Газлайтер. Том 9 - Григорий Володин
Уже перед сном звонит Банкратов. Посол сообщает, что архиепископ Кишелье заинтересовался моей личностью и желал бы увидеться со мной на балу. Неожиданно, но приятно, ведь архиепископ — второй человек во Франции после короля. Пообщаемся, почему бы и не да.
Следующий день Лена вся в хлопотах готовится к балу, а София ей помогает. Наконец к вечеру мы отправляемся в Версаль.
Золотые дворцовые ворота остаются позади, и в окно лимузина с трудом и с неохотой втискивается огромный парковый ансамбль с фонтанами, садами, лужайками, скульптурами и старинными зданиями. Пока Лена с восхищением разглядывает чудеса архитектуры, я «включаю» Егора и Жору и сканера. Просто на всякий случай. Мало ли кто от меня захочет сегодня избавиться.
Бальный зал заполнило множество влиятельных людей Франции. Как сказал Банкратов, короля здесь нет, хоть с его посыла и устроили вечер.
— Лягушки⁈ — хлопает глазами Лена, разглядывая столы, уставленные закусками. — Они, правда, едят лягушек, Даня.
— К счастью, сыр тоже, — с облегчением замечаю я сырные канапе.
Еще у порога к нам подбегает Банкратов. Посол водит нас по залу, знакомя с важными особами. Все они оказываются врагами уважаемого месье Носье, нынешнего владельца замка Шуаньи с рудником. Амулет переговоров меня сильно выручает. Многие шевалье удивляются моему идеальному французскому.
— Данила Степанович, видите того сударя? Это герцог Рекбер, самый влиятельный из недоброжелателей Носье. Пойдемте к нему, — шепчет Банкратов, а я лишь вздыхаю, грустно глянув на закуски.
Еще полчаса мы общаемся с лысоватым французом с хитрыми глазами. Я выполняю роль публичного лица, но несильно вдаюсь в переговоры. Сейчас всё равно не обсуждаются суммы откупов и проценты. Моя задача на этом балу — лишь показаться и заявить требование на родовую землю.
Фух, наконец, переговоры заканчиваются, и мы с Леной наконец отступаем к закускам.
— Мм, французы знают толк в сыре, — замечаю, распробовав первое канапе.
— Лестно это слышать, месье Данила — возникает рядом статная особа с милыми личиком, каштановыми кудряшками и смелым декольте. Причем грудь навыкате у нее, но откровенно разглядывают почему-то меня.– Я — маркиза Жези де Попади, хозяйка литературного салона в Версале.
Попади-Попади…А это один из недоброжелателей Носье. Мы с послом с ним тоже общались сегодня. Эта Жези ему жена, выходит.
— Рад знакомству, мадам. — киваю с дежурной улыбкой. Похоже, остальные канапе я так и не распробую.
— Сейчас белый танец, — маркиза переводит взгляд на Лену. — Мадмуазель, вы не против, если я украду вашего спутника?
Щеки моей невесты краснеют. Она поджимает губы и гордо вскидывает подбородок.
— Не против…если ненадолго, — добавляет.
Жези с улыбкой протягивает мне лощеную руку. Подавив вздох, я веду девушку на танцпол. Мой взгляд падает на ее полностью открытую спину, точеные мышцы плавно играют под бархатной кожей. Кстати, маркиза точно замужем, кольцо на пальчике не обманывает.
Едва мои руки берут маркизу за талию и касаются обнаженной кожи на спине, как я ощущаю легкое энергетическое покалывание.
«Шеф, нас сейчас отравляют» — раздается в моей голове голос Егора-«кровника».
«Шеф, какое-то внешнее вмешательство в энергофон» — вторит ему сканер.
«Ква-а-а, ква-а-а-а» — не отстает от компании и Жора-жабун.
Чудесно. Маркиза оказалась троянской кобылой. Я продолжаю улыбаться этой симпатичной отравительнице, возбуждающе прижимающейся ко мне, а сам мобилизую силы для обороны и контратаки.
Сейчас хозяйка литературного клуба отведает собственного яда.
Глава 17
Второй человек Франции
— Месье Данила, как вы себя чувствуете? Вам нехорошо? — ласково спрашивает это очаровательно создание…подумал бы я, не пытайся она травануть меня своими парами.
— С чего вы взяли, мадам? — недоуменно приподнимаю бровь. — Рядом с такой прелестной нимфой разве возможно испытывать недомогание?
Она звонко кокетливо смеется, а у самой в подведенных глазах плещется чуток беспокойства. Самую малость. Маркиза просто не верит, что ее скрытый яд не сработает. Видимо, до сего дня он был безотказен. Что ж, всё когда-то случается в первый раз.
Отрава исходит из пор нежной кожи в виде невидимых паров. Интересный Дар, нечего сказать. И опасный. Мой организм уже подвергся частичной интоксикации, но, к счастью, Егор мгновенно среагировал и собрал весь яд, попавший в кровь. Так что нет никаких серьезных последствий, но зато я обрел понимание, как работает отрава: ослабляет магические потоки и разрушает психические конструкты, в том числе и щиты. Не зря Жора со сканером забили тревогу.
— Месье Данила, у вас такие нежные руки, — щебечет молодая хозяйка литературного клуба.
«Шеф, давай отравим эту суку ее собственным ядом!» — яростно предлагает Егор.
«А давай!» — Если честно, я так и намеревался сделать.
— Ваш муж смотрит, — отвечаю мадам, качнув головой вбок. — Как я могу на глазах маркиза быть грубым с его драгоценным цветком?
Маркиз Попади, и правда, стал столбом у края танцпола, не отрывая от нас ошеломленного взгляда. Жези же опять смеется:
— Очень любезно с вашей стороны проявлять такую заботу, — она придвигается ближе. — Значит, месье, вы в Париже ради Шуаньи?
— Верно, мадам. — Через мои прикосновения Егор вводит яд обратно в организм отравительницы, но на этом не останавливается, а ускоренно циркулируя кровь маркизы, разносит отраву по всем энергоканалам, куда обычно она не допускается. — А что?
— Вы не сможете вернуть замок, — маркиза вдруг убирает вежливую улыбку и надменно, жестко усмехается. — С твоей стороны было очень нагло, русский мальчик, пытаться заполучить элитные французские земли.
— Думаю, слово «наглость» здесь неуместно, мадам, — я сохраняю спокойствие, несмотря на грубый тон собеседницы. — Скорее, требовательность. Когда вопрос касается возврата своего имущества — то я могу быть очень требовательным.
— Тогда мне вас жаль, — фыркает она, заканчивая танец.
— Вы жалеете не того, кого следует, — улыбаюсь ей вслед.
Жези Попади не возвращается к ждущему мужу, а уходит к худому господину рядом с оркестром. У француженки сейчас не только ослаблен Дар, но и разрушены щиты. Ей повезло, что ее яд только обезоруживает магов, но не убивает. Впрочем, иначе бы я и не стал ее травить в ответ. Глупо устраивать на версальском балу летальный перфоманс.
