Михаил Ахманов - Третья стража
– У Наблюдателей Внутренних есть станции вблизи планеты, которую вы патронируете. Уничтожить/стереть эти объекты?
– Нет, – терпеливо произнес Седой. – Уничтожать не нужно, так как факт прямой агрессии отсутствует. Мы трудимся на благо всех разумных рас, а не затем, чтобы устроить Армагеддон в Галактике.
– Армагеддон? – с оттенком недоумения переспросила пустота.
– Земной термин. Означает вселенскую битву и всеобщую гибель.
– Мы подтверждаем/соглашаемся. Мы тоже не хотим Армагеддон. – Молчание. Затем: – Как мы должны вмешаться?
– Выразить Внутренней Ветви свое неудовольствие, – сказал эмиссар.
– Принято. Мы это сделаем/совершим.
– И еще одно: раз наши устройства не могут защитить Связующих, надо найти другие способы. Полагаю, в этом требуется помощь вашей расы.
– Экранирующее поле? Плазменный кокон?
– Желательно что-то более локальное и более привычное обитателям этого мира. Те существа, которых вы используете для охраны…
– Мы не нуждаемся в охране, – возразили из пустоты. – Эта функция/задача относится к Помощникам. К тем существам, что заменяют привычное для вас… – Пауза. – Руки?.. Пальцы?.. Да, руки и пальцы.
– Нужно шесть таких… с руками… – сказал Седой. – Шесть, поскольку у нас пятеро действующих Связующих и еще один, который заменит погибшего.
– Мы пришлем/отправим их, – послышалось в ответ. – Но необходима… необходима часть/интервал времени. Очень небольшая. Существ нужно адаптировать к условиям этой планеты. Нужно изменить их генетику, придать им вид, который привычен/ знаком ее обитателям. Также нужна регулировка систем защиты. Если не сделать/выполнить этого, существа будут опасны. Опасны всем, Наблюдателям Внешних, Внутренних и любой жизни в мире, который вы опекаете.
– Как долго их готовить? – спросил эмиссар.
– Не долго. Девять с половиной оборотов этой планеты вокруг светила, – ответила пустота.
Эмиссар размышлял несколько мгновений. Не первый раз он сталкивался с разным восприятием времени у разумных галактических народов: одни считали год чуть ли не геологическим периодом, другим он мнился крохотной долей их тысячелетнего существования. То, что было «не долго» для его собеседников и не очень долго для него самого, на Земле считалось значительным сроком. Девять с половиной лет! Темп жизни здесь был таков, что за это время ребенок становился взрослым.
– Это не решит проблемы, – наконец вымолвил Седой. – Как отреагирует Внутренняя Ветвь на ваше порицание? Прекратит убийства или продолжит их? В первом случае мы придем к конфликту, которого стремимся избежать, во втором – потеряем всех Связующих. Девять с половиной оборотов – изрядный срок.
– Мы постараемся ускорить подготовку. Вы, Внешняя Ветвь, должны беречь/хранить Связующих. Беречь/хранить, что бы ни случилось. Так в Договоре. Это ваша функция/задача.
– Я помню. – Эмиссар невольно стиснул кулаки. Терпение, терпение и еще раз терпение! Эти бестелесные из Ядра временами были так занудны и упрямы… Видит Галактика, не слишком приятные собеседники! Глубоко вздохнув, он произнес: – Связующий, который придет на замену погибшему, подвержен особому риску. Он не знает о своем предназначении и опыта у него нет. Вы можете помочь?
Тишина. Пульсация сферы ускорилась, кольца стали ярче и шире. Очевидно, бестелесные размышляли, но как и о чем, эмиссар не мог сказать. Ожидая ответа, он смотрел на реку. Форма льдины, застрявшей у опоры моста, напомнила ему континент родной планеты. Сильно вытянутый треугольник; острый конец загнут словно длинный узкий полуостров, изрезанный фиордами… У одного из них он появился на свет – в городе хрустальных башен, чьи вершины пронзали облака.
Взгляд Седого скользнул по улицам, площадям и крышам. Приземистый каменный мегаполис, что простирался внизу, совсем не походил на города его родины, однако это было поселение разумных, собравшихся вместе с той же целью, как у его соплеменников. Здесь истинную цель еще не осознали – точнее, никто ее не понимал, кроме мыслителей самого высокого полета. Людям Земли казалось, что город нужен для защиты от врагов, а еще – как средоточие промышленности, богатства, комфорта и, разумеется, власти. Очень примитивное суждение! На самом деле…
Негромкий вибрирующий рокот прервал его мысли. Пустота наконец откликнулась:
– Мы обдумали/обсудили проблему. Придет одно существо, Защитник с биологической формой/ структурой, позволяющей находиться в газовой среде. Возможно, пребывание на планете ускорит период его адаптации.
