Застрянец - Артём Кочеровский
— Ваш нормальный мужик доит вас, как только может!
— Шёл бы ты отсюда, — пригрозил Надорванное Ухо и посмотрел на рыбаков, ища поддержки. Увидел одобрительные и решительные взгляды. Если что, кодлой они Боцмана и его шестёрок под лавки запинают.
— Ты бы сначала послушал, а уж потом пену пускал! — ответил Боцман.
— Да, что тебя слушать?! — крикнул кто-то из угла.
— Ну, ты можешь и не слушать! — крикнул обратно Боцман, хоть и не видел кому. — Не я же половину своих денег отдаю Глинскому!
— Чего?! Какую половину?! Опять пришёл воду мутить?!
— Вали, а то сейчас поможем!
— Свалю-свалю, — понимая, что можно и отхватить, Боцман сделался спокойнее. — Но прежде расскажу, раз уж пришёл. Всё же раньше одним делом занимались.
Бывшие рыбацкие связи подвыпивших мужиков заставили чуть успокоиться.
— Мне тут кое-кто рассказал, что Ростопчина в этом месяце выписала рыбакам премии, равные зарплате.
— Чушь!
— Не гони! Я зарплату восемьсот получил, а премию — четыреста!
— Да!
— Такая же фигня!
— Вот-вот! — показал Боцман пальцем. — Получил четыреста, а должен был — восемьсот.
— Да ну его, мужики! — махнул рукой Надорванное Ухо.
— Вот тебе премию кто выдаёт?! — набросился Боцман.
— Ну, Глинский. И что?!
— А то, что это он с Ростопчиной так договорился. Та ему вашу премию передаёт, а он сам решает, сколько отдать.
— Ну не знаю…
— А я знаю! — крикнул Боцман и ударил кулаком по барной стойке. Доля слабости, и из уступчивого мужика он превратился во властного и агрессивного козла. — Кто-нибудь из вас хоть договор свой читал?!
Мужики переглянулись, повертели головами. Конечно, никто не читал. Ёптыть! Читать-то не все умели.
— Не-а! — гордо крикнул мужик с красным носом. — Тоже мне грамотных нашёл! Ах-ха-ха!
— Вот, на вас дураках он деньги и делает! В договоре написано, что если вы делаете норму за месяц, то получаете вторую зарплату!
Мужики уставились на рыбака, который недавно собирался отправить сына учиться в Столицу. Тот почесал репу и кивнул:
— А ведь он прав.
— Вот!
— Ладно вам, мужики! — поднялся Надорванное Ухо. — Чего мы его слушаем?! Два года вообще премию не получали, а тут…
— Он лично у тебя четыреста золотых украл! — рявкнул Боцман. — Не жалко?!
— Нет, ну жалко, но ведь это…
— Кем он себя возомнил?! — разъярённый Боцман зыркнул на Надорванное Ухо, тот сел. — Вы хотите ему пьянки и баб оплачивать?!
Мужики притихли. Удивление на лицах медленно менялось на озабоченность, а местами — злость.
— Мне-то насрать, я на этого вора не работаю. А вы?! Вкалываете как про́клятые, а он у вас из кармана деньги тащит! Приятно?!
— Неприятно.
— Вот!
— Да как же так?
— Послушайте! — предпринял последнюю попытку Надорванное Ухо.
— Нечего тут слушать! — встал кто-то из-за стола. — Не по чести это!
— Вор, Глинский!
— Обманщик!
— Предлагаю прямо сейчас пойти и спросить с него! — крикнул Боцман.
— А пойдёмте!
— Пошли!
— Вставайте, мужики! Пойдём и спросим у него, на что он наши деньги спускает!
Хозяин Весельчака безмолвно вытянул руку, пытаясь остановить мужиков, но то было невозможно. Разгорячённые и разъярённые, они схватили стулья, бутылки, оружие и гурьбой вывалились на улицу…
Глава 24
Сети
Во времена пера и чернил бумажки смотрелись по-особому. Чёткость, правильность слов, построение предложений, печать, подписи, фигурная рамка и прочие штучки, отличающие настоящий документ от ненастоящего.
