Кома. Выжившие (СИ) - Ростов Олег

— Вода без циркуляции нагревается и испаряется.

— Правильно, мой дорогой. Испаряется. Проходит время и уже ничто не охлаждает стержни. Начинается пожар и взрыв. По такому же принципу произошла катастрофа в Чернобыле в 1986 году. Там произошёл сбой в системе охлаждения реактора. В результате рвануло. И это только один блок взорвался. А их в АЭС несколько. Вот и посчитай, что будет, если начнут взрываться все блоки. А сколько таких АЭС на Земле? То-то. Но помимо АЭС, есть высокотоксичные производства. Многие токсичные вещества находятся в замороженном состоянии. Когда электричество отключилось холодильные установки перестали работать. А температура повышается. Сейчас май месяц, посмотри, как тепло. Дальше надо пояснять, что произойдёт? А ведь у нас тут, хоть и нет АЭС, но зато в семидесяти километрах находиться нефтехимический комбинат. А там этой дряни выше крыши. Да даже возьми нашу ГЭС. Как долго она простоит? Ведь людей сейчас нет. За ней никто не смотрит, а давление воды никуда не делось. Конечно, сброс идёт. Но, так долго продолжаться не может. Стоит одной турбине выйти из строя, как всё полетит к чёртовой матери. Как например в Саяно-Шушенской ГЭС, когда там турбина разрушилась и ГЭС начало топить. Но там сразу приступили к ликвидации аварии. А здесь никто этим заниматься не будет. Представляешь, что будет?

— Представляю. Кошмар будет. Всё, что ниже по течению, вдоль русла будет снесено водой и затоплено.

— Верно мыслишь, Марк. С того самого момента, как исчез контроль человека над тем, что он создал, построил, природа начала своё разрушительное воздействие. Пока оно не заметно. Но с каждым днём это будет проявляться всё сильнее и сильнее. И мы ничего с этим сделать не сможем. Ладно, давай отдохни. Тебе надо.

Я послушал маму и закрыл глаза.

С этого времени пошло моё восстановление. Первоначально мама кормила меня куриным или мясным бульоном. Давала детские пюрешки — овощные, фруктовые, мясные. Потом пошли каши. Благо крупы было достаточно. Давала картофельное пюре. Я ел, набирался сил, делал каждый день упражнения. Всё время, пока я лежал в коме, мне делали массаж, что бы мои мышцы не атрофировались, переворачивали меня, чтобы не было пролежней. С того момента, как мама переехала жить в клинику, она только тем и занималась, что ухаживала за мной. Массаж, необходимые процедуры, это всё делала она сама. Мыла меня. Если бы не она, я даже не знаю, чтобы со мной было. Я бы умер. Через две недели хорошего питания и упражнений я пришёл в норму.

Мой шеф, уезжая из клиники оставил маме ПМ (пистолет Макарова) и два магазина к нему с патронами. Кроме этого, так же оставил АКС-74У, в простонародье «Ксюха» — укороченный «Калашников». К нему три снаряжённых рожка. Но у мамы было своё оружие — самозарядный карабин Симонова. Она говорил Сергею Петровичу, что ей достаточно карабина, с которым она очень хорошо управлялась. Всё дело в том, что моя мама родилась и выросла в семье егеря, моего деда. С детства мама знала жизнь в тайге. Знала лес, как в нём ориентироваться. И конечно, отец учил свою дочь обращаться с оружием. Мама очень хорошо стреляла. Позже, когда она, окончив школу-интернат, поступила в институт, то участвовала в студенческой сборной по стрельбе. Вот на соревнованиях она и познакомилась с моим отцом, он тогда был курсантом Высшей школы милиции. Отец влюбился в светловолосую девушку, оказавшейся самой меткой. Обошла даже его, хотя он был фанатам оружия и занимался спортивной стрельбой. Позже, когда они были уже женаты, а папа работал в уголовном розыске, он подарил маме этот самый карабин. Соответственно помог с документами на него. Они оба ездили на охоту. Вот только мама ездила просто по стрелять и никогда не стреляла в зверей, то отец был заядлым охотником. На этой же почве он очень хорошо сошёлся со своим тестем-егерем, моим дедом. Ещё позже, отец поменял на мамином карабине ложе. Убрал старое деревянное и заменил его более продвинутым высокопрочным из композитного материала, с удобным прикладом, который можно было регулировать под себя, пистолетной рукояткой и планкой Пикатинни, на которую можно было устанавливать разные прицелы. У мамы был оптический прицел. К карабину имелось 50 патронов калибра 7,62 на 39 мм. Кроме того, отец заменил и штатный магазин на карабине. Поставил коробчатый отъёмный на 20 патронов. Плюс дульный тормоз-компенсатор модели 505, для повышения кучности стрельбы. Вот такое оружие было у моей мамы. Она отказывалась от автомата и пистолета, мотивируя наличием карабина, но мой шеф тогда ей сказал: «Вероника! Запомни, оружия, как и денег, много не бывает!»

