Владимир Брайт - Москва никогда
От хамелеонов булы получили сросшиеся веки, благодаря чему движения глаз осуществлялись не согласованно, при этом обладая круговым обзором, а также способность менять окраску, «подстраиваясь» под окружающую среду – незаменимое качество в районе активных боевых действий. От собаки – удлиненную овальную форму головы, мощные челюсти, развитый интеллект, преданность хозяину, выносливость и бойцовские качества. Комодский варан «подарил» новоявленному виду ядовитые железы, телосложение и сильный хвост. Если добавить к этому костяные наросты, надежно защищавшие корпус, взрывное ускорение на коротких дистанциях, способность выживать при перепадах температуры от плюс пятидесяти до минус сорока пяти, всеядность и неприхотливость, становится ясно, что генетический микс удался.
По крайней мере, так считали исследователи, когда наконец вывели особь, удовлетворяющую заданным свойствам. К сожалению, действительность оказалась не столь радужной, как теоретические выкладки. Сотворенный в научных лабораториях монстр не поддавался обучению и, как следствие, был бесполезен.
Попробовали вживлять в мозг «диким» булам управляющие микрочипы, одновременно подсоединив к глазному нерву ретранслирующий «жучок», однако и эта попытка окончилась неудачей. С таким же успехом можно было использовать обычных роботов. Не помогли и модификации в геноме. Получавшиеся на выходе животные оказывались нежизнеспособны либо не дотягивали до планки, установленной «дикими» образцами.
После череды неудачных попыток проект «Булхавар» решили закрыть, переключившись на более перспективные направления. Многочисленные данные исследований отправили в архив, забыв на долгих двенадцать лет. Скорее всего, булы так и остались бы неудачным экспериментом под грифом «Секретно», если бы в 2034 году не произошло открытие резонирующего эффекта сферы Палнера. Благодаря чему стала возможна эмоционально-физическая «привязка» друг к другу существ разных видов.
Для практического подтверждения открытия не стали изобретать заново «велосипед», воспользовавшись старыми наработками. Благо, за время первоначальных исследований накопилось достаточное количество материала.
Таким образом, реанимированный проект обрел новую жизнь. Дальнейшие испытания показали, что ученые не ошиблись с выбором: вторая попытка оказалась намного успешнее первой. Спустя двенадцать лет армия все-таки получила опытный образец була, прекрасно зарекомендовавший себя в тестах, максимально приближенных к боевым условиям.
Казалось, теперь проект ждет блестящее будущее. Тем более для этого имелись все предпосылки. Однако пресловутый «человеческий фактор» опять свел на нет работу ученых.
Несмотря на заманчивые предложения: стремительное продвижение в карьере, повышенные оклады, выслуга из расчета «год за три», а также льготы в налогообложении, среди военных нашлось немного желающих связать жизнь с генетической тварью. За два года набралась всего дюжина добровольцев. Ученые активно работали над тем, чтобы «привязка» была не столь жесткой, и даже серьезно продвинулись в этом направлении. К сожалению, апокалипсис 2037-го и последующие за ним события поставили крест не только на исследованиях в данной области, но и на всем человечестве…
В отличие от своих менее удачливых собратьев, пущенных под «нож», Моржу повезло. Он оказался последним, двенадцатым булом, незадолго до катастрофы получившим проводника.
Который, не был человеком в прямом смысле этого слова.
Глава 4
Мертвецы
Позывной «Ветер-один»
19.12 по восточноевропейскому времени
Нет такого понятия, как «Судьба». Извилистую тропинку, на которой шаг влево или вправо оканчивается падением в пропасть забвения, при желании можно назвать как угодно. Но больше всего ей подходит определение «Неожиданно обрывающаяся дорога в один конец, по которой слепо бредешь, неизвестно куда и зачем».
– Эту уроды считают, что мы здесь все железные? – риторический вопрос Герцогини был обращен скорее в пустоту, нежели к кому-либо из присутствующих.
После случившегося с «Ветром-два» мне не хотелось говорить. Тем более – спорить. Устало закрыв глаза, я все же нашел в себе силы ответить:
– Они не думают… Они уверены на все сто.
И, немного подумав, добавил:
– Именно это хуже всего!
– Флинт, – она была серьезна, как никогда. – Напрасно ты рефлексируешь по поводу своих имплантатов. Говорю тебе как врач, Ноймы[4] – нормальные люди. И всегда ими были.
