Аркадий Пасман - Слабосильный брат мой... Неразумный брат мой...
До Резиденции оставалось не более получаса езды, когда Президент, развалившийся в мягком удобном кресле своего бронированного автомобиля, заметил, что его личный секретарь, сидевший на переднем сиденье рядом с охранником, чем-то явно озабочен. Он все время ерзал, вздыхал и украдкой поглядывал на спокойно сидящего шефа в длинное узкое зеркало, укрепленное над лобовым стеклом. Это было так непохоже на всегда спокойного и уверенного в себе Коми Эзимайнда, что Президент Даже несколько встревожился.
— Что с вами, Эзимайнд? Что-нибудь случилось? — спросил он, поймав в зеркале взгляд секретаря.
— Да как вам сказать, господин Президент… — нехотя, но с явным облегчением ответил Коми. — Это насчет того парня, Эми Элфоса. Вы ведь отдали приказ ввести его в состав Особого Отряда «Свобода»…
— Ну и что? — уже нетерпеливо осведомился Президент.
— Видите ли, в чем дело… — секретарь щелкнул замками портфеля и, достав оттуда узкую карточку с выбитым на ней текстом, протянул ее на заднее сиденье.
Прочитав несколько печатных строчек, Президент раздраженно отшвырнул карточку и исподлобья тяжело поглядел на Эзимайнда. «Черт бы побрал этих головастиков, — загораясь гневом, подумал он, — всегда сумеют испоганить настроение!»— и резко спросил:
— Что, нельзя было сообщить раньше?
Секретарь виновато опустил глаза. Президент еще несколько мгновений сверлил его взглядом, затем заставил себя улыбнуться:
— Ладно, не переживайте так, дружище! От ошибок никто не застрахован. Я думаю, здесь все обойдется. Не отменять же приказ Президента, верно?
Секретарь благодарно взглянул на него и торопливо кивнул.
— Кстати, какова вероятность срыва?
— Не более 5—7%, — быстро ответил Эзимайнд.
— Семь процентов… — задумчиво произнес глава государства, — пускай даже десять… Что ж, девять против одного, риск не так уж велик. — И он вновь откинулся на кожаные подушки, закрыв глаза. Но хорошее настроение не возвращалось.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Горная дорога извивалась змеей, как бы стараясь выскользнуть из-под колес надсадно гудящего армейского грузовика, но он каждый раз успевал вовремя повернуть и вновь оказаться на ее спине. Эми болтался из стороны в сторону в затянутом пятнистом пластиковом кузове, пока наконец ему не удалось зацепиться за какой-то привязанный к полу тюк. Время от времени он глядел в маленькое пыльное окошко под самым потолком, но не мог разглядеть ничего, кроме белесого неба да мелькавших изредка облаков.
Наконец дорога перестала дергаться, и мотор обрадованно взревел. Тряска почти прекратилась и Эми прислонился к приютившему его тюку, положив на колени маленький чемоданчик с личными вещами.
За последние несколько дней произошло столько всяких событий, что Элфос почти утратил способность удивляться. Президентский указ в мгновение ока превратил его из зеленого сосунка-стажера, которому до положения полноправного гвардейца предстояло прослужить не менее пяти нелегких лет, в бывалого сержанта-ветерана, подняв таким образом на недосягаемую высоту. Бывшие товарищи Эми даже не особенно завидовали ему: было в этом стремительном возвышении что-то пугающее, недоступное их неповоротливым мозгам. Поэтому с Элфосом простились довольно холодно, хотя его бывший командир и произнес небольшую речь, в которой поздравлял Эми с новым назначением и призвал не забывать Стальную Когорту и не посрамить ее славные традиции. Остальные стояли и молча смотрели, как новоявленный сержант собирает свои нехитрые пожитки, — какое имущество может быть у холостого солдата! — и только тяжело сопели. Даже Гуд Килфос, койка которого вот уже три года стояла в казарме рядом, с койкой Эми, когда тот подошел к нему проститься, неловко сунул свою неуклюжую пятерню и тут же отступил в сторону.