«Ксюху» я забрал себе. А маме оставил пистолет. Тем более имелась открытая кобура, для ношения пистолета на поясном ремне. В один из дней я предложил матери сделать вылазку в город.

— Зачем Марк? Продукты у нас, слава богу, ещё есть. Вода тоже, в артезианской скважине. Горючее для дизель и бензо-генератора тоже имеется. Полторы автоцистерны.

— Мама, мы не можем тут сидеть безвылазно. Вирус нам не страшен. Если бы мы с тобой могли заразится, мы бы давно уже копыта откинули. А посмотреть, что и как за пределами клиники мы должны. Вдруг встретим кого-нибудь, у кого тоже иммунитет. И ещё. Нужен хороший транспорт.

— А чем тебя мой джип не устраивает?

У мамы был «Ленд-Ровер».

— Да всем мама. Он низкий, это раз. Во-вторых: защиты ноль. И много в него не поместится.

— Нормальный он. И зачем тебе защита? И что ты собираешься в нём возить такого большого?

— Мама! Вот не верю я, что все люди погибли. Мы с тобой этому подтверждение. И не факт, что тот, кто выжил — хороший человек. Понимаешь? Твой джип хорош для города, максимум для не сильно убитой просёлочной гравийной дороги. Ну а что нам может понадобиться, я пока не знаю. Надо смотреть по обстановке. Но нам нужна одежда. Причём одежда для активного отдыха. Я бы себе взял костюм «Горку», обувь соответственно такую же, тактический рюкзак. И ещё, «Ксюха» конечно хорошо, но я бы предпочёл полноценный «Калаш», а не этот огрызок. Да и помимо людей, сейчас будет кого опасаться.

— Кого же это?

— Мам, ну ты чего? Во-первых, сейчас, даю стопроцентную гарантию в городе появились собачьи стаи. А они дичая очень агрессивные. Понимаешь? Плюс, самый главный хищник, это я о человеке, в пищевой пирамиде исчез. А значит что? А значит то, что очень скоро в городе появятся волки, медведи и прочие хищники. А у нас в Сибири этого добра, в отличии от Европейской части, ещё достаточно много. И поверь они пойдут в села и города. Коровы, овцы, свиньи, гуси, куры остались, они-то никуда не делись, так ведь? — мама кивнула. — Ну вот видишь?! Так что без нормального оружия нам с тобой ни как. А человечество, слава богу, этого оружия и боеприпасов накопило выше Эвереста. Насчёт транспорта, хорошо бы «Тигра» достать. На крайний случай УАЗик, «буханку», тоже хорошо. Везде пройдёт и запихать в него можно много чего.

— Ладно уговорил. Я если честно, сама хочу посмотреть, что там и как.

— Вот и договорились. Тогда завтра с утра выдвигаемся. Поедем на твоём «Ровере». В городе подберём что-нибудь попроще и по надёжнее.

Я проверил мамин джип. Долил на всякий пожарный топлива в него. Почистил автомат. Мама проверила свой карабин. Утром оделись по походному — спортивные костюмы, кроссовки. Куртки. Хотя утро обещало тёплый день. Мама заварила в один термос крепкого чая с брусникой, во второй — кофе с молоком. Наделала бутербродов с белым хлебом и копчёной колбасой. Хлеб она сама уже давно пекла. Благо мука имелась. Я взял с собой ломик, кувалду и болторез. Мало ли, если придётся душки навесных замков перекусывать.

Мама села за руль. Я с автоматом на пассажирское сиденье. На поясе у мамы была кобура с «макаровым» и на заднем сидении её карабин, полностью снаряжённый. Быстро выехали на федеральную трассу. Шоссе было пустынным. Но другого ожидать не приходилось. Перед городом, нам попались первые брошенные машины и не только. Впереди была пробка. Подъехав к ней, мы остановились. Здесь были и легковые и грузовые. И один большой автобус. Некоторые машины имели многочисленные пулевые отверстия. Похоже здесь разыгралась трагедия. Что послужило причиной, сейчас уже было не понятно, да и не важно. Тут же мы увидели и трупы. Мужчины, женщины и даже дети. Трупы лежали здесь как минимум месяц, может больше. Стоял запах разложения. Мы с мамой закрыли носы платками. Мама вернулась к машине, что-то там взяла и пришла ко мне, дала медицинскую маску, пропитанную её духами.