Разумеется, она действовала из лучших побуждений. Хотела отвлечь, переключив внимание на спор. Но сейчас мне это было нужно меньше всего.
– Знаю.
– И все равно сомневаешься.
– Уже – нет, – бессмысленный разговор ни о чем, когда один человек тщетно силится достучаться до другого, начинал тяготить.
– Док прав, мы нормальные люди, – оживился Валет.
Если верить молве, когда-то давно он был на редкость удачливым карточным шулером. Без понятия, что скрывалось под этим расплывчатым термином. Удача удаче рознь. Хотя, с другой стороны, признание много повидавшим на своем веку Магаданом говорило о многом.
– Немного быстрее двигаемся, чуть лучше видим, слышим и чувствуем, только и всего. Снайпер не считает себя придатком винтовки только потому, что благодаря оптике, лучше стреляет. Ведь так?
– Да уж. Точнее не скажешь.
Валет вставил свой первый имплантат в двадцать два года, после чего уже не мог остановиться. Сейчас у него внутри столько инородных устройств, что с лихвой хватило бы на несколько человек. Не представляю, где именно оканчивается грань, отделяющая нойма от киборга. И не очень сильно удивлюсь, если узнаю, что он ее давно перешел…
– Следи за дорогой, снайпер!
Когда старший не в духе, с ним лучше не спорить.
– Слежу.
Чтобы не продолжать и без того затянувшийся психологический «тренинг», я связался с Якудзой:
– Как там у тебя дела наверху?
– Пока пусто.
– Хорошо…
Любая, даже самая незначительная, передышка позволяет собраться с силами.
– И все равно это неправильно, – Герцогиня никак не могла успокоиться. – Они делают из нас подопытных крыс, реагирующих на…
– «Ветер-один», – неожиданно ожившая рация очень кстати прервала ее монолог, – смена маршрута. Сектор 11, координаты «24 Е 73». Заберете трех человек и возвращайтесь.
– База, подтвердите координаты.
– Подтверждаю, «24 Е 73». Конец связи.
Судя по показаниям бортового навигатора, заданная точка находилась в пятнадцати километрах к юго-востоку, в лесной чаще.
– Их туда что, на «вертушке» закинули? – удивленно присвистнул Валет.
– Не знаю, – чем дальше, тем больше мне не нравилось это задание. – Проехать сможешь?
– Попробую. Картограф показывает заброшенную железнодорожную ветку. Там неподалеку был какой-то погрузочный пункт. Поедем по ней, сколько возможно, затем попробуем пробиться через лес.
– А конкретнее насчет пункта?
– Других данных нет.
– Ладно, – я переключился на Якудзу. – Приготовься, едем в лес.
– На ху… – хотел задать риторический вопрос пулеметчик, но в последний момент прикусил язык, вспомнив о Герцогине. В ее присутствии ругаться не принято.
«Не осложняй жизнь другим, соблюдай правила работы в коллективе, и у тебя не будет проблем» – первая заповедь спокойной работы в команде. В конце-то концов, у каждого есть свои «закидоны». Грязь, кровь, тяготы и неудобства жизни мобильной группы в компании шести взрослых мужчин не были для нее чем-то из ряда вон выходящим, но мат Герцогиня не выносила. Поэтому сразу же по приходе в команду вежливо попросила в ее присутствии не выражаться. Проигнорировавшие просьбу быстро поняли, что с доком лучше дружить, и успокоились.
Дольше всех держался несгибаемый Магадан. Упорный зек, через каждые два слова вставлявший уточняющие «образные» выражения, сдался лишь после того, как у него «неожиданно» участились случаи расстройства желудка. Причем таблетки «злобной медички» почему-то (Вот так сюрприз!) не помогали, лишь ухудшая и без того печальное состояние, а сила воли плюс характер способны на многое, однако далеко не на все. В конечном итоге непрекращающиеся приступы диареи и «беззлобные» шутки команды, с интересом наблюдающей за противостоянием женщины и зека, сломили последнего.
– Кроме леса по-другому никак? – на всякий случай переспросил Якудза.
В отличие от открытых пространств, где от кадавров можно оторваться на машине, соваться в лес на джипе было в высшей степени неразумно. На звук работающего двигателя, словно пчелы на мед, со всех сторон слетались кровожадные твари. Как правило, все заканчивалось, не успев даже начаться.
– А ты сам-то как думаешь? – долго сдерживаемое раздражение наконец прорвалось наружу. – Если бы можно было по-другому, мы бы потащились туда?