Это тебе не жопу на ксероксе отсканировать. Тут всё по уму. Именно такой документ мне и нужен был. И не для того, чтобы пустить пыль в глаза, а чтобы задокументировать серьёзность своих намерений.
В непривычно чистой комнате за письменным столом сидел юрист. Рядом с ним стояла кружка парящего чая, вторая — у меня в руке.
На вкус чай был крепковат, но с вином я решил завязать окончательно. Сколько угодно можно самому себе доказывать про поднятое настроение, и что выпивший я работаю даже лучше, чем трезвый — всё фигня. Дела пошли серьёзные. На кону стояли не только честь, репутация, деньги и моя никчёмная жизнь, но и жизни людей. Такие проблемы под винишко не решаются.
— Ну что?
— Заканчиваю, — чуть повысив голос ответил юрист, как бы намекая, чтобы я отвалил и ни лез под руку.
Окей. Я лишь подошёл чуть ближе и посмотрел на бумажку. Желтоватый лист, большой, почти как два А4. Озаглавлен фразой: «Доверенная о прекращении соглашения по передаче премии от Ростопчиной к Глинскому».
— Подпись! — скомандовал юрист и протянул мне перо. — Вот тут!
Жадный ублюдок внутри меня вздохнул, понимая, что я своей же рукой лишаю себя крупной и постоянной суммы. Заткнул его подальше, подписал.
— Теперь всё, — сказал юрист. — Согласно этому документу, соглашение о передачи Ростопчиной премиальных от рыбаков прекращает своё действие. Теперь Ростопчина сама управляет этими деньгами, а значит, обязуется выплачивать их рыбакам по условиям, указанным в договорах.
— Отлично! — я пожал ему руку. — Архип рассчитается с вами внизу.
— Всего доброго, господин Глинский.
— Ага, давай!
Юрист ушёл. Я повертел бумагу в руках, затем сложил её вчетверо и сунул в конверт. На лицевой стороне написал: «Лично в руки Ростопчиной». Собирался позвать Криса, но тот прибежал сам.
— Чёрт, улыбнулась же мне судьба, когда подсунула такого смышлёного помощника, — сказал я. — Ты будто чествуешь, когда нужно прийти. Иди сюда! Есть дело. Нужно…
— Там рыбаки! — пискнул запыхавшийся Крис и показал на окно.
— И чего? Ты у них донку украл?
— За вами идут…
Крис первым подбежал к окну, я — за ним. Ух ты, блин… В свет тусклых фонарей по улице шла толпа. Факелы, куски мебели, ножи, бутылки. Толпа ни капельки не дружественная. Я открыл окно и послушал. Ревели они — будь здоров. И приближались. Когда до башни оставалось метров двадцать, толпа зашевелилась. В башню полетели камни и бутылки. Тут я конкретно офигел.
— Что это?! — спросил я у Криса.
Пацан пожал плечами и протянул пистолет.
— Глинский, тварь, выходи!
— Выползай, крыса!
— Верни наши деньги!
Деньги, значит? Я подошёл ко второму окну и посмотрел вниз. Восемь моих бойцов нерешительно выходи́ли ко входу в башню. Они заметили меня в окне и уставились, спрашивая, что им делать. А я — хз, что тут делать. Действовать по ситуации, но главное — не стрелять. Тем более что я подготовился. Не зря на ночь глядя юриста позвал.
— Бежать надо! — пролепетал Крис.
— Бежать нужно тому, кто головой не думает, — я подошёл к столу и взял конверт. — Мне бегать не нужно. Сейчас уладим вопрос.
Пистолет я, конечно же, взял. Бумажка-бумажкой, но, если что, пьяных рыбаков придётся привести в чувства. Побежал вниз
