Вадим Панов - Дикая стая

– Скажите, она предлагала вам любовь втроем? Или вчетвером? Дине нравится развлекаться с несколькими партнерами…

– Замолчите!

– Особенно после пары дорожек…

Вурц победил. Вывел меня. Достал.

Я вскочил на ноги, перегнулся через стол и с наслаждением ударил его кулаком в лицо. Блеклый мужчина хрюкнул и съежился, попытался закрыться ладонями. Драться он не собирался, и этот факт окончательно привел меня в бешенство. Жалкая пародия на человека! Он мог только гадить, только болтать! Трусливое ничтожество!

Я схватил Вурца за шиворот и выволок из кабинета. Кажется, ударил его еще несколько раз, не помню, но теперь, вспоминая ошарашенные лица сотрудников, думаю, что ударил. Вурц по‑прежнему не сопротивлялся. Я протащил его до холла – мой кабинет находился на первом этаже, – затем, прорычав удивленным охранникам какое‑то ругательство, вышел с ним на улицу.

– Убирайся! И если ты еще раз…

И вот тут Вурц неожиданно продемонстрировал мне свою истинную силу.

Он ловко вывернулся из захвата и так сдавил мою руку, что казалось, вот‑вот переломит ее. Я согнулся от боли.

– Решил со мной поиграть, щенок? – Вурц ударил меня по голове. – Что ты о себе возомнил?

Мне было больно и страшно. Согнувшись пополам, стоял я перед блеклым мужчиной в дешевом галстуке и мечтал о том, чтобы на помощь пришли охранники. Ведь мы удалились от дверей офиса всего на пару шагов! Они должны видеть, что происходит! Должны!!

– Где твоя машина, урод? Быстро отвези меня к девке! Быстро!! Если хочешь жить…

Вурц вскрикнул, и его хватка ослабла. Затем я услышал глухие удары. Затем чьи‑то руки подхватили меня за плечи, протащили несколько шагов и впихнули в какую‑то машину.

Рассказывая нашу с Динкой историю, я совсем забыл об одной маленькой детали, о странном разговоре, случившемся тогда в поезде. Он казался незначительным, непонятным, а потому вспомнил я о нем только сейчас, после того, как все произошло.

В числе наших попутчиков по плацкартному вагону оказалась группа цыган, обычная для этого народа толпа: выводок грязных детишек, молодухи с золотыми зубами, несколько теток и четверо молчаливых мужчин, которые всю дорогу негромко беседовали о чем‑то в своем купе. Женщины же и дети наполнили гомоном весь вагон. Визг и ругань, громкие голоса и смех, в общем, пока табор не заснул, поездка протекала довольно весело. Женщины, невзирая на несколько раз сделанные проводником замечания, пытались заработать для семьи лишнюю копеечку. То там, то здесь слышалось: «…погадаю…» и «…шелк, настоящий шелк, красавица, посмотри, как переливается…». Дети же слонялись по вагону и клянчили у пассажиров еду и мелочь. К нам с Динкой цыгане не приставали, понимали, что взять с искателей счастья нечего. Только одна из них, встретив меня у туалета, предложила травки, но легко смирилась с отказом. А вот на долю Динки достался совсем другой разговор. Незадолго до прибытия в Москву к ней подошла самая старая из цыганок, жирная неопрятная старуха с грязными седыми волосами, и, схватив Динку за руку, быстро сказала:

«Возвращайся домой, красавица, спрячься. Может, тогда они тебя не найдут».

Мы ехали довольно долго, почти час. Машина, в которую меня затолкали, оказалась лимузином. От водителя нас отгораживала непрозрачная черная панель, а поскольку окна закрывали плотные шторы, определить, куда меня везут, не представлялось возможным. Впрочем, по времени пути я догадался, что окажусь за городом, и не ошибся: когда дверца открылась, я увидел парадный подъезд двухэтажного особняка кремового цвета и высоченные сосны.

– Вы будете разговаривать с хозяином один на один, – негромко произнес мой сопровождающий. – Но не рекомендую делать глупости: мы рядом.

Честно говоря, я и не собирался. Да и какие глупости я мог совершить? Захватить в заложники хозяина дома, прорваться к гаражу и уехать в Москву? Шутить изволите? Мне очень хотелось, чтобы все происходящее закончилось как можно быстрее, мне было страшно, но… вряд ли вы мне поверите, но я все равно не жалел, что решил помочь Динке. Не жалел.

И сейчас не жалею.

Он встретил меня в гостиной. Сидел на диване, таращился в телевизор, а когда меня ввели, выключил ящик, поднялся и несколько мгновений пристально изучал меня. А я – его.

