риторическим вопросом Тодд, когда мы его нашли. Он временно покинул ратушу и сидел за столом в харчевне по соседству. — Перекушу по-быстрому и распоряжусь насчет погони, — а вы собирайтесь пока. Мои ребята на подъем легки, задержек не будет. Найдете этого некра как миленького. У него при аресте много чего изъяли из личных вещей. По ним не только маг его отыщет, но и мои собачки.
Хозяин гостиницы вознамерился всучить нам столько дорожных припасов, будто мы собрались в экспедицию на год. Давал бесплатно, естественно. От большей части пришлось отказаться. Хоть совсем в Зальме жить оставайся при таком отношении! Найду ли когда-нибудь место лучше?
Застоявшиеся в конюшне Люцифер и Варос оживились. Давно пора размять кости!
Тодд слово сдержал. Как только мы подготовились, оказалось готово все остальное, и наш маленький отряд выехал из Зальма на северо-восток. Кроме нас в нем присутствовали три стражника, три патрульных пса — они же поисковые, лекарь и маг-следопыт. И лошадь без седока — для будущего пленника. Мага звали Аврелий. Он оказался бывшим вигилантом и любил поболтать. Впрочем, не в ущерб служебным обязанностям.
— Ты знаешь, кто такие вигиланты? — обратился он ко мне вскоре после того, как представился. — Это, брат, не обычные охотники за головами. Настоящий вигилант — истинный слуга закона. Он никогда не станет ловить того, чья вина сомнительна. Не будет разыскивать несчастного по той лишь причине, что за него объявлена награда. Ибо ответственность вигиланта велика! Он ведь не тащит преступника в суд, а вершит расправу на месте.
— А как ты попал в стражу Зальма? — полюбопытствовал я.
— Случилась со мной беда, постоянно подстерегающая вигилантов: прикончил я невинного, хитро оклеветанного негодяями. Король меня помиловал, а негодяев тех казнили — да не обрел я уже былого душевного покоя. Оправился странствовать и услышал про Зальм: что будто есть такой необычный город, где все не так, как в других городах, а много лучше. Приехал, поглядел — правду говорили! И захотелось мне сей город охранять от правонарушителей всевозможных, какие только есть и еще появятся. А так как быть вигилантом более не мог, попросился на службу к Тодду. С тех пор не отвечаю ни за что и не караю злодеев сам, а лишь ловлю кого прикажут.
Собаки сразу взяли след почти недельной давности, и уверенно шли по нему. Участия мага действительно не требовалось, как и предрекал Тодд. Аврелия начальник стражи послал с нами больше для другого: чтоб мы точно скрутили некроманта, когда найдем.
— Напрасно ты так к нему относишься, — заметил следопыт после нескольких моих пренебрежительных реплик касательно беглеца. — Некроманты — особые волшебники. Мерить их общими мерками нельзя. Что с того, что у нашего низкий уровень? К высоким некры и не стремятся, зачастую замедляя свое явное развитие в пользу тайного. Черпать силы они способны почти отовсюду: мертвыми энергиями мало кто пользуется. Так что держи с Мокиахом ухо востро! И брать его предоставь мне.
— А его Мокиахом зовут? Необычное имя. Оно что-то значит?
— Ответить тебе мог бы тот, кто знает язык мертвых. На котором можно разговаривать с покойниками. Не с духами умерших, сообрази, а с трупами, братец, с самыми что ни на есть трупами. Вот как!
Мы приближались к окраинам Гинкмара не прямо, а наискось. Аврелий повеселел:
— Понял, где мерзавец обосновался! В замке барона Вертса, чтоб тому под проклятием остаться навечно!
Я сверился с картой:
— Как узнал? Там еще три замка поблизости, крепость и храм.
— Барон при жизни черной алхимией баловался, вивисекцией разумных… У него своя лаборатория имелась. Сейчас она, конечно, заброшена, как и замок, однако привести ее в относительный порядок недолго. Сложными техномагическими аппаратами не воспользуешься: они все сгнили. Но колбами, ретортами, пробирками и прочей мелочью — вполне! В клетки для подопытных кого хочешь сади. И аура замка некроманту близкая, хоть и не родная.
Погода начала портиться, небо потемнело. Зачастил мелкий дождь. Мы встали на ночлег под ним — когда проснулись, он еще шел. И без того неприветливый лес стал окончательно неуютным и казался совершенно непригодным для путешествий.
— О, боги! Какая глушь! — сетовал Аврелий, седлая коня. — Какое запустение! А ведь тут был благодатнейший край. Всюду пашни, тучные пастбища… Деревня сидела на деревне.
— Все же и лесов было немало, — заметил лекарь. — И нечисть в них водилась.
— Не без того! — согласился Аврелий, демонстрируя намерение сохранять объективность. — Но в целом — не сравнить с тем, что сейчас видим.
— Стоит ли печалиться! — беззаботно сказала Джейн. — Скоро положение переменится.
— От всей души надеюсь, — осторожно поддержал ее маг. — Я не нагоняю хандру, как может показаться. И не призываю своим брюзжанием духов уныния. Просто ворчу по укоренившейся привычке. Я и под проклятием не отчаивался, как другие. Старался принимать его как тяжкий, но урок, могущий чему-то меня научить и преумножить полезный опыт. А уж поводов отчаяться хватало! Особенно ночами, когда следовало присутствовать в Зальме. Сидим, значит, по домам, как вурдалаки в логовах своих, и поджидаем пришельцев, на которых можно наброситься. Ужас! Ни поговорить друг с другом, ни заняться чем нормальным. Думаю, все согласятся, что в дневное время жилось легче. Когда с восходом солнца возвращались в Мир Теней, случалось и общаться со своими, кого найти удалось, и воли в действиях становилось не в пример больше…
Лекарь и стражники хмуро кивали, печально поддакивали. Джейн косилась на них с сочувствием, и вид имела слегка виноватый. Она-то ночами, в отсутствие посетителей, валялась на улице сухой корягой и не так страдала.
Команда у нас подобралась крутая для тех мест,
