На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов
Нужно позаботиться о хоть какой-то безопасности. Нащупав цилиндр с соколом, бояринтак же на ощупь коснулся руны открытия и швырнул артефакт на землю.
— Взлетай, — мысленно отдал он приказ, — и покажи меня и что вокруг.
Хлопнули крылья. Прошло секунд двадцать, как в его голову пришла чёткая картинка вида сверху. Да, его глаза не могли видеть, но никто же не мешал ему смотреть на то, что показал ему зверодух.
Ну, что ж, он находился в каких-то руинах и, судя по шпилю, торчащему в сотне метров у него за спиной, это был мёртвый город. Только не тот, в котором он находился всего пять минут назад, этот пострадал куда сильнее, разрушения были куда глобальней, лес давно захватил развалины, все они поросли мхом и какими-то вьюнами. Там, где раньше были улицы, росли деревья и кусты. Шпиль тоже выглядел жалко, он стоял, накренившись, поскольку давно лишился одной опоры. От сверкающего покрытия не осталось ни следа. Пока никакой опасности вокруг Михаил не заметил, но жизнь в этих руинах была, он увидел несколько птиц на ветках и что-то похожее на небольшую змейку, которая лежала на камне
— Поднимись выше, — приказал Бельский, нащупав сознание зверодуха, — я хочу видеть больше.
Новая картинка прилетела ему в голову через пару минут. Ну, что сказать? Чёрное солнце, опускающееся за горизонт, говорило о том, что он по-прежнему в Духовом мире, сомнительно, что где-то есть ещё одно такое. Второй момент — он находится неподалеку от моря или океана, который всего в паре километров бьётся вполне приличными волнами по отвесным скалам. Города, как такового, с высоты разглядеть не получалось, сокол видел сплошной зелёный ковёр, простирающийся во все стороны. Одно ясно, если это и остров, то очень не маленький.
— Спускай вниз и присматривай за мной, — отдал он новый приказ Соколу. — Если возникнет опасность, дай знать криком, и атакуй.
Прошла минута-полторы, и где-то над головой хлопнули крылья. Потом когти проскрежетали по камню неподалёку. Зверодух приземлился всего в паре шагов от Михаила.
Прошло полчаса прежде, чем глаза начали что-то видеть, во всяком случае, он смог разглядеть сокола, сидящего на каменной стенке у него по правую руку. Обнаружил он и уползающую под камень змею, которую заметил ранее, до неё было всего метров пять, дальше чёткости изображения не хватало. Духов мир погружался в сумерки. Бельский достал из кармана часы и поднёс их поближе к глазам. Если верить им, то сейчас было почти десять вечера. Впереди ночь, и если в мёртвом городе нужно опасаться конкурентов и чёрных духов-охотников, то тут вообще ни хрена не ясно.
Прошли ещё минут десять, и зрение стало куда лучше, теперь он мог, напрягая глаза, видеть метров на пятьдесят. Лес потихоньку наполнялся криками, дневное зверьё отправлялось на покой, ночное выходило на охоту, а значит, нужно искать укрытие. Михаил поднялся на ноги и осмотрелся, никаких приемлемых руин, которые прикрыли бы его, так, низкие стеночки, едва ему по пояс. Он обернулся и посмотрел на шпиль. Таких, на присланной соколом панораме, было ещё штук восемь, остальные либо уже развалились, либо их тут куда меньше, чем в том мёртвом городе, где только в пределах видимости около десятка.
Пожалуй, лучшего места для ночлега не найти. Да и интересно, если честно, что это за шпили? Когда полковник Горецкий рассказал о экспедиции за духами, то Михаил решил выяснить всё, что известно Торму про мертвые города. Знал его денщик немного, но всё же сказал, что нашли ещё два таких же города. Один далеко за землями вольных родов, другой, наоборот, за столицей имперских земель Столенградом. И вот, похоже, Михаил нашёл четвертый. Хотя, может, его перенесло в глубокий тыл вольников, но Торм говорил, что найденные города сохранились очень хорошо. Оставался ещё вариант, что его перекинуло не только в пространстве, но и во времени, но думать об этом не хотелось.
До шпиля он добрался без каких-либо проблем. Задрав голову, он посмотрел вверх, выясняя, сможет ли влезть на пятнадцатиметровую высоту. Одна из опор подломилась, и теперь, накренившаяся в эту сторону игла давила на неё. Вокруг валялся потрескавшийся камень, но опора ещё держалась, и прямо сейчас шпиль заваливаться не собирался.
Вздохнув, Михаил призвал дымчатый доспех, чтобы, если упадёт, тот хоть частично принял на себя удар, и, подпрыгнув, ухватился за кусок камня примерно на метр выше его роста. Нога нащупала опору. Он подтянулся и перехватился за другую выбоину. Не сказать, что это восхождение было сложным, опора пострадала гораздо сильнее, чем казалось снизу, и всегда находилось трещина или место, куда можно поставить ногу. Но все равно, когда он заполз внутрь, руки его почти не держали. К счастью, броня, не дала содрать их в кровь.
Лёжа на полу, он призвал Сокола, который кружил вокруг, выискивая проблемы, и усадил его на какую-то обломанную железку, наблюдать за местностью. Отдышавшись и приняв положение сидя, Михаил снял с пояса лампу, переключил её на фонарь и стал изучать место, в котором он оказался. Ну, что сказать? Это был не дом, как он себе его представлял. Пол на первом этаже был единственным, дальше вверх уходили железные конструкции, на них раньше крепилась та самая сверкающая защита, но от нее тут и следа не осталось. Шпиль оказался внутри полым и абсолютно неприспособленный для жизни.
Михаил поднялся на ноги и озадаченно уставился на большую открытую площадку, на которой он сейчас находился. Вся она засыпана прелой листвой, кое-где на пересечении конструкции виднелись птичьи гнёзда.
Но кое-что интересное он всё же увидел. Оставив ранец, он направился в самый центр этого гигантского пустого помещения. Пришлось разгрести мусор, в середине конуса его было куда меньше. Что ж, после зала со щупальцами, он уже примерно представлял, что может тут найти, и не ошибся — десятиметровый рунный круг, символы, совершенно незнакомые, огромное количество невероятно сложных цепочек из сотен знаков. Наверное, ученые из имперской академии сейчас бы ползали на коленях, зарисовывая их в мельчайших деталях, и строили многочисленные теории, зачем этот рунный круг нужен, но Бельскому это было до фонаря. Он понял только одно — шпили не жилые строения, это артефакт.
Вернувшись к