– Почему бы вам не прислать несколько таких созданий? – предложил эмиссар.
– Есть в наличии только одно. Только одно, – донеслось из пустоты. Внезапно кольца начали тускнеть, их бег замедлился, потом остановился, и Седой услышал: – Других… готовить… будем готовить… быстрее… семь оборотов… или восемь…
Черный бездонный колодец стянулся в точку, затем она исчезла, будто растворившись в серой гранитной стене. Эмиссар понял, что сеанс завершен. Так быстро, так внезапно! На мгновение его охватила досада. Он не успел почти ничего сообщить о новом Связующем – где обитает этот человек, куда послать Защитника и в каком обличье. Но, очевидно, Обитающие в Ядре все это знали, считав информацию из его памяти – ментальный слой разума был для них открытой книгой. Город у моря, залитый солнечным светом, явился воображению Седого: античный дворец, рядом с которым плещутся волны, набережная, выстланная мраморными плитами, колокольня древнего собора, дома под черепичными крышами, обступившие извилистые улицы… Не такой огромный город, как лежавший под ним мегаполис, но выглядел он куда приветливее – возможно от того, что был переполнен яркими красками. Синее море, лазурное небо, красные крыши, масса зелени и белый, желтый, оранжевый камень стен… Над этим многоцветьем вздымался горный хребет, и домики – те, что стояли подальше от моря – карабкались по его отрогам к амфитеатру и развалинам храмов римских времен.
Красивый город, подумал эмиссар. Захочет ли Связующий его покинуть? И примет ли то, что ему предназначено?..
Он нащупал висевший на груди прибор, включил его, открыв портал трансгрессии, сделал шаг и очутился в своем кабинете.
Глава 2
Сплит и вне Сплита
День прошел без особых хлопот: два случая аппендицита, французский турист с паховой грыжей и консультация больного с переломом ребер и ноги – этот, дядька за пятьдесят, был из России, из Калуги. Порой выходки соотечественников просто изумляли Глеба; оставалось лишь согласиться с рентгенологом Бранко Михайловичем, что таких безбашенных людей во всей Европе не найдешь. Калужанин прыгнул в море с восьмиметровой скалы, напоролся на камень и выжил чудом; другие, гнавшие с бешеной скоростью по горным дорогам, летели с обрывов, или лезли в ледяные воды Крки, где их прихватывала судорога, или, упившись до посинения, желали непременно искупаться в шторм. Все их травмы доставались Глебу, единственному русскому хирургу. Врачуя своих компатриотов, он вспоминал о бойцах, с которыми сдружился на кавказских войнах. Спецназ, парни умелые, расчетливые, но временами отчаянные, тоже совсем безбашенные… Таков, вероятно, национальный характер, размышлял Глеб, вправляя кости или накладывая швы очередному пациенту.
В подвал к своему странному гостю он не пошел, а уселся перед домом на скамейке, вытащил сигареты, закурил, любуясь раскинувшимся внизу городом. Синее море, глубокое небо цвета лазури, зеленая листва, черепичные красные крыши и белый, желтый, оранжевый камень стен… Красивый город Сплит! А был еще лучше, пока Марина его не оставила… Она как этот город – яркая, смуглая, кареглазая, из тех девушек, про которых говорят: стройна точно пальма. Пальмы растут здесь всюду, на морской набережной их полно, а Марины уже нет… Не судьба! – думал Глеб, катая во рту сигарету. Не судьба родить детей, вырастить их, дожить до старости и умереть в один день…
Хлопнула калитка. Подошел сосед Славо Габрич, сел рядом, тоже задымил сигаретой. У Габрича имелся хороший джип, и с мая по сентябрь он промышлял извозом, катал туристов по всему побережью от Истрии до Дубровника. В зимние месяцы приходилось ему вкалывать на стройке, так как семейство у Славо было немаленькое: мать, супруга, трое ребятишек, пудель и кот. Марина дружила с Ангелкой, его женой.
– Что там в Японии слышно? Тушат реактор? Или уже потушили? – спросил Славо. Его занимали все мировые события, и он, разумеется, был в курсе последних японских несчастий – землетрясения, цунами и аварии на атомной станции. Но одно дело, как прокомментируют все эти журналисты, и совсем другое – послушать человека образованного, врача и лучшего хирурга в Сплите. Хорватия хоть и была славянской страной, но многим отличалась от России – к примеру, образованных здесь уважали. Здесь Глеб был не какой-то там врачишка, а господин доктор. Или, если угодно, пан, герр и мсье.