Хозяином дома оказался высокий поджарым мужчина лет сорока – сорока пяти. Короткие темные волосы аккуратно разделены косым пробором, лицо узкое, чуть вытянутое, глаза посажены близко, нос великоват, на подбородке – маленькая ямочка. Он был одет по‑домашнему: темные джинсы, мягкая рубашка и вязаный жакет. А на ногах – тапочки. Тапочки! Честно говоря, я был настолько удивлен, что, увидев их, долго не мог отвести взгляд.

– Называйте меня Артуром.

– Виталий…

– Я знаю.

Он ободряюще улыбнулся и подошел к столику.

– Вино? Виски? Коньяк? Или кофе? Чай?

Я прочистил горло, неловко дернул плечом – мне было неуютно в этом доме – и решился:

– Коньяк.

– Правильно, – одобрил Артур. – Вам нужно немного расслабиться.

Мы выпили, после чего хозяин дома вернулся на диван и знаком предложил мне присесть. Я выбрал кресло напротив.

– Мои люди чуть не опоздали. Еще немного, и вы бы оказались в лапах Вурца.

Я вздрогнул, вспомнив стальной захват блеклого.

– Кто он?

– Об этом позже. – Артур помолчал. – Вурцу нужна Дина. Вы ее спрятали, что весьма благородно с вашей стороны. Но, к сожалению, через несколько часов Вурц ее найдет.

– Каким образом?

– Таким же, как и в первый раз. – Очередная пауза. – Сурн подскажет.

Так я впервые услышал это имя: Сурн.

– А это еще кто?

Артур сделал вид, что не расслышал.

– Вы выиграли время, но и только‑то. Спасти Дину вы не сможете.

– А вы?

– Могу.

Я потер лоб. Очень хотелось выпить еще, но я понимал, что следует оставаться трезвым, и заставил себя не думать о спиртном.

– Зачем вам спасать Дину?

– Чтобы выйти на Сурна.

Он ответил с легкой улыбкой, так, словно удивлялся моей непроходимой тупости: неужели непонятно, для чего понадобилось спасать девушку? Мне, разумеется, было непонятно.

– Кто такой Сурн?

– Я его ищу.

– Этого недостаточно.

Артур снова улыбнулся, задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику дивана.

– Я могу предложить вам деньги.

– Много?

– Договоримся.

Теперь помолчал я.

Следующая фраза далась мне нелегко. Я догадывался, какая будет альтернатива деньгам, но все равно ответил так, как должен был:

– Динка не продается.

– Хорошие слова, – кивнул Артур. – Вы ее любите?

– Не ваше дело.

– Вы ее любите… – Он потер ладонью подбородок. – Вы ее любите, вы мне не верите и тем ее убиваете. Вы оставляете ее Вурцу и Сурну.

Артур поднялся с дивана, дошел до столика и плеснул себе коньяк. Только себе.

– Не ждите, что я стану угрожать. Возможно, мои слова прозвучат нелепо, но я законопослушный гражданин. Я плачу налоги и не совершил ни одного умышленного преступления.

Однако размеры особняка и внутреннее его убранство заставили меня скептически отнестись к сообщению Артура. Судя по всему, мысли отразились на моем лице, потому что хозяин дома счел необходимым пояснить:

– Я заработал капитал в самом начале перестройки: ввозил в страну всякую бытовую технику. За два года стал миллионером. А потом, когда начался хаос девяностых и оставаться честным купцом стало практически невозможно, уехал на Запад. С тех пор основные мои активы находятся там. – Он сделал маленький глоток коньяка. – Я рассказываю об этом для того, чтобы вы поняли: пытать вас никто не собирается. Не скажете, где спрятали Дину, я огорчусь, но вас отпущу. Вот только молчание не принесет вам пользы – сегодня ночью ее обязательно убьют.

Профессия юриста научила меня разбираться в людях, я видел, что Артур не лжет.

– Вурц?

Мой голос прозвучал хрипло.

– Сурн.

– Артур, вы понимаете, что мне трудно вам верить? Меня похитили…

– Вас спасли.

Я вспомнил захват Вурца.

– Могли бы просто помочь. Зачем вталкивать в машину и везти неизвестно куда?

– Я должен был с вами поговорить.

– Да, да… конечно…

«Эх, коньячку бы!» Но я держался.

– А рассеять ваше недоверие несложно, – вдруг сказал Артур. – Пойдемте, Виталий, вы должны увидеть кое‑что.

Он называл эту комнату «кабинетом». По моим же меркам она тянула на зал: обширное помещение, обшитое дубовыми панелями, вход в которое преграждала массивная стальная дверь, открывающаяся отпечатком пальца. У дальней стены действительно находились письменный стол, кресло и два высоких книжных шкафа, которые, видимо, и позволяли Артуру называть комнату «кабинетом». На полу лежал ворсистый ковер, а на стенах и вдоль них…