Собственно, расставание с Когортой не особо огорчило Эми. Друзей он себе там так и не завел, проводя все свободное время в постоянных тренировках и играх, хотя три года — это три года, немалый срок, особенно когда тебе всего лишь двадцать один…
Гораздо тяжелей было расставаться с командой… «Смертоносные Ангелы» до прихода Эми особо не блистали в чемпионате Лиги рэгикретча. Это вообще была странная команда, не похожая на другие, и, может быть, именно поэтому Элфос, лучший молодой нападающий национальных школьных первенств последних лет, выбрал именно ее. Его приглашали в лучшие профессиональные клубы, кстати в те же «Бизоны», и в «Акулы», и в «Непобедимые», а он выбрал заведомого середняка… Почему?. Эми и сам часто задавал себе этот вопрос и не мог найти ответа. Может быть, потому, что Тир Тифос, прозванный за упрямство и невероятные размеры «Кабаном», был одним из немногих тренеров Лиги, на дух не переносивших и категорически запрещавших в своих командах употребление любого рода стимуляторов, наркотиков и прочих «чудо-эликсиров». Не было в его команде и штатных костоломов, специалистов по надежному выведению из строя игроков противника, не было и привилегированных любимчиков, и, может быть, поэтому не держались в рядах «Смертоносных» суперзвезды, привыкшие к слепому обожанию. Так что «Смертоносными» «Ангелы» были в основном по названию, а командование ВВС, под крылышком которого по традиции находилась команда, уже давно махнуло на нее рукой.
С появлением Эми Элфоса все изменилось. Его молодая, буйная энергия как бы зажгла, расшевелила всю команду. Команда заиграла по-новому и за какие-то три года ворвалась в элиту Лиги, а нынче и вовсе совершила невиданное — победила в первенство Лиги и завоевала Суперкубок… И вот теперь Эми покидал «Ангелов»… Они держались бодро, говорили преувеличенно весело и излишне часто хлопали Элфоса по плечам и спине, так что скоро тело его загудело, как после матча. Он тоже шутил, смеялся, жал руки, хлопал но могучим спинам, а на душе почему-то становилось все тоскливее и тоскливее…
Наконец все необходимые слова были сказаны, и в раздевалке повисло неловкое молчание. Эми заторопился и, подхватив на плечо увесистый баул с подаренной ему на прощанье полной защитной формой нападающего, двинулся к выходу. На пороге он обернулся, махнул рукой глядящим ему вслед людям, стараясь не встречаться ни с кем глазами, и вышел.
Когда Эми уже почти подошел к ожидавшей его машине, он вдруг услышал за спиной свое имя и удивленно оглянулся. Старый Док, врач команды, спешил за ним, делая рукой призывные жесты. Элфос остановился, снял с плеча тяжелый баул и стал поджидать торопливо ковыляющего медика.
Док приблизился к Эми и остановился, с трудом переводя дыхание.
— Что стряслось, Эскулап?
— Эми, — тяжело дыша, заговорил врач, — послушай меня внимательно... — Он пытливо заглянул в глаза ничего не понимающему игроку. — Я хочу сказать тебе одну вещь и надеюсь, что ты поймешь меня правильно. Дело в том, — продолжал он, — что я в свое время, давным-давно, работал в медицинской группе отряда «Свобода», так что имею некоторое представление о том, чем тебе предстоит там заниматься… Может случиться так, а может случиться всякое, что тебе потребуется друг, человек, на которого можно было бы положиться, человек, который объяснил бы тебе то, что самому понять порой просто невозможно… Так вот, найди в Медицинском Центре доктора Кеви Кесмайнда… Кеви Кесмайнда, запомнил? И скажешь ему, что тебя послал Эскулап… он поможет. Ты все понял?
— Понял, спасибо, — ответил Элфос, хотя на самом деле ему было совершенно непонятно, чем ему может помочь какой то головастик, пусть даже такой же хороший мужик, как Док.
— Кстати, Док, — обратился к старику Эми, — а почему тебя называют Эскулап?
— Это прозвище у меня давно, — задумчиво ответил медик, — еще с лицея. Я совсем мальчишка был, а уже решил для себя: буду лечить людей… Вот меня и прозвали Эскулапом…
— Так это был такой врач?
— Верно. Был такой старый врач по имени Эскулап…
— Давно? Еще до войны?
— Давно, очень давно… до многих и многих войн… — печально усмехнулся Док и, махнув на прощанье Элфосу, прихрамывая, пошел назад. Эми глядел на его сутулую спину и вдруг явственно понял, что видит Эскулапа в последний раз…
* * *В кузове грузовика внезапно потемнело. Эми поднял голову к потолку, но ничего не увидел — очевидно, машина вошла в тоннель. Рев мотора стал глуше, толчки и тряска совсем прекратились, и сержанта уже начало клонить в сон, как вдруг ему в голову пришла мысль, от которой сон как рукой сняло. Прощаясь с ним, Док ясно дал понять, что знает место нового назначения Элфоса — Особый Отряд «Свобода», а ведь сам Эми тогда еще не знал, куда его направят для дальнейшего прохождения службы, и узнал это только сегодня утром, причем расписался в трех различных бумагах, призывавших соблюдать строжайшую тайну.
